Желтые перчатки
Шрифт:
Валентина после этого разговора всю ночь проплакала.
– Можно я сейчас приеду к тебе? – спросил Саша, когда она позвонила ему и сказала, что на улице идет дождь и ей просто захотелось с кем-то поговорить…
– Конечно, я буду рада… – ответила она, не подумав. Она вдруг представила себе, что разговаривала не с Сашей, а с Невским, и на глазах ее выступили слезы. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя настолько одинокой.
Невский
– Не переживайте так, с вашим раненым все в порядке… Небольшое сотрясение мозга, ушибы и несколько ссадин на лбу… Вам повезло… Да и ему, конечно, тоже…
Невский, сбив прохожего, настолько испугался, что, подняв тяжелое тело мужчины на руки, некоторое время стоял с ним, не зная, что делать дальше. Но потом все же уложил на заднее сиденье машины и только после этого проверил у него пульс. Слава богу, мужчина был жив. Лоб в крови, глаза плотно закрыты…
Он привез пострадавшего в больницу и сказал, что сбил его. И пока незнакомец приходил в себя в палате, где ему оказывали первую помощь и готовили к рентгеновскому обследованию, Игорь уже успел дать показания приехавшему в больницу представителю ГАИ.
Спустя три часа Невский помогал мужчине усаживаться в машину. Игорь несколько раз спросил, где он живет и куда его отвезти, но мужчина как-то странно смотрел на него и, казалось, был даже рад (!), что его сбили машиной и наложили на голову повязку… Он улыбался, когда они проезжали на машине освещенные и почти пустые ночные московские улицы, начинал что-то говорить, но тут же замолкал на полуслове…
«Кажется, он повредился рассудком…»
– Вы не могли бы высадить меня на Красной площади, – вдруг совершенно четко произнес незнакомец и тронул его за плечо. – Мне здесь недалеко… А что касается инцидента, то я не дам против вас никаких показаний… Не переживайте… Если у вас возникнут сложности – позвоните вот по этому телефону…
– Но я не могу вас вот так отпустить… Я обязан хотя бы довезти вас до дома и сдать родным… Кроме того, раз вы так благожелательно ко мне настроены, я бы хотел пригласить вас к себе домой и угостить хорошим коньяком… Мне, честное слово, не по себе… Простите меня, ради бога… Я и сам не знаю, как это вышло, что я залетел на тротуар…
– Я бы с удовольствием принял ваше предложение, тем более что мне сейчас и самому хочется выпить, но я и так уже целый день кружу по Москве… мне ПОРА… Мне уже давно ПОРА… Если мы встретимся с вами как-нибудь еще, то я вам обязательно все объясню… А пока не могу… Мне сейчас нелегко…
Высадив странного пассажира неподалеку от Красной площади, Невский позвонил Родикову:
– Родиков? Ты еще дома? Я согласен пойти с тобой на вечеринку… Кроме того, надо кое-что отметить… Потом расскажу, но если в двух словах, то я, кажется, благополучно избежал тюрьмы…
Родиков сказал, что девушка, с которой он собирался познакомить Невского, журналистка и ей много приходится ездить, а потому вечеринка отменяется…
– А жаль… Ну ладно, пойду спать… – и Игорь поехал домой.
Сашу не было видно за букетом цветов. Но это были не розы, а охапка хризантем всех возможных цветов.
Валентина улыбнулась:
– Привет, проходи…
Пока она ждала Сашу, уже успела сто раз пожалеть о своем звонке. Ведь она обнадежила его и почти сама напросилась на эту
Что касается Саши, то для него звонок Валерии (а для него она так и оставалась Валерией) был настоящим подарком. После их первой встречи, которая произошла при таких удивительных обстоятельствах, он постоянно думал о ней, а когда видел ее, то чувствовал, как нервничает, не зная, как себя вести и о чем говорить… И пусть это была пока еще не любовь, но все же чувство очень острое, волнующее и приятное. При мысли, что Валерия сейчас свободна, а значит, может когда-нибудь принадлежать и ему, Саша весь покрывался испариной: он хотел ее и готов был на все. А однажды вечером ему в голову пришла и вовсе безумная мысль: предложить ей деньги за проведенную с ним ночь. Он знал, что это недопустимо с такими женщинами, как она, но желание было настолько велико, что в голову полезли глупости еще и похлеще… В один из вечеров, когда они перевезли почти все ее вещи со старой квартиры и сели уже на кухне новой квартиры пить чай, он вдруг поймал себя на том, что готов наброситься на Валерию в любую минуту, и только телефонный звонок помешал ему исполнить задуманное… Никогда в жизни он не испытывал еще ни к кому таких сильных чувств, такого влечения… Но сказать ей об этом он так и не смог…
И вдруг этот звонок. Она сама позвонила ему и сказала что-то про дождь…
– Ты поужинаешь со мной? – спросила Валентина, принимая из его рук цветы и в сильном смущении отводя взгляд. – Я, наверно, не должна была этого делать… Ты мог подумать обо мне все, что угодно…
Он подошел к Валентине совсем близко и так решительно обнял ее, словно теперь эта женщина принадлежит ему по праву и он волен делать с ней все, что захочет…
Валентина, чувствуя, как ее обнимают, зажмурилась, чтобы Саша, который не в силах справиться с переполнявшей его нежностью, не смог бы увидеть выражения ее лица: он был бы потрясен, встретив этот ледяной взгляд и плотно сжатые губы…
Она хотела обмануть самое себя, хотела, оказавшись в объятиях Саши, мужчины, которому она нравилась и который был ей симпатичен, представить себя в объятиях Невского, но ничего такого, что она чувствовала с Игорем, не было, да и не могло быть… И вообще непонятно, зачем она позвонила… Ей и дверь-то открывать не следовало бы, таким образом она хотя бы могла предотвратить встречу, пусть даже ценой дружбы с Сашей, но тогда бы она еще несколько часов оставалась совсем одна… А она уже не могла находиться в одиночестве. Валентина задыхалась при мысли, что во всем большом городе нет человека, с которым она бы могла забыть о той боли, которую до сих пор носила в сердце. Она хотела забыть Невского. А это можно было сделать лишь посредством другого мужчины. И вот этот мужчина, которого она подсознательно выбрала на эту роль, теперь обнимал ее и ждал, когда и она ответит на его ласку.
И Валентина подняла руки, закинула ему за голову и приблизила свое лицо к лицу Саши, потом, сделав над собой усилие, приоткрыла рот и коснулась своими губами его губ, и тут же почувствовала, что находится в руках опытного мужчины, который, словно получив согласие, принялся целовать ее долгим, непрерывным поцелуем…
Она хотела снова спросить Сашу об ужине, чтобы его приход обрел хотя бы какой-нибудь смысл, но он уже подхватил ее на руки и понес в комнату, раздел, разделся сам и, пробормотав что-то извиняющее, опрокинул на спину…