Желаете вступить в войну?
Шрифт:
Про эти оглушающие гранаты магического мира, когда мы нашли первую, Лион и правда поведала больше, чем мой «Взора Мудреца», так как такие артефакты частенько выдавали магам во время особо важных военных миссий. Так что штука была хоть и недешёвая, но известная. А вот остальные побрякушки она, кажется, видела впервые.
— Кольцо «Освободитель разума», «Маяк одурманивания» и амулет «Незамутнённой мысли», — я поочерёдно назвал все артефакты. — Могу кратко рассказать о назначении каждого.
— …Не нужно, — с лёгким удивлением глянула на меня тёмная. —
— Поясните нам, магистр? — хмуро спросил Орен.
— Уверена, что Владыка уже знает, но эти артефакты предназначены лишь для противодействия магии разума и защиты от неё. Тут нет ничего… для нападения, — пояснила тёмная. — Строго говоря, даже «Облако забытья» считается скорее защитным артефактом, так как обычно используется для ухода из засад или от преследования.
— Хочешь сказать, нападение не было изначальным планом-кве? — задумчиво почесал себя уголком страницы Эрмит.
— Если говорить обо мне, то для атаки или диверсии я бы использовала совсем другие инструменты, и уж точно не полезла бы в особняк, имея возможность уничтожить его извне и быстро скрыться на улицах города, — развела руками чародейка. — И, если уж мы рассматриваем Университарий, то снаряжать диверсанта подобным образом не стали бы. Есть чёткий распорядок и инструкции.
— Хочешь сказать, что это устроили не маги? — с сомнением спросила Лони.
Я не сразу понял, что гномка перешла на «ты» в адрес магессы, а когда заметил, то удивился. В какой момент это произошло? Неужели, пока они были вместе на кухне?
— Нет, я не о том, — помотала головой чародейка и задумчиво намотала прядь волос на палец. — Моих коллег не стоит сбрасывать со счетов, просто… Что, если мы ошибаемся в мотивах? Вдруг нападение на особняк не было самоцелью? Исходя из набора артефактов, я предполагаю, что парня изначально направили сюда для разведки и сбора сведений. Похоже, что кто-то считает Лаграш взятым под ментальный контроль.
— Если это так, то почему он попытался устроить диверсию? — нахмурился Горт. — Он ведь уничтожил этим своё задание!
— Он её не планировал… — растерянно пробормотал я, зацепившись за догадку. — Он хотел что-то найти. Если некто, стоящий за ним, считает, что я контролирую город, то это имеет смысл. Он бродил по городу, потом ему удалось встретиться со мной на сцене во время лотереи и наверняка прощупать артефактами, а после этого он решил обыскать мой дом. И там его обуял страх и безумие.
Вспоминая свою жизнь на Земле, я мог бы с лёгкостью вспомнить десятки услышанных в течении жизни историй из новостей о том, как жил-был человек. Добрейшей души, из числа тех, кто никогда не ссорится с соседями, всегда здоровается с бабушками и снимает котят с деревьев. Вежливый, опрятный и с хорошей работой. И однажды, в солнечный погожий денёк, когда небесное светило раскаляет асфальт и старческие косточки на скамейках, а детвора выгуливает своих родителей, он выходит во двор с топором. Потому что ему наглухо сорвало башню.
Причины этого уже не так уж важны. Стали ли тому виной проблемы на работе или холостяцкое одиночество, или же у него в душе всегда жил отмороженный маньяк, а может спусковым крючком стали детские визги под окнами, которые он всегда втайне ненавидел… Причины уже не важны. Важно лишь то, что из-за единственного щелчка в голове человек стал опасным для общества.
Могло ли так «щёлкнуть» у Шарука, совершенно постороннего для Лаграша и не знающего ничего о особенностях местного быта, при виде огромного магического кокона? Огромного кокона, который он обнаружил в особняке страшного, ужасного и окутанного кучей домыслов Владыки? Огромного кокона в особняке Владыки, в недрах которого копошится силуэт тёмного нечто?
Чёрт, да я бы сам на его месте напалмом жахнул, наверное.
Это не прощало эали, ему придётся ответить за то, что он поднял руку на Шарли, но теперь я хотя бы немного начал понимать, что вообще произошло. Если моя теория, конечно, верна. Правда, она всё ещё не отвечала, по чьей указке этот пироманьяк оказался в городе.
Тем не менее, я, упорядочив размышления, поделился ими со своими спутниками.
— А что, звучит складно, — пригладил бороду Орен. — Ум за разум-то у него явно зашёл. Но что он мог у тебя искать, зятёк?
— Ну, надеюсь, об этом он расскажет в самое ближайшее время, — развёл я руками и откинулся на спинку стула. — Эх, как же проще было раньше. Никаких тебе интриг, никаких армий перед воротами…
Через час посиделок домой засобирался Орен, пояснив, что хотел бы до завтра закончить одно дело в мастерской. Горт тоже встал из-за стола, но, как оказалось, собрался он недалеко. Шаман заявил, что проследит за тем, как его оболтусы выполняют обязанности ночного караула. Я попытался отговорить старика, так как собирался просто запечатать вход в замок на ночь, но тот был непреклонен. Сошлись на том, что я оставлю вход открытым, а Горт будет нести своё дежурство возле камина и развлекать Эрмита беседой, время от времени проверяя добросовестность караульных. Хотя, лично мне казалось, что шаман немного перегибает палку. Если нас захотят закидать оглушалками, никакие усиленные караулы не помогут, только моя защита от магии. А растянуть её на целый замок я не мог. Не дорос пока до таких подвигов, так сказать.
А вот гномка с чародейкой по домам явно не собирались, заявив, что после таких событий обязаны составить мне компанию. Моё самолюбие тешила их забота, однако, если говорить объективно, я не был настолько впечатлительным и ранимым, чтобы это действительно имело смысл. Но не выставлять же их взашей? Комнат много, пусть остаются.
Посидев ещё немного, мы отправились спать.
Время, по ощущениям, уже ушло глубоко за полночь, день был страшно нервным и выматывающим, но сон вообще не шёл. Я ворочался в постели и пытался уснуть, но в голову упорно лезли разные мысли. О поджоге, о неведомых врагах, о проектах, об обучении Шарли, о том, что у меня в замке сегодня ночуют сразу четыре горячих девицы…