Жёлтая кирпичная дорога. Чёрная чайка
Шрифт:
Покорить «Килиманджаро» нам удалось, но, под холодный душ – гребень волны, мы всё же попали. Он с рокотом пролетел от бака* до кормы, искупал команду с головы до ног, а шхуна, набирая скорость, уже летела с этой вершины в грязно – зелёную пропасть. Ударилась о воду, зарылась по мачты, но вынырнула и закачалась из стороны в сторону, стряхивая с себя море, как недовольная кошка. Раздражённо урча, стихия выпустила верную добычу. Следующее испытание порадовало более скромным купанием. Началось, такое себе катание на морских «американских горках». Пошёл дождь. Ближе к трём ночи, усилившийся до крепкого, ветер, уже срывал с головы капюшон непромоканца и ледяными струями, словно колючими ветками, стегал по лицу. Шквалистые порывы угрожающе кренили судно, паруса черпали воду. Укачался командный состав.
И тогда случилось – это! В абсолютной тишине, небо и море от края до края, озарила непередаваемой, жгучей белизны, вспышка. Яростная молния ослепительным мечом вонзилась в волну перед нами. До раздирающей боли в затылке, кошмарный рокот – рычание порвал море и небо на две части! Корабль закачался на краю грязно – зелёной бездны. «Ну, всё! Кердык!» – пронеслось у меня в голове. Вцепившись в леер* обеими руками, я зажмурился, а шхуна полетела в пропасть безвольным осенним листочком…
«Морская леди»
Командиры назвали её "Морская леди" и «аристократка» не подвела. Мы не пошли на корм рыбам. Свет, пробившийся через мои сомкнутые веки, зажёг разноцветные искры, танцующие восхитительное фанданго. Я выждал пару секунд и открыл глаза. Ничего не изменилось!
Ослеп?!. По спине скользнула ледяная змейка. Я осторожно потёр глаза пальцами. Результат последовал мгновенно. Появились контуры сидевших и стоявших людей, мачта, вторая… Снова закрыл глаза и сосчитал до десяти. Новая попытка увидеть свет оказалась успешной. Корабль и команда вернулись в прежние формы. У штурвала стоял, пристально вглядываясь в клубящуюся мглу капитан. Ртутный кисель постепенно таял, растягиваясь, как воздушный шарик. Местами, сквозь него проглядывала спокойная, лазурного цвета, вода.
Я посмотрел на экипаж. Все находились… в ступоре, что – ли, наблюдая исчезающее "Нечто!" Резкий хлопок триселя, поймавшего ветер, вернул всех на землю, вернее на палубу.
И, как в шоу Коперфильда, прямо из воздуха, материализовался остров. Клочки белёсой жути смешались с запахами неизвестных трав, и ещё чем – то острым и пряным. «Морская леди» дрейфовала в узкой, похожей на носок, бухте.
– Георгий – на руль! Геральд – глубины мерить! – раздался повеселевший голос капитана.
– Игорь, Саша, – грот ставить!
– Что это за Терра инкогнито?..* – пробормотал наш шкипер, рассматривая в бинокль, неизвестный берег…
Дневник
Смоллетт скомандовал, – поворот, рулевой выкрутил штурвал до упора, но шхуна, не меняя курса, ускоряла ход, продолжая двигаться к вратам в ад! На краю бездны вспышка неземного, ослепительного света заставила всех, включая капитана снова прикрыть глаза рукой, а я ещё и зажмурился.
«Испаньола» не исчезла, превратившись в пыль Мироздания. Ничего не произошло. Открыв глаза, я увидел расплывшуюся тень китайца. Усиленно заморгал. Кок ожил и, бурно жестикулируя, показывал на что – то у меня за спиной. Словно морской дьявол из-под воды всплывал большой, зелёный остров.
– Боцман! – раздался твёрдый голос капитана.
– Глубины мерить, фока – стаксель ставить!
Тишину взорвал пронзительный боцманский свисток.
– Куда это нас занесло? – услышал я негромкое бормотание Смоллетта, смотревшего в подзорную трубу на остров.
Бухта была превосходно закрыта со всех сторон. ** Железной анакондой скользнула в море якорная цепь. Целые тучи птиц, кружась и крича, поднялись из леса. Через минуту они скрылись в ветвях и всё смолкло. Дно было чистое и песчаное. Плоский берег терялся среди густых, тёмных лесов. Вдали, амфитеатром поднимались холмы.
Две болотистые речонки впадали в бухту, казавшуюся тихим прудом. Растительность, возле этих речек, поражала какой – то ядовитой яркостью. Однообразный серый цвет прерывался кое – где в ложбинках желтизной песчаного берега, и зеленью каких – то деревьев, похожих на сосны.
На вершинах, каждого их трёх холмов, торчали острые голые скалы. Меня поразила странная форма их очертаний: отвесные склоны и срезанная, плоская вершина. Как пьедестал для статуи. И хотя солнце сияло горячо и ярко, хотя морские птицы вились вокруг и с криками ловили в море рыбу, остров мне не понравился.** Впоследствии, мои опасения, самым печальным образом, подтвердились.
«Морская леди»
Мы бросили якорь метрах в двадцати от берега. Ветер стих. Через кристально прозрачную воду, словно под микроскопом, просматривалось дно – песчаное и чистое. **Большую часть острова покрывали тёмные леса. Какие – то высокие зелёные деревья, поднимались над уровнем леса, то купами, то по – одиночке. Вдали, на юго – западе виднелись два низких холма на расстоянии примерно двух миль, один от другого. За ними третий, повыше, – окутанный туманом. Все три правильной конической формы. Воздух неподвижен, и лишь один звук нарушал тишину – отдалённый звук прибоя, разбивавшегося о невидимые скалы. Запах гниющих водорослей, с целым букетом незнакомых, витал над бухтой и стоял вокруг корабля.**
Жора настойчиво крутил радио, но кроме «белого шума», поймать ничего не удавалось.
– Убрать паруса, готовить завтрак,– устало скомандовал капитан. Все занялись парусами. Я снял сапоги, спасательный жилет и «непромоканец», и развесил их сушиться на леерах.
– Шурик! – дуй на камбуз! – крикнул мне боцман.
– Есть! – бодро ответил я, ныряя в каюту. Достал хлеб, банки с тушёнкой и болгарским перцем; поставил на газовую плиту чайник и предупредил капитана, что картошка будет в "мундире".
– Хорошо, только в темпе! – кивнул дядя Миша, проходя в каюту. Нарезав хлеб, я поднял пайолу (пол на яхте, служат для хранения воды и в качестве холодильника).
«Одно вино достать, или два?» – Тут, словно угадав мои мысли, раздался «голос небес» – капитана:
– Саня! Три вина, прихвати! Два красного и белое!
– Сегодня гуляем! – радостно потирая руки, на камбуз ввалился Гоша.
– Тише ты! – приложил я палец к губам.
– Не спугни! Помогай! Руби салат!
Через минуту мы уже тащили «завтрак морского туриста» в кают – компанию. Появился Геральд Петрович. Он, как Игорь, потёр руки, подвинул нас с Гошей и уселся в центре.