Железный шип

Будрис Альгис

Вот амрс, затормозив и поднявшись в воздух, разворачивается к нему лицом.

Первый бросок Джексона. Стрела, вложенная в посох. Изумительная по красоте и силе воздействия замедленная съемка – фиксируется работа всех мышц Джексона, крупный план из точки над его головой – торможение ногами, его тело стремиться двигаться дальше, а вместе с ним и посох. Рука ведет оружие вперед, стрела уперта пяткой в вырез на посохе, посох движется совершенно прямо, блеск наконечника, движение начинает ускоряться, где-то вдали за острием появляется амрс, пальцы Джексона разжимаются и выпускают древко стрелы, рука удерживает посох и проходит дальше, почти не замедляя своего движения. Мышцы правой руки Джексона, спины и живота в момент

броска напрягаются, стрела летит со свистом и попадает амрсу в грудь. Стрела преодолевает расстояние до своей цели так быстро, что птица не успевает среагировать и уклониться от нее и начинает пригибаться только тогда, когда древко уже торчит у нее в груди.

Следующий крупный план демонстрирует голову амрса, в течение всего нескольких секунд – смертные муки птицы, ее широко открытый клюв. Потом кадр начинает быстро вращаться вокруг Джексона, делая секундные остановки; он видит, как движутся его руки и ноги, все до единого изгибы тела, сильно напрягшуюся левую руку – он опускает ее вниз – затем плавный полет, но уже правой руки. Далее кадр как будто приклеивается к посоху, куда уже вложена вторая стрела – горизонт несется вперед, а потом сразу же назад, как будто движется не оружие, а весь мир вокруг. Внезапно мир замирает, и стрела начинает свой полет. Сразу после этого с довольно близкого расстояния показывают амрса, получающего свою вторую стрелу и беспомощно взмахивающего крыльями – все как будто отражается на поверхности левого глаза Джексона, причем имеется определенное ощущение того, что изображение проходит сквозь зрачок в глубь, минует хрусталик и исчезает в бездонности сетчатки. Слышится музыкальный фон, подчеркивающий усиленное дыхание Джексона, затем крещендо сухого щелчка кинематографической хлопушки и чернота. Еще один кадр – амрс падает клювом вниз и тут же продолжение происходящего, видимое откуда-то из точки из-за плеча Джексона. ЗВУК: Ломающийся Позвоночник (долгий стоп-кадр; звук, усиленный и четкий, повторяется еще два или три раза).

Снова средний план – Джексон просто стоит, его руки висят как плети, конец пустого посоха уткнулся в песок, плечи Почтенного опущены, он вытирает левой рукой с лица пот и глубоко вздыхает. Точка съемки медленно отъезжает назад и поднимается вверх, все это тянется мучительно долго, кадр не прерывается, Джексон по-прежнему стоит неподвижно и смотрит на амрса, ноги и крылья которого перепутаны и изломаны, частью засыпаны песком – их фигуры уменьшаются по мере того, как камера удаляется от них. Удаляется до тех пор, пока в кадре снова не появляется горизонт планеты. План обращается к звездам, поворачивается к солнцу, заполняется горячим белым светом, после этого звучит четкий щелчок хлопушки, и все, конец съемки.

3

Они были рядом; он открыл глаза, и они все сидели вокруг него, чертовски близко, и дотрагивались до него, улыбались, смеялись и все время твердили:

– Мы же говорили тебе! Прекрасно! Отлично!

Крингл сказал ему:

– Я даже представить себе не мог, как это выглядит на самом деле. Картину внеземной действительности невозможно вообразить одним только усилием мысли. Вот почему такие сеансы так полезны и поучительны. Можно получить те же самые знания путем быстрого впитывания самых выжимок, однако если хочешь прочувствовать настоящий вкус реальности, то лучше уж дать ей возможность сразить тебя наповал. И только так. И должен тебе сказать, Джексон, я сражен.

У Виксен перехватывало дыхание:

– У меня такое ощущение, как будто вся жизнь моя пойдет теперь по-другому, – она повисла у Джексона на руке. Понятное дело – люди ни за что не поверят во что-то, пока не дотронуться до этого собственными руками.

– Эй, Комп, – сказал Джексон, – что-то я не все понял. Я только что видел гон амрса, не так ли?

– Я ничего… ох. Да, конечно. Вы, наверняка, имеете в виду

монтаж и режиссуру. Я понимаю вас. Я должен был это предвидеть. Я предполагал, что конечный вариант будет выглядеть для вас, исполнившего главную роль в действии, несколько отличающимся от оригинала. Но вы должны понимать, что смотрели на только что продемонстрированное с точки зрения имеющегося у вас опыта, в то время как точка зрения остальных основывалась на мгновенных впечатлениях. Представь я заснятое в точности таким, как оно было, да еще с фиксированной точки, то всем это понравилось бы еще меньше, чем привкус застоявшейся воды из канавы. Для того чтобы передать этим людям настоящее ощущение происходящего, необходимо было привлечь имеющиеся в моем распоряжении широкие технические возможности, определенным образом организующие представление, и только в этом случае действие могло произвести на зрителей необходимое впечатление. И нам удалось это впечатление произвести. Вы только посмотрите на них!

– Сплошные крупные планы, фокусы-покусы, выгодные ракурсы и дурацкое прыгание с места на место – вот что я там видел.

– Все это было совершенно необходимо для того, чтобы они получили ощущение реальности происходящего, действительно близкое к подлинному. Поверьте мне, в изготовление этого фрагмента было вложено огромное количество сил, сложнейших технических средств, и интуиции, и ни один из виденных вами эффектов не был выбран с кандачка, вот так запросто. От вас, Джексон, требовалась только естественность реакций. А я импровизировал на ходу.

– И как основной элемент, твоя импровизация с самого начала включала в себя тупое убийство этой ходячей подделки?

– Если вы имеете в виду, замедленную реакцию амрса в самый критический момент, то должен вам напомнить, что ваши рефлексы и физические способности еще не пришли в достаточное соответствие с физическими условиями окружающей среды. Не могли же мы, в конце концов, устроить гон амрса с вашей гибелью в финале, согласитесь? – возразил ему Комп.

Джексон покачал головой. Вокруг него люди уже пришли в какое-то возбужденное движение, сновали туда сюда, советовались с экстроаффекторами, явно замышляя что-то новое.

– Чем это они там занимаются, пока мы разговариваем с тобой?

– Во-первых, я передаю им общее мировое мнение по поводу только что тобой увиденного. В данный момент я повторяю запись для тех, кто пожелал просмотреть ее по совету зрителей премьеры. Общее же количество зрителей сейчас составляет пятьдесят процентов населения, и эта цифра продолжает быстро расти. Твое имя у всех на устах.

Пэлл тронула его за руку. Ее глаза сияли.

– Джексон, Джексон, я хочу сказать, что это было здорово! Ты знаешь, что мы собираемся устроить?

– Боюсь, что нет, – мягко ответил он.

– Представляешь, все хотят встретиться с тобой! Мы собираемся устроить – ох, прости меня, наверно я опять говорю что-то не то! – вечеринку в стиле «Гон»!

Джексон обернулся к Кринглу.

– Что такое вы собираетесь устроить?

Глаза Крингла блеснули.

– Внимание!

Он махнул рукой и немедленно громкие голоса вокруг них опустились до приглушенного бормотания.

– Мы хотим выстроить Шип. Что ты на это скажешь?

– Шип!

– Комп… – сказал Крингл.

Ох уж этот сладкий дух страсти, пылкости и порывистости, исходящий от них.

Уши Джексона уловили доносящийся со всех сторон пока еще тихий, но неуклонно нарастающий гул. Он повернулся и посмотрел вокруг. Между приземистыми домиками под зелеными деревьями что-то тускло мерцало. Да и сами деревья тоже поблескивали, а потом все это – и деревья и домики – все моментально испарилось в дружном серебристом тумане – воздух завибрировал от мириадов летящих крошечных тел. Джексон продолжал крутить головой. Крингл тихо посмеивался.