Жена Цезаря вне подозрений
Шрифт:
– Что с тобой, пап? Может, давление измерить?
– Отстань, сын, – попросил Виктор Федорович. – Какое еще давление? Голова разболелась, и больше ничего.
Вячеслав не уходил, и отец пообещал:
– Анальгин сейчас приму и домой поеду.
– Проводить тебя?
– Совсем спятил? – засмеялся Кузьменко-старший.
Тут Слава наконец-то облегченно хмыкнул и вышел, закрыв за собой дверь.
Голова действительно болела, но где взять анальгин, Виктор Федорович не знал. Без Светы он многого не знал. Например, что ему делать, если ее нет. Без нее даже дела фирмы как-то
Когда умерла Даша, его спасла именно работа. В офисе о жене ничто не напоминало. Правда, сослуживцы говорили с ним, напустив скорбное выражение на лица, но на это он старался внимания не обращать. А домой, где о супруге напоминало все, Виктор Федорович приходил только спать. После смерти Даши он даже и в выходные приезжал на работу. Сидел в офисе, читал газеты, смотрел футбол. Тогда ему казалось, что так будет всегда.
Все изменилось, когда светловолосая секретарша Светлана умело и уверенно начала напоминать ему о планах на день. Она всегда очень вовремя, не спрашивая разрешения, приносила кофе и даже подсовывала таблетки от головной боли, каким-то чудом угадывая, что у него началась мигрень. Тогда Виктор Федорович наконец-то прекратил засиживаться в офисе допоздна, футбол стал смотреть дома, где смог уже спокойно смотреть на привычные напоминавшие о супруге вещи. Но то, что Кузьменко сейчас чувствовал, было совсем не похоже то, что он когда-то испытывал к жене. Например, ему, конечно же, не пришло бы в голову выстаивать по несколько часов под Светиными окнами и ждать, когда она проснется, как давным-давно, в юности, он стоял под окнами Даши.
Да, это было очень давно. Виктор Кузьменко приехал с практики ночью и прямо с рюкзаком ждал утра, сидя во дворе на лавочке и куря болгарские сигареты (тогда болгарские сигареты считались лучшими). И только потом, нацеловавшись с Дашей в подъезде, поехал домой. Перепуганные родители долго его ругали, а Витя долго оправдывался и каялся, что не сообразил позвонить, когда благополучно доехал до Москвы.
Светлана не вызывала у Виктора Федоровича чувства восторга, которое вызывала молодая Даша. Просто начиная с некоторого времени он заметил, что видеть Свету для него такая же необходимость, как принимать пищу, пить или спать, и это открытие его не удивило и не испугало. Впрочем, после смерти Даши его уже ничто не могло испугать.
Он ничего не планировал, когда поставил перед Светланой коробку с какими-то мудреными сортами чая (купил ту коробку, потому что накануне услышал, как она рассказывала Кате: кто-то подарил ей чудесный чай, и она радуется по утрам от одного его запаха). Да он ничего не планировал. Но когда Света подняла на него удивленные и благодарные глаза, понял, что начинается новая жизнь. Может быть, эта жизнь и не будет такой сияющей, как в молодости, но она будет не менее счастливой.
Но сейчас Виктору Федоровичу очень не нравилось двухдневное отсутствие Светланы, и ему было необходимо с этим разобраться.
К подъезду Света подходила с единственной мыслью – скорее в ванну! Да, да, поскорее окунуться в горячую ванну с душистой пеной, смыть усталость от идиотского сидения в машине и
– Ох, нагулялась? – мрачно спросил он, вылезая из машины.
– Нагулялась, – честно призналась Света, чувствуя, что «прогулки» со слежкой поднадоели.
Собственно, какое ей дело до Лизкиных таинственных встреч? Пусть творит, что хочет, Светлану ее заморочки не касаются. Вот только залезать в свой компьютер она Лизе больше не позволит.
– А машина твоя где? – поинтересовался Виктор, входя в квартиру. Он отслеживал въезжающие во двор автомобили и из-за этого едва не пропустил Свету, шагавшую пешком.
Та небрежно махнула рукой, мол, ну ее, машину, и, стараясь не допустить дальнейших ненужных вопросов, задала свой:
– Есть хочешь?
– Хочу, – подумав, признался Кузьменко-старший. – Очень.
Он действительно почувствовал голод, ведь ничего не ел с самого утра. Странно, что вспомнил об этом лишь сейчас.
– Завтра-то ты наконец появишься в офисе?
Наблюдая, как Света достает продукты из холодильника, мужчина неожиданно испугался, что завтра ее опять не будет на работе и ему придется снова мучиться, не зная, чем таким секретным она занята.
– Появлюсь, – кивнула Светлана, которая в тот момент быстро резала финскую ветчину. Не удержалась и положила кусочек себе в рот.
– Ну, слава богу! – Виктор Федорович тоже взял ломтик прямо из-под ножа и зажмурился от удовольствия.
– Витя… – заговорила Света, одновременно критически оглядев второпях накрытый стол и подумав, что недостает чего-нибудь горячего, хотя бы картошки. Но у нее не было сил готовить. – Лиза в пятницу вечером к тебе приходила, помнишь?
Кузьменко кивнул, накладывая себе в тарелку ветчину, сыр и маринованные огурчики. Да, жена сына приходила в пятницу, но его не дождалась. Он был занят, а невестка никогда не отрывала Виктора Федоровича от дел.
– Представляешь, Елизавета залезла ко мне в компьютер. В почту. Думаю, отправила письмо с моего адреса.
В конце концов, почему Светлана должна одна заниматься его проблемами? Свекра тоже должны интересовать дела собственной невестки.
– Зачем? – машинально спросил Кузьменко, а сам подумал вдруг, что давно уже не получал удовольствия от еды, как сейчас.
– Вот и я хотела бы знать, зачем.
– С чего ты взяла, что Лиза посылала какое-то письмо? И что вообще пользовалась твоим компьютером?
– Она вперлась в мой кабинет, чтобы кому-то позвонить. Во всяком случае, так мне потом Катя сказала. Когда я пришла, почта была открыта на «исходящих». А я в этот день никому писем не отправляла.
– Ерунда какая-то… Лиза неопытный пользователь, могла от безделья пасьянс разложить, а потом случайно ткнуть куда не надо. Не придумывай глупостей.
– Это не глупости. – У Светы вдруг пропал аппетит. Совсем. – На следующий день она встретилась с каким-то парнем…
– Все! – рявкнул Виктор Федорович, отложив вилку. – Ничего не желаю слушать! Не наше с тобой дело, с кем встречается Славкина жена.