Жандарм 4

Семин Никита

Визит прошел спокойно. Никто на нас не напал. Никто за нами не шел, во всяком случае, мои попытки проследить слежку не дали результата. В самом временном лагере, разбитом алеутами, нас встретили приветливо. Единственно — шаман заулыбался мне и сказал «скоро», не пояснив, что именно «скоро».

Вернулись в город мы после обеда и, оставив Ануку с Робом в доме, я отправился в жандармерию.

— Вот это сюрприз, — протянул я, глядя на свой разгромленный кабинет.

Сейф вскрыт, ящики из стола вытащены и перевернуты, дверцы шкафа тоже открыты настежь. Да и входная дверь, которую я запирал перед уходом,

оказалась вскрыта. Только неизвестный не поленился ее прикрыть, прежде чем покинуть мой кабинет.

— Интересно, кто это мог сделать? — задумчиво прошептал я себе под нос.

Вариантов на самом деле много. Тут и кто-то из «коллег» мог постараться. Не зря же контрразведчик упомянул, что они подозревают о наличии предателя в рядах жандармов. Да и просто посторонних по этажу ходит не мало. Какой-нибудь «молодчик» вполне мог прийти вроде как к стряпчему там или купцу, дождаться, пока коридор опустеет на пару минут, и вскрыть замок. А затем уж спокойно рыться в кабинете. Вот только что здесь искали? Вопрос…

Оставлять происшествие без последствий я не собирался. Тут же отправился к Иллариону Сергеевичу, намереваясь не просто показать ему последствия погрома, но и приструнить с его помощью одного не в меру оборотистого финансиста.

—… не управление, а проходной двор! — бушевал я в кабинете начальника. — Заходи — кто хочет, бери — что хочешь! А разве такое было бы возможно, если б в здании не было посторонних?!

— Не кипятитесь, Григорий Мстиславович, — мягко ответил Бальт. — Может не все так плохо…

— Не все плохо? А давайте сходим, посмотрим, что с моим кабинетом стало!

Вид разгромленного кабинета испортил настроение начальника. Однако разноса Митюшину в пух и прах тот не устроил, лишь пожурив его слегка. Что навело меня на мысль, что Илларион наш свет Сергеевич получает «откат» с каждого сданного кабинета. Озвучивать свои мысли вслух я не стал, но пометочку себе сделал. Никак на пенсию начальник себе зарабатывает.

Ну ничего. Не получилось надавить на Петра Ивановича через начальство, я ему устрою тогда веселую тренировку. А чтобы он от нее не увильнул, тут же напомнил Митюшину о том, что надо прийти, прямо при Илларионе Сергеевиче. Бальт тут же уцепился за это, желая перевести неприятный разговор в иное русло, и важно покивал, что полностью меня поддерживает. Раз уж начали кабинеты вскрывать, то нужно уметь и постоять за себя в такое опасное время.

На этот раз кроме Митюшина на тренировку пришел только Белов и Шмитт. Гаврилова не было, да и остальные предпочли снова пропустить занятие. Ну и ладно. Пожалуй, я только из-за отсутствия заместителя начальника расстроился. Вот бы кого я с удовольствием кроме Петра Ивановича погонял.

Финансисту я вновь устроил сеанс повышенной физической нагрузки. А вот Вольфа Рудольфовича и Аристарха Вениаминовича я решил обучить простому, но эффективному приему самозащиты. И всю тренировку мы отрабатывали отбив вытянутой руки предполагаемого нападающего и ответный удар с подшагом в горло. В основном я учил бить «не сильно».

— Иначе так убить человека легко, — пояснял я им суть приема. — Вобьете ему кадык в горло, и задохнется. А вот сбить дыхалку — это гарантированно вывести его из строя. Пока он будет пытаться вздохнуть, вы либо убежите, либо успеете оружие достать, или же какой другой прием проведете.

После тренировки я вернулся домой. Теперь оставалось только ждать. Либо нового хода моих врагов, либо когда придет информация от

Артема с мальчишками или Савелия. От безделья, чтобы в голову не лезли глупые мысли, занялся тренировкой своих магических сил. На звук ударов водяных брызг о стены подтянулся Роб. И с удовольствием включился в игру «увернись от магической атаки». В качестве снаряда были все те же брызги, как наносящие наименьший вред. Так и провели время до самого вечера.

На ночь легли не раздеваясь с оружием под подушкой. Роб занял диван в зале, развернув его спинкой к окну. Но никто к нам так и не пришел.

В следующие три дня было затишье. Мы с Робом еще походили по скупщикам, которых не успели посетить в первый день, но ничего не добились. А половина и вовсе «ушла в подполье» — кто в Новоперекоп уехал «по делам», а кто караван собрал да в путь к малым городам и хуторам отправился. Лишь на третий день вернулся Артем хоть с какими-то новостями.

— Походили мы, как вы и просили, вокруг той ночлежки, — начал рассказывать парень, пока Анука наливала ему чай. — Так с первого взгляда вроде и ничего интересного. Работяги живут. Приходят в основном только поспать. Женщины их работают по дому — стирка, готовка. Ну еще там отдельно прачечную сделали. Те, кто без женщины и сам стирать не хочет, или кто из более зажиточных, кто окрест живет, к ним вещи стирать приносят.

— Совсем ничего не увидели? — нахмурился я.

— В первый день нет. А потом все же присмотрелись — есть в той ночлежке главный. Чуток порасспрашивали, оказался местным управляющим. Сам живет не в ночлежке, а в отдельной домике с двумя мужиками самого мутного типа. Подручные его, ну чисто охранники. Сразу не заметили, потому что там кроме его домика других хозяйственных построек полно.

— Что про него говорят?

— Да неохотно о нем говорят, — с досадой протянул Артем. — Сразу замыкаются, да советуют держаться от него подальше. Я так думаю, если кто вам и нужен Григорий Мстиславович — так это он. Без него ни одно дело в той ночлежке не провернешь.

— Ясно. Спасибо, — кивнул я парню и задумался.

Как подойти к этому управляющему? Тихо ночью, или открыто — у всех на глазах? Не, у всех на глазах точно не стоит. Да и ночью… Может повести себя неадекватно. И будет прав в общем-то. Значит выцепить его желательно днем, но так, чтобы окружающие не заметили.

— А постройку эту, где управляющий живет… Как его кстати зовут-то?

— Джон Иванович.

Я чуть не поперхнулся.

— Как?

Артем повторил.

— А чему вы удивляетесь? Он местный, родился здесь. А в Ново-Архангельске каких имен только не встретишь. Вот я — Артем и отец у меня русский. А будь он алеутом, то отчество мое вы могли и не выговорить. А тут наоборот получилось. Видно мать у того управляющего из англичан или их потомков из Нового света.

— Ла-адно, — протянул я. — Так я что спросить хотел — дом его из ночлежки хорошо видно? Подойти незаметно получится?

— Получится, — уверенно заявил Артем. — Но днем к нему много кто ходит. По делам или еще за чем — не знаю. Но надолго он в одиночестве не остается.

И что мне это дает? Только то, что долго поговорить с ним так, чтобы его не хватились окружающие, не выйдет.

— Дядька Артем!!! — раздался звонкий детский крик с улицы. — Дядька АРТЕ-Е-ЕМ!!!

Парень тут же поставил чай, который только начал пить когда закончил свой рассказ, и выбежал из дома. Я ломанулся за ним следом. Уж слишком голос у ребенка был испуганный.