Жемчуг Кархайма
Шрифт:
— Но штурмовать стены фортов тоже нельзя, так? — Блейд по очереди взглянул на собеседников.
— Штурмовать-то можно, — Аталир чуть усмехнулся, — но, клянусь Святым Кругом, это будет последний день в жизни храбреца, который туда полезет.
— А насколько широко горло пролива? — Блейд чувствовал, что полностью входит в роль военного советника, довольно привычную для него. С этой должности он метил перебраться в адмиральское кресло.
— Пожалуй, там разойдутся два корабля, но только борт о борт, — Аталир посмотрел на Черную Сестру, и та в знак согласия опустила веки. — Но ты собирался что-нибудь придумать, или я не прав? — он
— Мне надо поглядеть на море и берега вблизи этих фортов, — Блейд задумчиво потер висок. — Пока что скажу одно: нам потребуется много пороха и судно.
— Трюмы ритолийской лоханки забиты порохом, — заметила Айола.
— А у Кархайма уже собралось десятка два кораблей, — добавил Аталир.
— Я имел в виду не боевые галионы турмов, — Блейд покачал головой. — Нужно еще одно судно вроде ритолийского фрегата… такое, которое не жалко начинить порохом и пустить на воздух.
— А! — капитан «Коршуна», похоже, понял. — Ты хочешь…
— То, что я хочу вам сказать, вы услышите через пару дней после прибытия к Кархайму, — перебил его разведчик. — Пока же нам требуется корабль… и еще — надо уговорить остальные турмы.
— До Кархайма десять дней пути, — глаза Айолы озорно блеснули. — Прах и пепел! За это время можно встретить пять кораблей!
На том совещание было закончено. Когда Аталир и Айола объявили о перемирии между турмами, послышался недовольный ропот. Однако Черная Сестра тут же добавила, что «Жаворонок», «Коршун» и все ховестарские корабли, которые к ним присоединятся, намерены взять штурмом Кархайм, проникнуть в пролив и разграбить нетронутые доселе жемчужные промыслы Ринвела Кривого. Голоса недовольных сразу стихли; Аталир в сопровождении охраны беспрепятственно отправился в свой лагерь, собираясь проследить за подготовкой «Коршуна» к походу. Выглядел он довольным и с интересом посматривал на Черную Сестру.
Через три дня изнурительной работы фрегат был приведен в порядок. Заодно плотники «Жаворонка» устранили мелкие повреждения, полученные в последнем бою, и в честь этого события, а также начала совместных действий, два турма решили отпраздновать окончание трудов праведных. Местом сбора послужил лагерь Черной Сестры, где прибрежная полоса была шире и рядом протекала речка — весьма удачное обстоятельство для тех, кому потребовалось бы срочно освежиться.
Начало празднества было обставлено весьма торжественно. Айола, нарядившись по такому случаю в ослепительно белую кружевную блузу, соблазнительно обтягивавшую высокую грудь, перехватив талию алым шелковым шарфом, встречала гостей с «Коршуна». Слева и справа от нее стояли Баскар и Блейд, а дополняли свиту капитана «Жаворонка» угрюмый Ратаг, которому вся идея сотрудничества с кем бы то ни было ужасно не нравилась, и тощий Онбол, смотревший, как всегда, отрешенно-задумчиво.
Внезапно взгляд мага оживился; он дернул четки, едва не порвав нить, и поджал и без того узкие губы. К Айоле приближался Аталир, за которым валила толпа пиратов с «Коршуна». Свита его выглядела несколько скромнее; в конце концов, такой бравый воин не нуждался в телохранителях. Тем не менее капитана сопровождали первый помощник и какой-то коротышка в зеленом балахоне. Блейд едва не расхохотался, рискуя нарушить торжественность момента, столь комичной была эта кругленькая пузатая
Тут поросячьи глазки толстенького мага узрели скелетоподобного Онбола, и он чуть не подпрыгнул. Радости в его лице при этом не замечалось; видимо, два пройдохи и шарлатана были старыми знакомцами и старыми соперниками. Что касается Онбола, то он скрючил пальцы, словно намеревался выцарапать гостю глаза.
После краткого приветствия Блейд, опасавшийся, что маги вот-вот вцепятся друг другу в волосы, поспешил к Эоту — таким звучным именем наградили родители и судьба колдуна-коротышку. Разведчик настойчиво потянул мага за рукав, для чего ему пришлось несколько нагнуться, и тихо произнес:
— Досточтимый и мудрый Эот, можно ли обсудить с тобой одно небольшое дельце?
Он благоразумно сопроводил свою просьбу демонстрацией бутылки крепкого вина; горлышко второй выглядывало у него из-за пазухи. Глазки почтенного мага загорелись, и Блейд понял, что и этот адепт тайных наук не чурается спиртного.
Проводив нового знакомца в укромное место под пальмами, где им никто не мог помешать, разведчик щедрой рукой наполнил кружку Эота, которую толстяк извлек из сумки. Сосуд этот оказался весьма объемистым — как раз по размерам бутылки. Маг опрокинул вино в необъятную глотку и молча подставил опустевшую кружку. Блейд, верно поняв намек, тут же откупорил вторую бутыль, и мудрейший Эот — опять молча — поглотил ее содержимое. Затем он выжидательно уставился на щедрого хозяина.
Сообразив, что допущена непростительная ошибка в оценке габаритов мага, разведчик поскреб затылок. Да, этот человечек был невысок, но возможности его определялись не длиной, а шириной; две бутылки хмельного для бездонного брюха Эота можно было счесть лишь легкой разминкой. Блейд успокоительно кивнул гостю и ненадолго отлучился; вскоре он вновь возник перед мудрецом, таща на плече целый бочонок. При виде такого изобилия маг «Коршуна» заметно повеселел. Опустошив третью кружку — уже не столь поспешно, как предыдущие, — он привалился спиной к стволу и начал мурлыкать нечто невразумительное, но мелодичное. Было совершенно ясно, что еще пара возлияний введут его в прострацию, а потому, налив в четвертый раз, Блейд завладел кружкой и, дразняще покачивая ею перед красным носом Эота, приступил к расспросам:
— Слышал я, что ты, великий и мудрый знаток тайн, как никто другой, понимаешь толк в жемчуге… — Это была грубая лесть, ибо до сего дня Блейд знать не знал про магистра бутылки с «Коршуна».
Великий и мудрый знаток благосклонно кивнул, не сводя с кружки зачарованного взгляда. Его лицо, и без того красное, еще больше побагровело — не то от выпитого, не то от похвал. Потерев пухлой ладонью заметно вздувшееся брюшко, маг издал некий поощрительный звук, что-то среднее между «хм-м» и сдавленным рычаньем.
— Хотелось бы мне знать, что ты думаешь насчет волшебного жемчуга Кархайма… — вкрадчиво произнес искуситель, покачивая кружку. Маг негромко икнул, покосившись на сосуд в руке разведчика. Кружка поощряюще придвинулась к его лицу, так что ноздри Эота затрепетали под действием благоуханных паров. Он немного помялся, потом решительно произнес:
— Мудрым из-вестно… да, мудрым известно, ч-что каждая жемчужина стоит п-полкоролевства… мудрым из-вестно…
— Мне тоже, — сообщил ему Блейд, отодвигая кружку. — Но почему?