Жена убии?цы. Человек с душои? дракона
Шрифт:
– А может, у тебя есть кто-то еще? – вдруг мельком подумала Мария. – И она узнала обо мне… Несу какой-то бред. Поскорее бы завтра.
Из позы огородника Мария обхватила Гектора под ребра и стала тащить, иногда выкрикивая гласные, как это делают теннисистки. Уложив Гектора на кровать, она заняла диван, чтобы успокоить сердечно-сосудистую, и тоже отключилась. Циферблат часов показывал 23:22. На улице совсем стемнело, если не считать искусственное освещение от фонареи, вывесок и снующих машин.
Пока тело Марии отдыхало, другая Мария – или все та же, это сложно понять, – шла по кладбищу. Здесь было довольно темно, но света достаточно, чтобы рассмотреть молодую зелень и серыи цвет надгробии. Температура не ощущалась.
Мария дошла до плиты, на которои были изображены какие-то каракули. Она собиралась положить пахучии букет лилии, но услышала сзади чье-то мерзкое сопение. Мария повернулась и увидела двухметрового верзилу с огромными руками – кажется, что каждая из них размером с дом или гору, несмотря на то, что физически это оксюморон.
Мария бросилась бежать: она отталкивалась ногами со всех сил, но стояла на месте. Мозг отстукивал приказы на работу всех мышц ног, но они не то чтобы не слушались – их будто бы и не было. Мария снова обернулась, и вместо страшного гиганта увидела желто-зеленое поле подсолнечников. Шляпки развернулись и хором запели: «Ты где-то летаешь, ты где-то бежишь… а мы все смотрим на тебя и смеемся, смотрим на тебя и смеемся!»
Глава 2.
Пылинки парили по номеру, словно ночью залетел пьяныи Питер Пэн и зацепился за что-то топливным мешком – «ай, блядь», – из-за чего вся волшебная пыльца рассыпалась и разлетелась по комнате.
Многоугольная фигура белого света прилипла к ковролину, всякои мебели и укрытому одеялом Гектору. Кое-как Гектор открыл глаза на четверть от возможного и осмотрелся по сторонам, чтобы понять, где проснулся на этот раз.
Любое движение или шевеление вызывало острую, а затем пульсирующую боль в подмышке. Но чем больше он двигался, тем привычнее становилась боль. «Сколько время?» – подумал Гектор. Он опустил ноги с кровати и на цыпочках, несколько пошатываясь, прошел мимо Марии: ее голова была уложена на свои ладошки и спрятана под волосами.
Ударившись коленом о тумбочку с ее журналами – «ай, блядь», – Гектор, не проверяя сон Марии, последовал в ванную с кровавыми полотенцами и повидавшеи вчерашнии день одеждои.
Без Гектора зеркало над раковинои выглядело лучше, теперь здесь: и желтое опухшее плечо, и страшное фиолетовое пятно вокруг пластыря, и потрескавшиеся от сухости белесые губы, и перекошенные морщины, словно он сам не в восторге, что посмотрелся в зеркало, и красные яблоки, которые обычно производят впечатление глаз солидного человека.
Пальцы левои руки подняли серебристыи рычажок, и вода вырвалась из водопровода, чтобы утолить жажду Гектора, оживить его губы. Волоски на спине, как антенны, почувствовали сзади чье-то присутствие. Гектор разогнулся и тут же нашел в отражении зеркала Марию со слипшимися от сна веками.
– Что за запах? – спросила она.
– Алюминий, – Гектор посмотрел на ноги Марии. – Я думал, ты лучше меня знаешь этот запах.
Его голос звучал низко, а из-за того, что связки не набрали эластичность, он звучал еще и как-то звонко и остро.
– Что вчера было? – она упала плечом на двернои косяк и поджала правую сторону рта, потому что это оказалось больнее, чем ожидалось.
Гектор заполнил легкие воздухом, которыи был обогащен ионами железа, которые повсюду тут раскиданы, вдохнул сквозь зубы и со всеи тяжестью состояния – как бы с одолжением – протиснулся между Мариеи и двернои рамои, чтобы покинуть ванную.
Он вернулся в комнату и за собои приволок стул, которыи стоял рядом с невысоким столиком для телефона и синих цветов, а Мария, будто дозорная, следовала за ним. Гектор остановился по центру, но не сел.
– Почему ты меня не разбудила вчера? – сказал Гектор, не выпуская стул.
– С ума сошел? Ты едва не умер.
– Мы должны ехать, это была ошибка.
– Какая ошибка?
– То, что я решил взять тебя с собой, – Гектор еще раз изучил комнату. – Собирайся.
– Гектор, я не понимаю ничего из того, что ты говоришь, – сказала она. – Либо ты объяснишь, что происходит прямо сейчас, либо я прямо сейчас ухожу без тебя.
Гектор осмотрел хрупкую милую Марию и протяжно выдохнул.
– Я скучал, – сказал он.
Гектор посмотрел на оливковую обивку стула, разжал пальцы и медленно подошел к Марии.
– Не надо, – сказала она.
Гектор взял ее за талию и подвинул к себе, чтобы поцеловать.
– Я так скучал, – повторил он.
– Гектор, – она положила руку на его щетину.
Он запустил горячую руку под ее футболку. Мария тут же растаяла.
– Я тоже, – сказала она.
Еще секунда, и Мария стала натирать его член через нижнее белье. Ее губы стали жадно чавкать губы Гектора. Мария вдруг остановилась и оттолкнула его.
– Рассказывай, – сказала она.
– Мария, на это нет времени, – ответил он и положил руку на ее бедра. – Пожалуйста, поверь мне.
– Нет, – она убрала его руку.
Гектор покосился из-за больного плеча и с безнадежным видом отошел к окну.
– Я не знаю, – он прищурился от утреннего солнца. – Не знаю, с чего начать.
– Просто начни, Гектор.
– Просто начать? – он повернулся к Марии.
– Да, – она подняла брови. – А зачем скрывать?