Жаркий поцелуй

Арментроут Дженнифер Ли

— Они здесь?

— Пока нет. — Она нервно разгладила ладонями свою блузку. — Но мужчины готовятся к их прибытию.

Меня все еще удивляло то, как все Стражи связаны между собой. Через несколько секунд я услышала движение наверху. Я не видела Зейна весь день. Он определенно меня избегал. Мне же необходимо было увидеться с ним, потому что, протаращившись всю ночь в потолок, я поняла, что должна извиниться. Я хотела от него слишком много, ожидая того, чего не следовало ожидать. Он заботится обо мне, я же порчу наши отношения, испытывая к нему чувства,

которые не должна испытывать.

— Куда пойдешь? — спросила Жасмин, поспешно убирая пакеты из-под яблочного сока и крекеры в виде животных.

— Не знаю. — Я убрала волосы назад. — Надеюсь, что смогу найти Зейна до того, как они появятся здесь. Если нет, наверное, буду сидеть в домике на дереве. — Как распоследний лузер…

Жасмин нахмурилась.

— Как ты узнаешь, что можно вернуться?

— Не знаю. Если не свяжусь с Зейном, наверное, меня позовет кто-нибудь другой. — По крайней мере, я на это надеялась. — Как долго ты…

Мои слова оборвал громкий гул. Звякнули в буфете стаканы. Звонко ударились друг о дружку кастрюли из нержавеющей стали. Я попятилась от кухонной стойки, с замиранием сердца сжав руки. Воздух в комнате дрожал от напряжения. Я не смела даже пошевелиться. Близнецы и то почувствовали прибытие Альф, уставившись округлившимися глазами на свою маму.

Уверена, Альфы обожали появляться во всем величии.

От всплеска энергии крохотные волоски у меня на теле встали дыбом. Гул прекратился, и в воздухе запахло чем-то сладковатым и мускусным — но это для меня. Все чувствовали разные ароматы. Рай пах так, как вам того хотелось, тем, чего вы в данный момент желали: розами, оладушками с кленовым сиропом, жженой резиной. Чем угодно. В последнее прибытие Альф я ощущала аромат мяты.

Жасмин бросила на меня взгляд, но я уже выходила из кухни. Инстинкт говорил мне, что Альфы в библиотеке, и, прокравшись по коридору, я остановилась примерно в метре от нее.

Сияющий свет просачивался из-под двери, скользил по кленовым полам и поднимался по сливочного цвета стенам. Он словно живое существо пульсировал и шевелился, разливался по полу и вытекал на ковер, образовывая блестящие лужицы.

Именно этот свет люди видят, умирая. Он бесподобен. Божественно прекрасен. Некоторым не стоит бояться смерти. Не тогда, когда их ждет такой свет.

Альфы уже почувствовали, что я где-то здесь, в доме, и я должна была уйти, только не в силах была этого сделать. Горло жгло, кожу покалывало. Было настоящей пыткой находиться рядом с чем-то столь чистым и не хотеть это… поглотить.

Я не удержалась: потянулась и коснулась кончиками пальцев света. Ахнув, тут же отдернула руку. Свет обжег меня. Кожа на пальцах побагровела и вздулась. От них поднимались тонкие струйки дыма.

Я отступила, прижав обожженную и ноющую руку к груди. Сердце же ныло совершенно по другой причине. Я смотрела на свет, постепенно заливающий весь дом, согревающий его своим теплом.

Я не могла войти в него. И никогда не смогу.

Глаза жгли злые слезы. Я отвернулась, схватила рюкзак в теперь уже пустой кухне и вышла из дома прежде, чем Альфам надоест мое присутствие и они воспользуются случаем избавиться от меня.

* * *

Я сидела на дурацкой смотровой площадке, пялясь в экран мобильного и разражаясь такими смачными ругательствами, от которых уши Альф свернулись бы в трубочку. В опустившихся сумерках уже проглядывали крохотные звездочки.

Я два раза звонила Зейну полчаса назад, но он не ответил.

Взглянув на свою руку, я нахмурилась: кожа на пальцах была пунцовой. Только я могла быть такой тупой, чтобы попробовать прикоснуться к небесному свету.

Я вытащила из-под одежды цепочку и взяла ее так, чтобы кольцо покачивалось на моих пальцах. Погладила необычный камень, одновременно содрогнувшись от отвращения. Мне захотелось сорвать кольцо с цепочки и швырнуть в кусты. Я уже сжала на нем пальцы, чтобы так и сделать, но… не смогла. Даже если моя мама — та самая Лилит, даже если я ей была не нужна, я не могла выбросить единственную оставшуюся от нее вещь.

Отпихнув в сторону рюкзак, я выползла через дверцу в шалаше и спустилась по прибитым к стволу деревянным дощечкам на землю.

Я позвонила Стейси. Трубку она не взяла, но прислала в ответ короткое сообщение о том, что она в кино. Завидуя, я пнула торчащий из земли толстый корень и еще раз набрала номер Зейна.

В трубке раздалось несколько гудков, однако Зейн так и не ответил. Включилась голосовая почта, и я нажала на отбой. Сердце колотилось в груди как ненормальное, как и каждый раз, когда Зейн не отвечал на мои звонки. Может быть, моя навязчивость и походит на преследование какой-то ненормальной, но как сильно бы он на меня ни злился, он должен понимать, что я буду торчать в домике на дереве, пока кто-нибудь не вспомнит обо мне и не позвонит.

Через пять минут я позвонила ему снова, ненавидя себя за это, так как понимала, что пополнила собой полчища тех девчонок, выставляющих себя полными дурами из-за парней, которым они не нужны. Желудок крутило — так же было вчера, прямо перед тем, как я наговорила Зейну все те глупости.

После второго гудка вызов перешел прямо на голосовую почту.

Что за?..

Я замерла.

В полной тишине я слушала автоматический голос, предлагающий оставить сообщение. Я оцепенело нажала на кнопку завершения вызова и опустила руку. Он перенаправил звонки от меня на голосовую почту.

Я не знаю, сколько времени так простояла. И простояла бы еще дольше, если бы не услышала треск ветки у себя за спиной.

Я развернулась, и сердце ушло в пятки. Передо мной, засунув руки в карманы джинсов, стоял Петр. Несмотря на вечернюю прохладу, на нем была лишь тонкая футболка.

Петр довольно рассмеялся.

— А это оказалось раз плюнуть.

— Что? — Я сделала шаг назад, не отводя от него взгляда.

Он гадко осклабился.

— Найти тебя. Маешься в домике на дереве? Паршиво тебе, наверное.