Желание волка
Шрифт:
Ее волчица тоже замерла в ожидании ответа. Глупое звериное сердце жаждало услышать, что они пара. Что разговоры о мести — абсурдный розыгрыш. Что Денис ошибся. Что его волк тянется к ней с неимоверной силой. Что он готов защищать ее при любых обстоятельствах.
Едва Соня приподняла голову и встретилась взглядом с холодными карими глазами, ощутила навязывание чужой воли. Денис, сильный самец, давил на нее, требовал повиновения. Противостояние началось! Соня не знала, надолго ли ее хватит.
— Ты некоторое время побудешь моей…
— Хочешь сказать — пленницей? — не удержалась она от сарказма.
Пока их разделял стол, Соня немного осмелела.
— Воспринимай, как тебе угодно. Для меня ты гостья.
— Если я гостья, то могу уйти в любой момент?
— Не-е-ет. — Губы Дениса растянулись в чувственной улыбке.
Взгляд задержался на вздыбленных холмиках груди. Предательское тепло затопило тело при воспоминаниях, как он вчера сжимал их большими ладонями и посасывал соски.
Соня нервно провела рукой по волосам, стараясь сосредоточиться на разговоре. Необходимо как можно больше узнать о планах Потемкина!
— Денис, твой отец всю жизнь преследовал мою маму. Сколько себя помню. Из-за него мы переезжали из одного города в другой. Мама постоянно от него убегала. Павел сделал нашу жизнь… сложной, — в последний момент удержалась и заменила слово «невыносимой». Мало ли, как отреагирует Денис. Как-никак, речь о его отце. — И если говорить о мести, то… это мы страдали от его преследований! При чем тут ты?
— Надо полагать, ты не знаешь историю своей семьи. — Взгляд мужчины стал тяжелым.
— Нет. Мама не любила говорить о жизни в стае.
— Еще бы! — Его лицо стало жестким, черты обострились, губы сжались. — И ты, конечно, не знаешь, что твоя мать попросту сбежала из стаи?
— Она уехала! — воскликнула Соня, чувствуя, что сейчас узнает нечто, способное разрушить и без того шаткий мир в душе.
— Неужели? — язвительно заметил мужчина и подался вперед. — Это она так тебе сказала?! На самом деле Мила сбежала из стаи, подставив сородичей! Очень хорошо подставив!
Соня напряглась.
— Понимаю, что… ты мне не скажешь ничего хорошего и моя мать в твоих глазах выглядит… — Соня запнулась, внутренне собралась и продолжила: — Расскажи, просвети меня, раз мы начали этот разговор и ты затеял мерзкую игру под названием месть!
Из горла Дениса вырвался грозный рык.
— Соня! Осторожнее со словами! Предупреждаю в последний раз. Еще что-то в подобном тоне, и мне придется тебя наказать.
Соня не знала: плакать или смеяться. Но больше склонялась ко второму. И смех этот станет преддверием настоящей истерики.
— Наказать?! — переспросила она. — Да по какому праву?!
— По праву сильнейшего! Хочешь сказать, что твоя маленькая волчица не чувствует силы моего зверя?
Соня порывалась сказать, что нет, что ее волчица никак не реагирует на волка Дениса… Но по глазам мужчины поняла, что он легко распознает ложь. Поэтому промолчала.
Но
— Ты начал говорить о моей маме, — негромко произнесла, возвращаясь к прерванному разговору. — Я слушаю.
Денис пристально изучал реакцию Сони. У нее возникло чувство, что он разочарован быстрой капитуляцией. Неужели… на самом деле хотел наказать за неуважительный тон?
— Говорю сразу, многие события видел своими глазами! Это чтобы не вздумала упрекать в предвзятости и выгораживании отца. Когда мой отец встретил Милу, ты была грудным ребенком. Тебе было с месяц, точнее не скажу, мне было десять лет. Павел приехал в вашу стаю, чтобы обсудить дальнейшие взаимоотношения и деловые вопросы. До того злополучного дня наши стаи почти не пересекались. Вы, Волки Дальнего Холма, жили обособленно, сторонились связей с другими стаями и, как результат, ослабели. До сих пор не понимаю, зачем отцу понадобилось с вами связываться. Пожалел древний род? Возможно. А возможно, это то самое, что люди привыкли называть судьбой. В общем, Павел Потемкин, альфа стаи Лунных Волков, прибыл к вам.
Соня ничего не сказала. Впервые за долгие годы у нее появилась возможность хоть что-то узнать про свой род.
— Отец увидел Милу в первый же день, и его… проняло. Понял, что она его пара. На тот момент они оба были вдовцами. И я, хоть убей, понять не могу, почему Мила воспротивилась их связи! — фыркнул Денис.
Соня вскинула голову и негромко спросила, уже понимая, что выдает себя с головой:
— Вдовцами?
Денис напрягся.
— Только не говори, что тебе ничего не известно о своем отце! — выпалил он.
Соня, краснея, покачала головой.
— Ничего. Знаю, что он погиб. Вот и все.
— Интересно получается! Я всегда знал, что Мила… своеобразная женщина, но чтобы скрывать от ребенка абсолютно все… Это даже для нее слишком!
Чувствуя стыд и обиду за прошлое, за мать, за детство, проведенное в бегах и страхе перед большим жутким зверем (прямо как в сказке), Соня, преодолев внутреннее сопротивление, попросила:
— Если ты начал рассказывать о моей семье, расскажи и об отце!
— М-да, волчица. Не ожидал, не ожидал… — Денис не упустил возможности поглумиться, отчего она сжала руки в кулаки. — Не фырчи и не поджимай губки! Привлекаешь к ним внимание. А если я переключусь и решу, что рассказ может подождать, то займусь твоими губками вплотную.
Соня снова вспомнила, что он ее ни разу не поцеловал. По-настоящему! Язвительный ответ рвался с языка, но она одернула себя.
— Мой отец погиб? — задала наводящий вопрос.
— Да. Его загрыз медведь. Насколько я знаю, он поругался с Милой, которая только-только забеременела тобой. Отправился в ближайший бар, там напился и решил всем показать, какой он крутой мужик. Отправился на территорию медведей. Ему не повезло, Соня. Нарвался на такого же одичалого парня.