Желаете вступить в войну?
Шрифт:
— Почти прибыли! — выдернул его из мрачных дум оклик гнома, в телегу которого вернулся эали.
Оторвав взгляд от дощатого пола повозки, Фирош поднял голову и увидел на горизонте, среди уже почти готовых к жатве полей, коричневые городские стены. Издалека Лаграш выглядел как обычный город, но чем ближе подъезжал караван к этим стенам, тем тяжелее становилось у него на душе.
— А это что? — спросил он, заприметив в стороне целую россыпь палаток и снующих между ними гоблинов.
— А, это гарнизон графа Вриду, — откликнулся старик. — Сам я ездил за товаром, когда это было, и ничего не видал, но говорят,
Фирош, сидевший за спиной у гнома, горестно схватился за уши. Даже граф. Граф! Даже он попал под контроль! Это настоящая катастрофа! Следовало ли ему здесь и сейчас связаться с учителем и доложить о творящемся в этих землях безумии?
— Я тебе больше скажу, юноша, — продолжил, тем временем, гном, понизив голос и откинувшись назад, поближе к голове мага. — Ходит молва, Что Владыка помог графу раскрыть и покарать предателя короны.
— …Что? — переспросил эали, не ожидавший услышать что-то подобное.
— Не знаю, правда это или брешут, но граф с Владыкой с месяц назад рванули с небольшим отрядом куда-то на север, — важно встопорщив бороду, сообщил гном. — И вскоре пошли слухи, что они раскрыли предателя.
— Так значит, Владыка сейчас не в городе? — немного собрался с мыслями эали.
— Не знаю, может и вернулся, пока мы в пути были, — пожал плечами торговец, вернувшись к своей обычной позе. — Скоро увидим!
Когда караван приблизился к городу, глаза Фироша начали постепенно вылезать из глазниц. Только сейчас он осознал, что старый гном подразумевал под «усилением стен». Идеально гладкий каменный массив без единого следа кладки, вот что увидел маг перед собой. Хотя она была не столь высока, стена вполне могла посоревноваться по качеству со столичными. Вот только над теми работали целые отряды магов земли. А эту возвёл один человек?!
Поскрипывая колёсами, телеги перебирались по каменному мосту через внушительный ров, чьё наличие тоже было немыслимым делом для подобного городка. После этого караван остановился на досмотр городской стражей, но ничего из этой процедуры молодой маг не запомнил. Его внимание приковали огромные каменные створки врат, с которых на проезжающих и проходящих в город взирали угловатые злобные рожи неизвестных чудовищ. От чего-то эали было неуютно под взглядом их пустых и безжизненных каменных глазниц, а огромные створки давили, словно так и ждали момента раздавить незадачливого разведчика. И это ощущение лишь усилилось, когда караван поехал дальше, в сам город. Фирошу казалось, словно его везут прямо в утробу монстра, готового пожирать всё и вся. И поразительная толщина стены, через которую вёл проход, только усугубляла ощущение глотки.
Впрочем, оно слегка ослабло, когда караван въехал на городские улицы и парень смог немного оглядеться. Всюду пестрели краски. Фасады домов щеголяли свежевыкрашенными окнами и дверьми, на каждом углу висели разноцветные стяги и флажки, а местами на стенах висели целые полотнища с многочисленными линиями и росчерками, из которых складывался лик загадочной, но прекрасной девы.
— Ооо, совсем забыл! — радостно воскликнул гном. — Скоро же фестиваль! В удачное время ты приехал, юнец! Говорят, мануфактуры будут продавать совершенно новые
Эали оставил слова торговца без ответа, крутя головой по сторонам и пытаясь совместить в своём разуме тёмную картину, что он воображал всю дорогу, и цветастую идиллию, что видел сейчас. Горожане, встреченные на улицах, не несли на своих лицах ни тени уныния или забот, радостно переговаривались у лавочек и мастерских, или просто не спеша шли по своим делам. А визжащая детвора и вовсе носилась как ей вздумается.
Добравшись до какой-то мелкой площади, Фирош почти машинально попрощался с торговцами, после чего долгое время просто стоял на месте и пытался понять, что ему делать дальше. Перед ним жил своей жизнью счастливый и безмятежный город. Слишком счастливый для места, которое, несмотря на захолустность, находится на самой границе фронта. По спине Фироша пробежал холодный озноб, вернувший тревогу.
Этот город — театр. Театр тысяч лицедеев, на которых натянул счастливые маски какой-то безумно опасный маг.
Решительно сжав кулаки и оглядевшись, «сын портного» направился в примеченную на углу таверну. Пускай магия сильна настолько, что способна обмануть даже артефакты магистров, алкоголь всё ещё обладал способностью развязывать языки и приотпускать тенёта контроля, сковывающие разум своей жертвы.
Остаток дня эали провёл в различных тавернах, трактирах и постоялых дворах, щедро покупая выпивку и спаивая подвернувшихся собеседников. Но их ответы не менялись даже после обильных возлияний.
Владыка велик.
Владыка — благодетель.
Владыка — спаситель.
Владыка!..
Глубокой ночью, окончательно погрузившись в отчаяние, разведчик Университария, под громкий и истеричный хохот наблюдавшей за ним Аллегри, напился до полного беспамятства, запершись в снятой комнате.
Открыть глаза он смог лишь ближе к обеду следующего дня. Голова раскалывалась, в комнате всё ещё стоял запах винных паров из-за остатков в валявшихся на полу бутылках. А события последних дней казались Фирошу дурным сном. Но, увы, он осознавал, что это реальность.
Могло ли быть так, что артефакты не работали по той простой причине, что никакого контроля и не было? Могло ли существовать настолько счастливое и защищённое место в эту эру проигрываемой войны?
Он должен был выяснить это до конца.
С трудом поднявшись с постели, Фирош как мог привёл себя в порядок и, спустившись вниз, попросил у хозяйки ведро холодной колодезной воды, которое вылил себе на голову, выйдя во двор. Разум немного прояснился и, стряхнув воду с волос и ушей, эали решил больше не терять времени с обычными жителями и направился в мэрию. Стоило побеседовать с её работниками, а заодно выяснить, где искать магистра Лионеллиан.
В отличие от проклятых городов в многочисленных легендах, Лаграш за ночь не превратился в логово кровожадных чудовищ. По улицам так и шныряла весёлая детвора, а лавочники зазывали прикупить свежей выпечки. Город продолжал жить своей безмятежной жизнью, не обращая ни малейшего внимания на подавленного и угрюмого парня. И от этого контраста ему хотелось выть.
Добравшись до мэрии, он оглядел здание и, вздохнув, отправился ко входу.
— Прошу прощения, вам назначено? — услышал он приятный женский голос, вступив в полумрак холла.