Железом и кровью
Шрифт:
Тьфу ты! Дурак!
Тут я впервые оценил её возраст: до этого я просто представлял её молодой девушкой, но внимательно приглядевшись, понял, что она ещё подросток. Теперь стало понятно, отчего она так испугалась нежити.
Стояна не стала отвечать. И мне вдруг стало её жаль: погибнет ведь ни за грош. А в этом ведь будет и моя вина: это ведь я просил Бернара взять следопыта.
Едва слышный треск веток заставил всех встрепенуться и вскочить.
— Тихо, ребята!
Из темноты вышли пятеро.
— Вы кто такие и что тут делаете? — спросил один из них.
— Мы — собираем обс… тьфу ты… («Обсидиан», — подсказал Бернар.) Вот-вот, обсидиан для госпожи Аманды ди Дазирэ, — ответил я. — А вот вы кто такие?
— Обсидиан? — удивился разведчик, оглядываясь на своих товарищей. — Зачем?
— Госпожа будет проводить какой-то магический опыт, — добавил Бернар, демонстрируя черный «зуб».
Командир разведчиков всё ещё подозрительно на нас смотрел. Скорее всего, он не был ещё в лагере и не знал о нас.
— Я - Мал Тёмный. А это мой отряд. Хочу вас предупредить, что вы слишком близко от Могильного грота.
— Что это? — спросил я.
— Чуть севернее отсюда вход в пещеру. Мы вчера там были: внутри всё кишит нежитью.
— Да? — я едва сдержал радость.
И всё-таки Бернар был прав. А я уже начал сомневаться.
— А вы куда сейчас направляетесь? — спросил я у Мала. — Ещё и ночью.
— В лагерь. Время суток для нас не имеет значения, — лицо командиров разведчиков слегка заострилось после этих слов. Стало понятно, что он относился к разряду тех людей, которые плюют на правила и часто рискуют.
— Э-э… ребята, не могли бы сопроводить туда девушку? — спросил я.
— Отчего же нет. Можем.
Я повернулся к Стояне и тихо ей проговорил:
— Возьми судовой журнал. Передай его именно Локу. А на словах добавь про галеон и чернокнижника.
— Вы пойдёте сами? — насупилась она.
— Пойдём. А тебе сейчас не следует влазить в это дело.
— Но…
— Стояна! Я тебя очень прошу, — каждое слово я произнёс с силой в голосе. — От того, что ты это выполнишь, зависит наша с ребятами судьба.
— Я не понимаю…
— Ничего, сообразишь позже.
Бернар отдал ей журнал и Стояна нехотя пошла следом за разведчиками.
— Ты уверен? — чуть погодя спросил эльф.
— Более чем. Ему будет подсказка, а нам поддержка.
— Я тебя, конечно, уважаю, — начал Бернар, — но такой документ следовало бы передать лично и…
— Не сейчас.
— Н-да… Всё в тебе хорошо: и дерзкий ты, и умный… даже хитрый… и тактик неплохой…
— И?
— А думать, так сказать, на два-три шага вперед никак научиться не можешь.
— А ты на что? Подсказывай, только вовремя, а не спустя три часа…
— Ты не даёшь мне времени на раздумья. Слишком быстро принимаешь решения. Спонтанно, как-то.
— Тем и беру, — улыбнулся я.
Мы быстро перекусили, и я взялся первым дежурить, а остальные легли спать. Нам следовало выходить рано утром, чтобы успеть в Могильный грот до прихода солдат из лагеря. Лок должен будет их отправить сюда.
С этими размышлениями я присел у костра и принялся затачивать свои мечи…
15
В пещере было сыро. И ещё темно.
Мы зажгли факел и не спеша отправились в путь.
Свод был довольно высоким. Прошли первой галереей шагов сто, когда она резко направилась книзу. На потолке растянулась «бахрома» сталактитов, играющих искрами от отблесков огня. Внизу раскинулся полукруглый «красный» зал, из которого вели два узковатых прохода: один на север, а второй на юго-восток.
Резко похолодало и изо рта потянулись густые клубы пара.
— Куда двинемся дальше? — тихо спросил Первосвет, но отраженное эхо усилило его голос, и вопрос унёсся куда-то вдаль.
— Можем и заблудиться, — сказал Бернар. — Надо бы какие-то отметки ставить на стенах.
— Идём на юго-восток, — предложил я. — Если что, то вернёмся и продолжим по другому тоннелю.
— Юго-восток? — удивился Первосвет и тут же заворчал: — Где тут его искать?
Эльф изобразил какой-то значок возле входа в выбранную галерею, и мы осторожно стали спускаться дальше.
Тоннель изогнулся и расширился, превращаясь в гигантских размеров проход. На полу стали частенько попадаться небольшие, но судя по всему глубокие, лужицы. Глядя на стены, казалось, будто находишься в чреве какой-то огромной змеи: потёки сталактитов переплелись в причудливых изгибах, напоминающих рёбра.
Тишина и темнота вокруг, нарушаемая лишь тихим шуршанием воды, бегущей по стенам, как-то зловеще влияли на разум. Он порождал совершенно бредовые мысли. А тут ещё от знания того, что где-то здесь ещё бродят мертвецы, вообще становилось не по себе. Приходилось подавлять в себе страстное желание бежать отсюда со всех ног.
Бернар, идущий первым, остановился и показал рукой в темноту галереи.
Мы с Первосветом напрягли зрение, пытаясь что-то рассмотреть. Мне показалось, что я увидел какую-то чёрную массу, едва шевелящуюся в темноте тоннеля.
— Что это? — тихо спросил я у эльфа.
Его глаза были приспособлены для сумеречного зрения.
— Нежить. Двое.
Я снял с плеча лук и вытянул стрелу.
— Огонь! — и она умчалась в темноту, освещая по пути «чрево змеи».
— Вот они, голубчики, — проворковал Первосвет, вытаскивая свою секиру.