Жемчужина Лабуана (сборник)

Сальгари Эмилио

– Ни слова больше в моем доме! Уйдите!

– Хорошо, – ответил Сандокан.

Он бросил прощальный взгляд на возлюбленную и медленным шагом с высоко поднятой головой пошел по тропинке.

Выйдя за ограду, он невольно схватился за рукоятку висевшего на поясе криса: в наступающих сумерках, с ружьями наперевес, рассыпаясь цепью вокруг дома, навстречу ему двигалась шеренга солдат.

Глава X

Погоня

В другое время, даже один и почти безоружный, Сандокан, не колеблясь, бросился

бы на острия штыков, чтобы проложить себе дорогу любой ценой. Но сейчас, когда он любил и знал, что любим, не следовало идти на такое безумство, которое стоило бы ему жизни, а Марианне бог знает скольких слез. Он должен непременно пробиться к морю, но делать это нужно другим путем.

– Вернемся, – сказал он себе. – А там увидим.

Он вошел в дом, поднялся по лестнице и появился в гостиной с крисом в руке.

Лорд Джеймс был еще там, мрачный, со скрещенными на груди руками, Марианны в гостиной не было.

– Сударь, – сказал Сандокан, подходя к нему. – Если бы я приютил вас, дружески отнесся к вам, а потом обнаружил, что вы мой смертельный враг, я бы указал вам на дверь, но не стал бы устраивать трусливую западню. Там, на дороге, по которой мне нужно пройти, десятка три или четыре солдат, готовых расстрелять меня; велите им пропустить меня, и я уйду.

– Так наш непобедимый Тигр струсил? – сказал лорд с холодной иронией.

– О нет, милорд. Но здесь речь идет не о сражении, а об убийстве безоружного человека.

– Это меня не касается. Уходите, не позорьте больше мой дом, или, клянусь Богом…

– Не грозите, милорд, этот Тигр способен укусить и ту руку, которая заботилась о нем.

– Уходите, вам говорят!

– Прикажите сначала уйти этим людям.

– Ах так, – закричал лорд Джеймс, срывая со стены саблю, – я сам прикончу тебя!

– Вот как. Я не знал, что вы готовы даже на это, – сказал Сандокан. – И все-таки, милорд, не дешевле ли вам обойдется пропустить меня, чем удерживать здесь?

Лорд Джеймс схватил со стола охотничий рог и издал резкий призывный звук. В ответ послышался звук трубы со двора.

– Ах предатель! – вскричал Сандокан, чувствуя, что в нем закипела кровь.

– Ты в наших руках, мерзавец, – злобно сказал ему лорд. – Солдаты сейчас будут здесь, а через двадцать четыре часа тебя повесят.

Сандокан издал глухое рычание. Одним движением он схватил тяжелый стул и со страшной силой бросил его в противника. От удара в грудь лорд пошатнулся и тяжело упал на ковер.

Сандокан нагнулся и, подняв его саблю, выскочил в коридор.

– Марианна! Где ты, Марианна? – крикнул он, бросаясь к комнате девушки.

Она открыла ему дверь и бросилась в его объятия.

– Сандокан, я видела солдат, – плача, сказала она. – Ты погиб!

– Еще нет, – отвечал пират. – Я уйду от солдат, вот увидишь. Но, Марианна, – с дрожью в голосе сказал он, – поклянись, что будешь моей женой.

– Клянусь тебе памятью моей матери, – ответила девушка.

– И ты будешь ждать меня?

– Да, обещаю тебе.

– Хорошо. Я ухожу. Но через неделю,

самое большее, через две, я вернусь во главе моих храбрецов. А теперь вы, английские собаки! – прокричал он, бросаясь к окну. – Я буду биться ради Жемчужины Лабуана.

Он быстро перескочил через подоконник и прыгнул в середину густой клумбы, которая скрыла его полностью.

Солдаты, которых было человек сорок-пятьдесят, в густеющих сумерках окружили парк и медленно продвигались вперед с карабинами на изготовку, готовые по первому приказу открыть огонь.

Сандокан притаился, как тигр. С саблей в правой руке и крисом в левой он не дышал и не двигался; он весь подобрался, выжидая момента, чтобы выскочить и прорвать эту цепь, неудержимым порывом вырваться на волю.

Очень скоро солдаты оказались всего в нескольких шагах от клумбы, где он притаился. Дойдя до этого места, они остановились, точно не решаясь идти вперед и ожидая какой-то новой команды.

– Спокойно, ребята, – сказал ведший их капрал. – Подождем еще одного сигнала.

– Вы боитесь, что пират спрятался? – спросил один солдат.

– Боюсь, как бы он не изрубил уже всех в этом доме. Что-то не слышно там ничего.

– Неужели он и на это способен?

– Этот разбойник способен на все, – отвечал капрал. – Хорошо бы увидеть его пляшущим на виселице с крепкой веревкой на шее! Только там можно больше не опасаться таких молодцов.

В этот момент из дома послышался слабый звук рога лорда.

– Вперед! – скомандовал капрал. – Окружайте дом.

Солдаты медленно приближались, бросая беспокойные взгляды вокруг. Сандокан измерил взглядом расстояние, которое отделяло его от них, привстал на колени и вдруг стремительным прыжком бросился на врагов.

Раскроить череп капралу и метнуться в гущу ближайших кустов было делом одной секунды. Растерявшиеся, пораженные такой дерзостью солдаты не успели даже открыть огонь. И этого их короткого замешательства хватило Сандокану, чтобы достигнуть изгороди, одним прыжком перескочить через нее и исчезнуть с другой стороны.

Вопль ярости раздался вслед ему. Беспорядочно стреляя, солдаты ринулись в погоню, но было уже слишком поздно.

Свободный, как ветер, в этом густом лесу имевший возможность спрятаться, где угодно, Сандокан не боялся их. Что с того, что за ним погоня, если впереди простор, если в ушах звучит еще музыкой: «Беги! Я люблю тебя!»

– Они будут искать меня здесь, в этой дикой чаще, – говорил он себе на бегу. – Они встретят свободного тигра, готового на все, решившегося на все. Пусть же бороздят воды их дымящие крейсера, пусть солдаты прочесывают лес, пусть зовут себе на помощь всех жителей Виктории, я все равно пройду сквозь их штыки и пушки. Но скоро я вернусь, о любовь моя, клянусь тебе, вернусь сюда во главе моих храбрецов, не как побежденный, а как победитель, и вырву тебя навсегда из этих проклятых мест!

С каждым шагом он все дальше уходил от преследователей; их крики и ружейные выстрелы становились все глуше, пока не затихли совсем.