Желай осторожно

Вересень Мара

— А Слав тут что забыл? Или в Дуброве дел нет?

Присутствие бывшего, да еще и почти тезки моего реального бывшего, хоть и отличались они друг от друга, как позитив и негатив, будило во мне зверя.

— Дня два тому примчался, в ноги упал, винился. Напросился со мной, мол, беспокоюсь о здравии и прощения просить хочу. Вот, письмецо накропал. — Князь похлопал по карманам, искомого не нашел. — А, в покоях оставил. Потом отдам.

— А что же он сам не идет?

— Гордый больно, — поджал губы дон Стерж. — Не очень-то мне

он и нравился. Однако, Дубров у самой завесы стоит, и чуть что, они Мезереру первый заслон от ничтошных тварей. А тут еще снег этот, будь он неладен.

Я призадумалась о тварях, бесях и скверне. Мелькнул и пропал среди присутствующих одетый в очередной зловеще темный наряд ненаследный принц. Откуда-то зазвучала музыка. Вечер переставал быть томным.

— А и гарные тут девки! — вдруг загудел родитель, сделавшись похожим на большого майского жука, расправляющего подкрылки.

Удивленно оглянулась, ища глазами сарафаны и кокошники, потому что слово «девки» непосредственно с этим у меня в голове ассоциировались, но узрела вблизи лишь пышную фигуру Колин ван Жен, которую оглаживал масляный княжий взор.

— Фу на вас, папенька. Она девкой была, когда я пешком под стол ходила, — я попыталась вразумить батюшку, но его бакенбарды уже топорщились в предвкушении от знакомства. Да и на здоровье!

Лихо подкрутив ус, князь ринулся покорять Эверест. Я поймала глазами хихикающий дуэт Молин и Лелли, за которыми хвостиком волочилось юное дарование ван Кин, и подумала было к ним присоединиться, как за спиной произошло какое-то шевеление. Меня цапнули за руку и настойчиво повлекли в круг танцующих. Угадайте, кто?! Слав Дракула остался ни с чем, и ему осталось только бессильно зубами скрежетать. Нет, серьезно, я прямо услышала!

— Канцлер, что вы себе позволяете! — едва отдышавшись от первого круга возмутилась я. — А как же эксклюзивный третий танец? А потом, чуть скандал, опять я виновата?

— Мой наследный братец не торопился свое право на первые два реализовывать, так что считай, что мы просто подсократили твою обязательную программу. К тому же я спас тебя от общения с дон Виктом. Можешь не благодарить, но должна будешь.

— Здрасьте пожалуйста, я ему еще и должна! — пыхтела я. — Что должна хоть?

— Выходи за Вениана и не выпендривайся. И будет тебе любовь и счастье до гробовой доски.

Меня закружили и прижали к себе. Воздуха, которого и так не хватало, не стало вовсе. Я хапнула ртом, как рыбка на берегу, но Анатоль уже держал дистанцию.

— С доской пока что повременим, — сказала я. — А что тебе с моего замужества? То угадай, домой верну, то иди замуж и сиди тихо?

— Не угадаешь же все равно, так что…

— У меня до свадьбы еще время есть. Тут вот папенька тебя бесем обозвал. Бесь?

— Опять ваши местечковые словесные экзерсисы, княжна.

— Издеваешься?

— Да, — не стал отпираться тот. — А Слава избегай. И помни, что ты мне должна.

Очередной

головокружительный вираж, короткий поцелуй на руке, от которого по коже табуном прошлись мурашки, и канцлер меня оставил.

— Надо поговорить, — успела бросить я.

— Не здесь, — покосившись из-за спины и осияв меня изумрудным глазом в обрамлении черных ресниц, ответил он и растворился в толпе.

— Вот же… бесь!

— Светлейшая княжна, — раздалось рядом и повеяло холодком и жутью, как от старого кладбища.

Черт, попалась.

— Воевода, — вежливая холодная улыбка и высокомерный кивок. — Чем обязана?

— Позвольте пригласить…

— Не позволяю. — Хоть этот конкретный Слав мне ничего не сделал, но женская солидарность уже играла в крови. А еще с кем! С сестрой! Надеюсь, не с родной. А сколько вообще у княжны родственников? А то, как начнут визиты наносить…

— Я понимаю, я вас оскорбил…

— Оскорбили.

— Нет, стойте, прошу, просто поговорить. Вот, хоть на балконе. — Его глаза странно мигнули… и я… согласилась…

Свежий морозный воздух слегка привел в чувство. Я стояла у перил. На плечах лежал длинный черный… кафтан? сюртук? А, неважно, главное, что он прятал мои голые плечи и спину. Отделана одежка по краю была галуном в цвет ткани с мелкими красными, как кровь камнями. Смотрелось зловеще, но стильно.

— Итак? — поинтересовалась я, немного удивляясь, что с ним вышла, но дышалось здесь куда лучше, поэтому с чистой совестью забила на просьбу Анатоля, держаться от Слава подальше.

И что такого? Ведет себя прилично, за руки не хватает, с поцелуями не лезет. А хоть бы и полез, какое канцлеру дело? Глаза непроизвольно зафиксировались на чувственных губах мужчины, которые гляделись чересчур яркими из-за контраста со светлой кожей и черными… омутами… гла…

— Княжна.

В проеме ангелом возмездия возник Анатоль. Вот не вру, мне даже на мгновение крылья померещились, не ангельские, а такие вот, как у летучих мышек. Я хихикнула. Стойте, а что это Слав так близко, и что его руки у меня на голой спине делают? И почему ноги не держат?

— Граф дон Викт, как это понимать?

— Не ваше дело, канцлер, — Слав вздернул подбородок. — Я имею полное право говорить со своей соотечественницей, тем более до недавнего времени нас связывали довольно близкие отношения.

Ой, у него что, прикус неправильный? Бабушка, бабушка, а для чего у тебя такие большие зубы? Я опять захихикала.

— Ключевое слово здесь «были», и я в курсе, какого рода отношения вы обычно заводите. Так что пока вы находитесь на территории Каззскии, это мое дело. — Такой суровый, я пищу!

— А… Анатоль? А что слу-у-училось? — язык почему-то ворочался с трудом.

— Ваш жених вас искал и ваш отец, — ответил дор Лий таким голосом, словно меня Интерпол по всему миру ищет, а я дома на диване сижу и плюшками балуюсь, просто телефон разрядился.