Железом и кровью
Шрифт:
— Проведу.
Мы вышли наружу и несколько минут лавировали среди большущих палаток, заполненных стонущими раненными солдатами.
Последствия осады Орешка ужасали. У простого обывателя сразу же складывалось мнение, что армия абсолютно не подготовлена. Столько жертв и причём некоторые ранения просто ужасали: от страшных ран до полного отсутствия конечностей, будь то рук, или ног.
И вся эта масса стонала, выла, корчилась от боли. Рядом кружили священники, лекари, знахари разных рас и возрастов.
Меня удивила реакция Горяны. Лицо её было абсолютно спокойным
— Тут, — кивнула Горяна на одну из палаток.
Мы остановились, и я первым вошёл внутрь. В левом углу на ветках покрытых волчьими шкурами лежала длинная фигура эльфа. Его грудь была перевязана широкими кусками белой ткани. Горяна не стала входить, и, скорее всего, отправилась на поварню.
Я подошёл к эльфу и присел рядом на какой-то бочонок. Эльф открыл глаза и посмотрел на меня.
— Бор Серебряный, — представился я. — От Пьера ди Ардера.
— Ох! — эльф скорчился от боли и попытался сесть.
— Лежи, не двигайся. Что случилось?
Жан покосился на лежащих рядом людей и полушепотом стал рассказывать:
— Я ехал на юг. Там возле Светлого Яра была небольшая летняя усадьба Энтони ди Вевра. Он её себе соорудил уж давненько. Больно очень места ему тут нравились. Я хотел с того места начать поиски, да как видишь не успел… Они выскочили, словно из-под земли.
— Вижу, били тебя здорово, — буркнул я. — Сколько их было?
— Пятеро… или шестеро. Думал, убьют, но, хвала Тенсесу, я скатился в лог и там затаился в кустах. Вечером пополз и хорошо, что на дорогу выбрался…
Я развернул свою карту и попросил, чтобы Жан указал месторасположение усадьбы.
— Он был в ней? — спросил я.
— Предполагаю, что мог заехать.
— Что он вообще тут делал?
Жан закусил губы.
— Если я буду знать цель, — говорил я, — то смогу быстрее определиться…
— Я понимаю, — перебил эльф. — Я думаю, ты знаешь, что в Больших Валунах добывают метеоритную руду. Её поставляют на Западную верфь для астральных кораблей.
— И что дальше?
— Стало известно, что руду можно использовать не только по прямому назначению. Энтони ди Вевр отправился выяснить это и провести кое-какие магические эксперименты… ведь скоро Бал Восьми великих Домов. А ты сам понимаешь, что на Балу решиться судьба правящего Дома.
— Мне мало чего понятно, — скривился я на всю эту патетику — Но общую суть я уловил. Отсюда вопрос: а что если к исчезновению волшебника…
— Магистра, — поправил меня Жан. — Так правильнее говорить.
— Хорошо, хотя суть вопроса это слово не меняет. Что если к исчезновению магистра приложил руку кое-кто из эльфов? Может, это всё ваша Большая Игра?
— Энтони — независимое лицо. Он не относит себя к какому-либо конкретному дому, поскольку его роль — это роль арбитра…
— Ох! Ну ты горазд крутить помелом! Скажи проще.
Эльф некоторое время молчал.
Эти их тайные игры, интриги, шпионаж — всё это до добра никогда не приводило. Ах,
— Как вы выяснили, что магистр пропал? Откуда сведения?
— Он попытался войти в ментальный контакт с посольством в Новограде, а потом связь с ним оборвалась. Судя по тому, что удалось понять — на него напали.
— Разбойники?
— Возможно и они.
— Почему вы сами сунулись в лес? Что за самоуверенность?
— Это глупость с моей стороны, — покривился Жан. — Хотел по-быстрее разобраться с делом… Вы понимаете, что если ему удалось разобраться с тем, как применить метеоритную руду в магических целях, то он автоматически становится главной целью для… для…
Эльф не закончил то ли намеренно, то ли не смог подобрать слова, но я понял суть.
— И какова цель эксперимента?
— Открытие портала в любой точке аллода, — совсем тихо ответил Жан, бледнея от этих слов.
Твою-то мать! — в слух я этого не сказал, но по моему лицу стало ясно, что я об этом думаю.
— И он был без охраны?
— Ну да. Он же магистр…
— Да хоть сам Великий Маг!
— Тихо! Что вы так громко, на нас люди уже смотрят.
— Если вы знали, что он занимается подобными экспериментами, то хотя бы негласно его оберегали. Да мало ли куда он откроет портал! Джуны вон тоже экспериментировали, а видите чем кончилось.
— Это бездоказательно. Мы только предполагаем…
— Да какая сейчас разница. Теперь понятно, отчего так вы за этим магистром трясётесь. А то Большая Игра!
Я встал и огляделся, а потом негромко добавил:
— Сегодня отправлюсь к усадьбе, поищу следы. Хотел бы, чтобы вы, Жан, меня дожидались тут. Договорились?
— Договорились… Вы туда поедите один?
— Возможно, — и я вышел вон.
4
Я неспешно прогуливался по лазарету. В голове медленно складывалась мозаика всей накопившейся информации.
Горяна говорила о лазутчиках. Я тоже допускал подобную мысль, иначе бы разбойникам не удавалось так лихо и чисто прокручивать свои делишки. Кроме того, они должны были бы быть именно в этом лагере, поскольку отсюда удобно вести наблюдение за Западным трактом. Тем более все обозы останавливаются тут на ночлег.
Но вот кто мог быть этим лазутчиком? Надо было порассуждать.
Раненные сразу отпадали, хотя… Нет, просто пока их отбросим. Остаются: стража лагеря, лекари да церковники, заезжие купцы и прочий случайный люд. Последних тоже откинем: информация от лазутчика должна была быть точной, иначе дело становилось бы слишком рисковым. Незаметно вести наблюдение за жизнью лагеря и докладывать о приезжих, или приезжающих, могли стражники либо лекари… Первые вероятнее. Во-первых, всегда знают кто приехал и куда едет, а во-вторых — лазутчику легче пристроится стражником, чем лекарем. Для этого особого ума не надо. Есть ещё церковники, но и ими прикинуться трудновато: свои могут легко раскрыть, стоит только чего-то узкоспециального спросить или сделать. Хотя всех моментов отбрасывать не стоит…