Жажда приключений

Стерлинг Донна

Легко положив руку ей на талию, он вел ее мимо беседующих посетителей к столику для двоих, накрытому белой скатертью. У обеденной стойки сидели завсегдатаи, потягивали кофе, завтракали и лениво смотрели на маленький экран телевизора, установленного высоко в углу.

Клер надеялась, что она будет уже далеко, когда Уокер узнает о ее обмане. Она не хотела видеть его реакцию на свою ложь — будет ли он обижен, или посмеется над ее хитростью, или поблагодарит за то, что теперь он сможет рассказать друзьям такую пикантную историю. И она не хочет знать,

воспользуется ли он когда-нибудь этой историей.

Полная официантка с усталым взглядом приняла у них заказ и налила им кофе.

— Так скажи мне, — попросил Уокер, когда официантка отошла к другому столу, — где я могу купить сборник твоих стихов?

Она беспомощно посмотрела на него. Стихов? Ах да, она ведь поэтесса! Почему-то сейчас лгать Уокеру было не так легко, как тогда.

— Нигде.

Он поднял бровь, и она почувствовала, что он очень серьезен.

— Почему?

Она посмотрела в сторону, чувствуя вину за всю свою ложь. Если бы только она встретила его при других обстоятельствах! Если бы только она была действительно Клер Джонс!

— Ты забыл, что тебе не понравилось то, что я тогда прочитала?

При воспоминании об этом он не улыбнулся и взгляд его не смягчился.

— Ты сама так поэтична, Клер. И пусть никто не сможет заставить тебя забыть об этом, пока… ты бегаешь в поисках себя.

Ее горло сжалось, ей захотелось плакать. Даже если она и поклялась, что не нуждается в его одобрении, ей хотелось заслужить его. Теперь она его получила.

Официантка принесла тарелки с дымящимся омлетом, овсянкой и тостами. Хотя Клер не была голодна, она заставила себя поесть. Когда она мазала тост джемом, ее внимание привлек телевизор — передавали утренние новости.

— Всем, кто следит за жизнью знаменитостей, сообщаем новости из особняка Ричмондов, — с претензией на юмор объявила бойкая брюнетка, ведущая репортаж с места событий. — Принцесса Ароматов ускользнула от своих телохранителей. Приглашаем вас в универмаг Лос-Анджелеса, где Валентина Ричмонд таинственным образом исчезла в прошлый четверг.

Клер уронила нож на стол и бросила полный паники взгляд на Уокера. Ей надо было немедленно выбираться отсюда.

— Уокер, я плохо себя чувствую. Я хочу уйти.

Она начала вставать, но он поймал ее за руку и вынудил остаться. Его внимание было приковано к телевизору. С падающим сердцем Клер нехотя посмотрела на свое изображение, очевидно полученное телекамерами службы безопасности универмага, когда она проходила мимо ничего не подозревавших телохранителей, стремясь к свободе. С рыжими кудрями, в желтой футболке, обрезанных джинсах и солнечных очках в черепаховой оправе. Когда Уокер встретил ее в аэропорту, она выглядела точно так же.

— Неужели эта таинственная девушка и есть наша Принцесса Ароматов? — язвительно усмехаясь, вопрошала журналистка. Появилась фотография Клер в бальном платье с алмазной диадемой в зачесанных наверх белокурых волосах.

Клер отметила, что рука Уокера сжала ее руку, но он, не отрываясь, смотрел на экран.

— Подтвердились слухи, что Валентина Ричмонд исчезла из этого шикарного универмага в четверг, ускользнув от телохранителей, когда они ждали ее возле комнаты отдыха. Они нашли только бежевую атласную комбинацию, которую она оставила на вешалке.

Поперек фотографий высветилась строка: «Валентина обвела стражу вокруг пальца».

Какой «умник» придумывает подобные заголовки?

С горящим лицом и шумом в ушах Клер молилась, чтобы сообщение о ней скорее закончилось. Несмотря на существование записки, в которой говорилось, что она хочет уехать одна, обсуждалась возможность похищения. Затем появились фотографии особняка в Беверли-Хиллс, который построила ее мать, дома в Нью-Йорке, где когда-то жил ее дедушка, виллы на юге Франции, где она принимала своих так называемых друзей, яхты, которую любил ее отец, и разбросанных по всему миру домов, которые она унаследовала. Хотя она знала, что это ее дома, ей показалось, будто они принадлежали кому-то еще.

— Она не была замечена, — закончила ведущая новостей, — ни в одном из ее обычных мест. Если вы что-то знаете о Валентине, звоните нам.

Клер нагнула голову и сосредоточилась на том, чтобы как можно надежнее скрыть лицо. Она не могла, однако, спрятать его от Уокера. Она приготовилась к неизбежному выражению удивления на его лице… возможно, даже шока… или к другому проявлению эмоций, вызванных открытием, что он был интимно близок с Принцессой Ароматов — Валентиной Ричмонд.

Сердце болезненно сжалось. Выдержит ли она его любопытство, или в его взгляде проявится интерес к ее деньгам?

Когда она заставила себя взглянуть на Уокера, то увидела, что выражение его лица почти не изменилось. Он смотрел на нее так же, как при разговоре о стихах. Но по глазам было видно, что он знает все.

— Ух ты! — вскрикнула официантка, жонглируя подносом с грязными тарелками около их стола и вглядываясь в Клер. — Вы выглядите точно так же, как она. Кроме шуток.

Люди у обеденной стойки повернулись, чтобы посмотреть, а посетители за соседними столами чуть не свернули шеи. Клер услышала бормотание: «Да, похожа… Точно такая же».

— У вас даже очки как у нее, — отметила официантка, — и такая же сумочка.

Клер в тревоге напряглась. Натянутая улыбка не сходила с ее лица, пока она отчаянно искала ответ. Рука Уокера накрыла ее руку, и она уцепилась за него.

И тут послышался его смех — громкий, веселый смех, который, как она поняла, был столь же фальшивым, как и ее улыбка, хотя никто ничего не заподозрил.

— Милая! Они думают, что ты похожа на Принцессу Ароматов из «Новостей»! — Теперь он обращался ко всем тем же голосом любящего мужа, который она слышала в аэропорту. — Я надеюсь, что это не застрянет у нее в голове. Вчера кто-то польстил моей жене, что у нее голос как у Барбары Стрейзанд, и всю ночь она горланила ее песни, а я должен был слушать. Кто знает, что она придумает теперь?