Жена воина, или любовь на выживание
Шрифт:
— Боги жестоки, — вдруг хрипло произнес Эран.
— Вообще гады, — простонала я, с одной стороны, вспоминая лицо бабушки Кираты, а с другой — то потрясающее чувство взрыва вселенной, что накрыло в объятиях тар-эна.
И как же хотелось послать все опасения к бракованному навигатору и снова, как тогда, таять от его прикосновений, его силы и нежности, чувствовать, как сильные ладони скользят по моему телу, и тянуться навстречу его губам. Кипец, у меня сердце уже где-то в ушах стучит, и все, что я сейчас слышу, это собственное биение крови и тяжелое дыхание
Вдруг тар-эн отстранил меня, повернул, прижал спиной к своей груди и обнял исключительно за плечи, крепко-крепко. Но только за плечи. И таким образом мне представилась возможность полюбоваться на потрясенные морды хейр и Икаса, который даже тихонько зарычал.
— Успокой зверя, это не агрессия, — хрипло приказал Эран.
Я вспомнила, что примерно так же, рычанием, Икас реагировал на запах желания Нрого ко мне, усмехнулась и прошептала:
— А может, это он так на мое возбуждение реагирует, а не на твое.
Тар-эн хмыкнул мне в шею, и от этого теплого дыхания такие приятные мурашки по коже, и прошептал:
— Желание женщины — нежность, но никак не агрессия.
В чем-то я была с ним согласна, но исключительно из чувства противоречия:
— Ну почему же?
Эран застыл. А я пустилась разглагольствовать:
— Иногда, при определенных условиях…
Сжал чуть сильнее и, потершись носом о мой висок, прошептал:
— Продолжай, я запоминаю.
Странное дело — кое-кто мгновенно стал такой хорошей девочкой. Ненадолго.
— Так, все, пусти, — потребовала злая я.
— Предложение разумно, — согласился Эран, — но на данный момент невыполнимая задача. Еще минуту постой спокойно.
Все, конечно, понимаю, но, учитывая, как он только что меня уел по полной программе, менее всего хочется быть благоразумной.
— Знаешь что, — прошипела, — ты… ты вообще меня наложницей сделал!
И я надеялась на извинения?
— Не напоминай, пожалуйста, — простонал Эран. — У меня ассоциация с этим словом одна-единственная — ты на ложе.
Сассоциировала. Представила, что он рядом. Весь. Или лучше склоняется надо мной… Стало жарко.
— У меня гормоны зашкаливают, отпусти, пожалуйста, — тихо попросила.
Отпустил. Постояли еще пару минут — я, разглядывая небо, он — сад. Решено было о слове «наложница» забыть. Плохое слово. Провокационное. Дико провокационное.
Провокация удалась на славу, у меня мозг начал работать исключительно в одном направлении:
— Слушай, я вот тут подумала, — теперь смотрю исключительно под ноги, на блестящий, залитый чем-то вроде эпоксидной смолы двор, — тени, они вроде как на Иристане, а если бы взлететь…
И где моя гордость, спрашивается? И материнские заветы? И вообще верность собственным решениям. Стыдно, кадет Киран МакВаррас, очень стыдно.
— Думал об этом, — глухо отозвался Эран. — В свете сказанного тобой про тени и управление, тоже пришел к выводу, что они вторгаются в момент наибольшего ослабления контроля носителя. Но это теория, сердце мое, проверять на тебе я не буду.
— Бракованный навигатор, — тихо выругалась
Промолчал. А мне вообще обидно было. Я будущий капитан, у меня на разгульную эротическую жизнь всего-то годы обучения в университете, и то это когда без практики. А в космофлоте да здравствует непорочный образ жизни. Потому что когда ты женщина и ты капитан, твой образ должен быть чист, суров и непогрешим, то есть вообще никаких интрижек на корабле. И даже если ты замужем, увольнение раз в год, а то и раз в два года, в иное время капитан не человек, капитан лидер, а у лидера нет слабостей, и точка. И потому именно сейчас я отчетливо ощущала, как утекает мое время и моя возможность быть безбашенной, взбалмошной и любимой. Так хочется побыть любимой.
Но все равно где-то в глубине души я была благодарна отцу за Иристан, точнее, за то, что моим первым мужчиной стал Эран. Как минимум воспоминания о моем первом разе останутся самые что ни на есть потрясающие.
— Пошли город смотреть. — Я вообще всхлипнула.
Тар-эн протянул руку. А я подошла к нему, уткнулась лбом в его твердую грудь и, плюнув на гордость, обняла. Потому что уже отчетливо поняла — мама права. Почти права. Потому что на почве «есть рядом, а взять нельзя» сходит с ума не только Эран, но и я тоже. Мне плохо. Мне физически плохо. И если сейчас я еще держусь, то о ночи даже думать уже страшно. Он же лежать будет рядом, совсем рядом, а его даже поцеловать нельзя.
Ну хоть наобнимаюсь вдоволь.
И тут Эран произнес:
— Код доступа к системе управления моего дома — твое имя.
— Что? — удивилась я, вскидывая голову и глядя на тар-эна.
На меня не смотрели, кое-кто поигрывал желваками и сжимал зубы. Но главное-то я уже услышала и даже поняла.
— Эран, ты подслушивал! — возмущенно воскликнула я. Потом вспомнила, что подслушать он не мог, и догадалась о более страшном: — И подсматривал! И сейр мой взломал!
На меня сурово посмотрели и сообщили:
— Я извинюсь. Обязательно. После тебя.
Догадываюсь, о чем он, а конкретно о моих планах на ближайшее будущее его недвижимости, но все же:
— Я-то только планировала, а ты уже сделал, — уже не так обиженно заявила ему и… снова носом в него уткнулась.
Хорошо. Приятно. Спокойно как-то и вообще нравится.
Тар-эн тоже обнял и задумчиво произнес:
— Целевое планирование.
— Да, хорошая штука, — согласилась я.
А вокруг так красиво птички пели.
— И твоя мать не права — не отпущу, — хрипло добавил он.
Я тяжело вздохнула и совсем тихо ответила:
— Отпустишь, Эран. Мне лучше от тебя подальше быть, иначе я с ума схожу. Ты, может, и выдержишь, ты сдержанный, а я… нет.
И я отстранилась, вновь посмотрела в небо. Такое синее, как чьи-то глаза наглые и бесстыжие. Причем наглые не в меру!
— Еще раз залезешь в мой сейр… — прошипела я, глядя в небо.
— Код от моего дворца — корень из суммы планет торгового Галактического союза, — ответили мне.
Хмуро смотрю на Эрана. Злюсь, очень.