Жаркое рождество в Дубае
Шрифт:
Хорошо бы перекусить. Но за столиками буфета свободных мест нет. Можно купить пару бутербродов и съесть прямо в зале ожидания. Но это Шарджа… Здесь хорошо известна история про трех англичан, которые в священный месяц рамадан пили на улице пепси-колу и курили. Полицейский патруль сделал им замечание, а те завели свою обычную демагогию про свободу, демократию и права человека… В результате получили по месяцу тюрьмы и по пятьсот долларов штрафа! Так это англичане – привилегированная нация, именно англичане нашли здесь нефть, поэтому у них много льгот… А что говорить о подозрительном
К регистрационной стойке тянулась длинная очередь. Мои соотечественники, как штангисты-тяжеловесы, тащили на себе огромные коробки с плазменными панелями и стереосистемами, аккуратно упакованные в пластик автомобильные покрышки, неподъемные «челночные» сумки из рогожки, в которых мог поместиться нерасчлененный труп. Зачем они это делают? Сейчас, когда эпоха тотального дефицита закончилась, все это добро есть и в российских магазинах, причем практически по той же цене. Наверное, это синдром голодного…
Я поднялся, собираясь идти в зону вылета. Больше всего мне хотелось пересечь линию границы и оказаться на борту российского самолета. А потом взлететь и взять курс на Москву. А потом приземлиться в «Шереметьево 2» и, наконец, расслабиться по-настоящему.
– Игорь Андреевич! – послышалось сзади.
Я даже оборачиваться не стал. Это, конечно, слуховая галлюцинация. Или какой-то русский турист окликает другого русского туриста. Во всяком случае, ко мне названное имя не имеет никакого отношения. Потому что меня зовут Дмитрий Полянский. А Игорь Андреевич – оперативный псевдоним для той операции, которая уже закончилась. Мало ли у меня было оперативных псевдонимов?! Так что – каждый помнить и на каждый откликаться?
– Игорь Андреевич! – человек, выкрикивавший чужое имя, приближался, и, что самое скверное, его голос показался мне знакомым.
Самообман – самое последнее дело, это удел слабаков. Страус, засунувший голову в песок, успокаивается на несколько минут, но с этого момента он обречен стать легкой добычей. Лучше бы использовал свои возможности – быстрый бег и мощный удар когтистой лапой.
Я остановился и обернулся. Лавируя в шумящей толпе, меня догонял заметно возбужденный Миша. Все ясно: возвращение домой отменяется!
Я отогнал первую мысль, хотя обычно она является самой правильной. Почему «отменяется»? Может, пришла шифротелеграмма о награждении меня орденом или медалью, и посольские коллеги спешат сообщить приятную новость? Увы, и ежу понятно, что ради того, чтобы меня обрадовать, никто не стал бы отрывать свою задницу от посольского кресла!
Миша подошел вплотную и наклонился к моему уху.
– Поступило срочное указание из Центра. Вы должны остаться и продолжить выполнение задания. В посольстве я покажу вам шифровку.
Очередь у стойки «Аэрофлота» почти рассосалась. Бесшумный транспортер втянул огромные тюки, коробки, спаренные кругляши шин и набитые трупами или свинцом сумки в бездонный черный зев багажного отсека. По радио объявили посадку на московский рейс.
Я грубо выругался в пространство.
– Да, надо сдать билет, – Миша хлопнул себя по лбу. – Чтобы отчитаться перед бухгалтерией… Хорошо, что вспомнил!
Я тоже вспомнил. Блеск неизвестной оптики на берегу залива! Пару часов назад этот мимолетный эпизод был напрочь стерт с избирательной ленты памяти, а сейчас он раскаленным гвоздем торчал в мозгу… И вряд ли это был блик разбитой бутылки: простые объяснения в разведке – верный путь в тюрьму. Или на эшафот…
Шумные соотечественники, озабоченно рассматривая посадочные талоны, шли на посадку, не подозревая, какие они счастливые.
Тяжело вздохнув, я направился к выходу из аэропорта. Меня заставляли ночевать у расщелины, которая скорей всего была змеиной норой!
Мы сидим в «подводной лодке». Не в настоящей, конечно: на профессиональном жаргоне так называется специальное помещение, скрытое в чреве посольского здания и защищенное от любой возможности прослушивания. «Чистые» дипломаты им не пользуются и даже не подозревают о его существовании. Зато все совещания и служебные переговоры сотрудников разведки проводятся именно здесь.
«Подводная лодка» отличается от остальных комнат посольствав той же степени, в какой шпионаж отличается от дипломатической работы. Полуметровые стены без окон обшиты толстым слоем звукоизоляции, обиты железом и обтянуты медной проволокой, по которой, при включении освещения, хаотическими импульсами пропускается электрический ток. Кроме того, здесь имеется и генератор «белого шума», и электромагнитное экранирование, и противофазный радиоизлучатель… Внутри нет ничего лишнего: голые белые стены и потолок, гладкий пол, прозрачный стол и стулья. Спрятать здесь «жучка» практически невозможно, посторонние сюда не заходят, но дважды в день специалист по технической разведке обследует «подводную лодку» так же скрупулезно, как комнату для приема граждан. Это меры против предательства. Считается, что благодаря им мы можем разговаривать свободно.
«Мы» – это я и Петр Васильевич Попов, второй секретарь посольства, он же руководитель местной резидентуры. Смуглолицый, худощавый, с узкими щегольскими усиками, он похож на араба. Лет десять назад мы встречались в Каире, тогда он был рядовым разведчиком и носил фамилию Гуссейнов. Я проводил довольно рискованную операцию, а он ее обеспечивал, сливаясь, благодаря своей восточной внешности, с местным населением. Тогда он произвел прекрасное впечатление: смелый, рисковый, один из лучших специалистов по арабскому миру… О нем ходили легенды, как о Лоуренсе Аравийском.
Но с памятью у Попова-Гуссейнова плоховато: он начисто забыл и нашу встречу, и ту операцию. Хотя, скорей всего, дело тут не в памяти: тогда он был капитаном, таким же исполнителем, как я, а теперь стал полковником и перешел в ранг руководителей. Подобные трансформации часто портят людей… Если бы не лежащая на столе шифротелеграмма, он бы вообще не стал со мной встречаться.
«Страннику. Константин оставил у Анри объект номер ноль. Вам надлежит изъять этот объект и, взаимодействуя с резидентурой, обеспечить срочное доставление его в Центр. Иван».