Жажда

«Без сомнения нет веры. Без страха нет мужества».

1.

Жаркий летний день был освежаем ветерком так, что лучше погоду было трудно представить. Редкие облачка скорее украшали синее небо, чем скрывали солнце. Лес был зелен, трава густа, а озерцо, близ города, полно желанной прохлады и привлекало людей со всего района. Стайками шли девушки, многие уже в купальниках. Впрочем, легкие юбки и прозрачные рубашки всегда больше привлекают тем, что хоть немного скрывают. Молодые ребята, расправив плечи, ставя ноги пошире и закидывая волосы назад, шагали рядом, заглядываясь

на девиц. На пляже кто-то играл в мяч, кто-то жарил шашлыки, дети просто носились и визжали. Люди купались, загорали, отдыхали, жизнь шла своим чередом.

Но буквально за одной тонкой линией сосенок, на лесной поляне, происходило историческое событие. В центре поляны устремила острый нос к небесам царица, богиня ярости, отливающая сталью ракета. Направляющие были деревянными, никогда бы не выдержали пламени настоящего запуска, но и сама ракета была творением двух школьников, которые прямо сейчас разматывали провод запуска и тянули его к кустам. Бледная кожа, битые коленки, красные глаза, худоба – всё выдавало в них домоседов и книжных червей. Но провод они раскручивали с энтузиазмом первых ударников труда. И пыхтели также, наверное.

– Начальнику космодрома очистить стартовую площадку! – Один из мальчуганов, оставив провод, побежал собирать остальной скарб, которые творцы притащили на поляну. Рюкзаки, канистры, инструменты, запчасти, всё быстро переместилось в кусты. Ракета возвышалась в гордом одиночестве.

– Товарищ главный конструктор! Стартовая площадка готова к запуску.

– Прекрасно. Занять укрытие!

Ребята залегли в кустах. Надели белые строительные каски и сварочные очки. Всё было готово. Торжественный момент вот-вот должен настать. Они переглянулись, пока не зная, как еще отметить его по-взрослому. Решили, что можно отметить после успеха.

– Начинаю обратный отсчет. Десять, девять… – «Начальник космодрома» чеканил каждое слово, как слышал, делали ученые в кино. На счет «три» его голос был подобен сжатой пружине, дрожащей от напряжения. «Два»… «Один» – «Пуск!». И он торжественно нажал на кнопку, сначала открыв стеклянную крышку над ней – никто же не хочет случайного старта.

Кнопка нажата. Невидимый электрический сигнал несется к зажиганию. Момент. Еще один. Всегда остается миг, когда в мозгу успеет пронестись «Не сработало!», «А вдруг косяк», или «Не дай Бог!». Но вот сопла выдали слабый дымок, затем он окреп, загустел и превратился в робкое пламя. Оно быстро теряло детскую робость, набирая силу, вой и красноту. Скоро оно уже явно сжигало траву под ракетой и грозило разрушить опоры.

– Давай!

Главный конструктор дернул за веревку, вылетел штырь крепления опор и ракета, которую до этого силой жали к земле, резко прыгнула вверх, распушив горящий хвост и сделав такой хлопок, будто прямо тут порвала звуковой барьер. Но едва ребята успели затаить дыхание и посмотреть вверх, как над самыми верхушками деревьев что-то ухнуло и вместо уходящей вверх ракеты, царицы неба, над ними завис огненный шар. Красивый шар, который медленно таял в дыму. В полнейшей тишине, которая после взрыва казалась звенящей, на землю по всей поляне глухо стали падать обломки.

– Чёрт! Да как так то. Опять. Третий раз уже. Я на неё последние деньги откладывал – начальник космодрома яростно грозил кулаком небу, поляне и всему сущему. Каска и очки полетели об землю.

– В ингибиторе ошиблись? Ступени неверно рассчитали? Да, должно быть ступени – конструктор уже искал решение проблемы, в растрепанные волосы запущена пятерня, взгляд ушел в себя, да и разговор с самим собой.

– Какие ступени, валенок! Ты хочешь еще раз

исправить ошибки и новый заход? Ну не наша это тема, не получается, ты не видишь что ли? Сколько времени на это угрохали? И всё впустую!

Конструктор остановился, пошевелил губами для себя. Потом развернулся к товарищу и, смотря ему в глаза непроницаемо мощным взглядом сварочных очков, ответил.

– Если мы остановимся, всё это время, в самом деле, будет угрохано впустую. Ты этого хочешь?

– Я хочу успеха, понимаешь, успеха! Чтобы мне было, о чем рассказать и объяснить друзьям, чем я с тобой занимаюсь, на что деньги трачу. А мы уже год работаем и что? Одни обломки.

– Мы изначально и взялись за «Первую в мире многоступенчатую ракету из подручных материалов» потому, что успех тут – это круто. Это мы первые. Если мы сдадимся сейчас, это будет успех? Ты какого хочешь? На турниках подкачаться, тоже успех, вон целый пляж полон пацанов, которые к успеху идут. Девчонки так и липнут. Едва ли наша ракета даст тебе такое, будем честны – Конструктор снял очки и посмотрел в глаза Начальнику.

– Может и такого хочу. Попроще хочу. А не стоять на поляне под дождем из собственного бессилия. Сдаюсь я, убедил. Доволен, умник?

– Насильно мил не будешь. А вот мне интересно, где же у нас ошибка. Это вызов, понимаешь ты? Брошен нам вызов этой поляной. И если я буду каждый проект оставлять, как только проблемы возникли, грош мне цена, как ученому. Ракету мы может и не построим, но знать, где ошибаемся – надо. Наука, брат, положение обязывает.

– Это тебя оно обязывает. А я вечно в помощниках, «Начальник Космодрома», подай-принеси. Баста. Последний раз тебе помогу тут убраться и дальше без меня. Запущу свой проект, более реальный.

Конструктор пожал плечами и ребята стали понуро собирать остатки «царицы неба», сматывать провода, убирать всё в рюкзаки. Для остального мира в эти минуты как будто ничего и не произошло. И никто не мог даже посочувствовать им, либо оценить высоту и дерзость замысла школьников. Это было особенно обидно, ведь кажется, что весь твой мир перевернулся. А за опушкой леса всё тот же пляж, брызги, девчонки и ребята. Для кого, спрашивается, старались?

2.

Комната Главного Конструктора напоминала причудливый союз лаборатории алхимика и офисного центра. В полумраке, рядом с компьютером, принтером и сканером лежали пыльные чертежи от руки, скрученные ватманы, карандаши, набор для черчения, весы с чашечками, жидкие и сыпучие тела в стеклянных колбах. Тут же располагались засохшие бутерброды, огрызки яблок и грязные чашки. Проще сказать, чего здесь не было! В центра этого царства новых и забытых знаний, в ореоле света настольной лампы, восседал сам хозяин комнаты, и его длинные всклокоченные волосы в электрическом зареве казались объятыми колдовским огнем. Он смотрел в экран и грыз карандаш, не спрашивайте, зачем.

По артефактам прошлых исследований можно было судить об интересах творца. Большинство чертежей и книг на полках были посвящены космосу, звездам, астрономии и ракетным приборам. Однако нетрудно было найти тут же и занимательную химию, историю военного искусства, а на самом верху шкафа гордо выстроилась антология фантастики, изданная еще в Советском Союзе. Весьма редкая коллекция в дни электрона. Как часто бывает с теми, кто дружит с книгами в детстве – мало кто дружит с ними, пока не придет время. Поэтому наш герой давно заработал привычку говорить сам с собой, порой даже вслух. Вот и сейчас, просматривая на компьютере видео чужих самодеятельных запусков, он что-то ворчал себе под нос. «Ну, это совсем примитивно…», «Таким путем мы не пойдем….», «А вот это интересно!», «Где они взяли такое топливо? Изучить вопрос». Карандаш стучал по столу, иногда на автоматизме записывая умные мысли в блокнот.