Жар небес
Шрифт:
– Сердечники неминуемо проходят через период депрессии, которая столь же губительна, как и физическое недомогание. Поэтому старайтесь побольше обсуждать с ним проблемы бизнеса. Ничего волнующего, вы сами понимаете, но он должен чувствовать себя полноценным членом семьи. Ни в коем случае нельзя открыто опекать его.
Шейла ввела его в курс проблем «Крэндол Логинг», возникших в его отсутствие.
– Мне страшно жаль, что я так подвел тебя с этим займом, Шейла. Господи, я и не думал, что срок выплаты нагрянет так скоро.
– Разве ты мог согласовать инфаркт
Он не стал вникать в детали, поэтому ей удалось умолчать о том, что все эти контракты, которыми она хвалилась, не способны покрыть суммы долга, и что она отчаянно нуждалась в оптовом покупателе, таком, как Эндикот.
Коттон не протестовал против ее распоряжений. Наоборот, радовался, что она взяла дело в свои руки. В разговорах Шейла тщательно избегала произносить имя Кэша, не зная, как Коттон воспримет тот факт, что тот играет важную роль в делах компании.
Да, роль Кэша была жизненно необходимой. Как ни тяжело было ей признать это, но она чувствовала, что без него дело бы остановилось. Он ходил кругами возле каждого лесоруба. Он то и дело появлялся возле конторы на погрузке, но со времени увечья Гли у них не было ни одного нормального разговора. Казалось, что все идет гораздо легче, когда они не пересекаются. Слова Коттона вывели ее из задумчивости:
– Как там дела у Гли Уильямса?
Шейла уже рассказала Коттону об аварии, но не раньше, чем врачи уверили ее, что ампутации не будет. В результате долгой и мучительной операции раздробленные части были соединены с помощью синтетических материалов. Он, конечно, будет сильно хромать, и, следовательно, прежняя работа ему уже не по силам, но, по крайней мере, он не останется калекой.
То, что Коттон интересовался здоровьем лесоруба, тоже было хорошим признаком. Он давно знал Гли Уильямса и даже помнил по имени его жену.
– Сегодня он выглядит намного лучше, – сказала Шейла. – Сказал, что боли не чувствует. Но ведь они дают ему лошадиные дозы обезболивающего. Он был очень рад цветам, которые ты ему послал. И он, и Мерибет благодарят тебя. Кстати, она довольно молодо выглядит. Не скажешь, что у нее уже трое детей и еще один на подходе.
– А она и не старая, – улыбнулся Коттон. – Гли трахнул ее, когда они учились в восьмом классе.
Трисия страдальчески возвела глаза к небесам. Шейла улыбнулась. Несмотря на строжайшие запреты Мэйси, Коттон никогда не старался смягчать соленых выражений в присутствии дочерей.
– Я думаю, страховая компания увеличит сумму наших взносов, после того как им придется раскошелиться за эту операцию.
Кен сделал кислую физиономию:
– Шейла выписала ортопеда из Нового Орлеана.
– Он просто чудо совершил с этой ногой, – подхватила Шейла, недовольная тем, что Кен ставит ее перед необходимостью защищать перед Коттоном свое решение.
Но Кен не обратил на эти слова никакого внимания, продолжая:
– Она сохранила Уильямсу полную заработную плату на неопределенный срок. Совершенно ясно, что это будет стоить нам целого состояния, причем без надежды иметь что-то взамен.
– Я одобряю оба ее распоряжения, – твердо произнес Коттон, ясно давая понять, что он не желает больше обсуждать эту тему.
– Ну что же, нам пора идти. Тебе надо отдохнуть. – Шейла взяла сумочку и, нагнувшись, поцеловала Коттона в щеку. – Спокойной ночи, папочка. Спи спокойно до самого утра.
– Да уж куда деваться – придется. Лежу как замороженный труп, после того как они каждый вечер вкалывают мне в задницу снотворное.
Его разговорчивость не могла скрыть усталости. Они поспешили уйти.
Как только тяжелая дверь закрылась за ними, Кен тронул Шейлу за локоть.
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поехал завтра с тобой к Джо Эндикоту? Ты берешь на себя непосильное дело.
Шейла взяла Эндикота на себя только потому, что надеялась на Кэша. Вскоре оказалось, что это было единственно правильное решение. Но в тот день она еще не была полностью уверена, что Кэш будет ее сопровождать. Если он откажется, можно будет никому ничего не объяснять. А если поедет, Кен узнает об этом постфактум. А обсуждать с Кеном свои проблемы ей не хотелось.
– Нет, Кен, спасибо. Тебе лучше остаться здесь и проследить, чтобы все было в порядке, пока меня нет. Со вздохом он взъерошил волосы.
– Ты все еще сердишься на меня, да?
– Кен, лично к тебе у меня нет претензий.
Он взглянул на нее долгим, тоскующим взглядом.
– Давай помиримся, Шейла. Я не вынесу этой игры в прятки друг с другом.
– Ты и Трисия придерживаетесь одних взглядов, а я – прямо противоположных.
– Не говори мне о Трисии. Давай поговорим о нас с тобой. Я просто не могу быть с тобой в ссоре.
– У нас только одна причина для ссор – Бель-Тэр. Если вы с Трисией будете настаивать на продаже, ни о каком мире со мной не может быть и речи. Если нет, будем друзьями.
– Всего лишь друзьями? – тихо спросил он.
– Да, друзьями, – холодно ответила она. – Лифт подошел.
Оставив его, она присоединилась к Трисии, нетерпеливо ждавшей их в открытых дверях.
«Сука траханая».
Шейла уставилась на идиотскую надпись. Она была сделана краской из пульверизатора на двери конторы. Шейла огляделась. Вокруг никого. Было около девяти. Сначала она колебалась, войти или нет. Затем сообразила, что этот хулиган вряд ли станет предпринимать сегодня что-нибудь еще. Прятаться поблизости он тоже не станет.
Открыв дверь, она вошла. В темноте светилась красная точка горящей сигареты. Еле сдержав вопль, она быстро вскинула руку к выключателю и зажгла свет. За столом сидел Кэш, водрузив на угол башмаки.
– Что, получила послание? – он кивнул на открытую дверь, за которую она все еще держалась.
– От тебя, что ли?
– Нелогично. Зачем я стану изводить хорошую краску на то, что могу сказать тебе в лицо?
Она закрыла дверь, бросила сумку и ключи от машины на стол.
– Выпить бы чего-нибудь. Ты как?