Женаты против воли

Серганова Татьяна

— Отец и Император уже предупреждены. Так что да, это правда. Айрин Монрей погибла во время прорыва пять дней назад. Я вдовец, Рейн. Я уже пять дней как вдовец.

— Вот Бездна, — пробормотал мужчина, пятясь назад и плюхаясь в соседнее кресло. — Разве они не должны были стеречь и беречь ее?

— Должны. Но не справились. Прорыв был неожиданным.

Коннор встал со своего места и подошел к окну.

— Жалко, конечно, девушку, она ни в чем не виновата, но... я тебя поздравляю! Надо сказать Дику с Мелиссой. Вот они обрадуются. Ты теперь

свободен! Это же отличная новость!

— Сомневаюсь. Ты не дочитал окончание. Монрей предлагает взамен мне самому выбрать себе жену. Любая незамужняя девушка из рода светлых. Абсолютно любая.

Рейн отреагировал сразу.

— Ты с ума сошел! — воскликнул он, вскакивая.

— Почему же?

— Только не она.

— Именно она, — спокойно ответил Хоторн.

— У нее есть жених! — выдал следующий довод друг.

— Но не муж.

— Она тебе не простит!

— Не простит, если я не воспользуюсь возможностью. Я все решил, Рейн, и обсуждать не намерен.

— Но твой отец...

— Не имеет к этому никакого отношения! Я уже выбрал жену и сообщил об этом Императору. И Финису, кстати, тоже. Письма уже отправлены.

— Значит, Лирин Монрей?

— Лирин Монрей, — кивнул Коннор. — Она станет моей женой.

Глава 22

Айрин

Дорога домой заняла намного больше времени, чем оттуда. Вместо недели мы провели в пути одиннадцать дней. Питер считал, что мне нельзя сильно переутомляться, поэтому стоянки были в два раза чаще. Честно говоря, я бы лучше вообще не останавливалась, лишь бы быстрее вернуться домой. В компании вечно ноющей и недовольной Залики эти полторы недели казались бесконечными.

Питер как мог скрашивал мои будни, но даже он к концу нашего путешествия едва сдерживался, чтобы не наорать на младшую сестру.

Мы приехали ближе к вечеру.

У повозки нас встречали хмурые мужчины из охраны дяди.

Мне не дали переодеться и даже умыться с дороги, сразу же притащив в кабинет.

Одну. Питеру и тем более Залике в аудиенции было отказано.

— Все будет хорошо, — произнес Питер на прощание.

Но я по глазам видела, что он сам не верит в то, что говорит.

Хорошо уже не будет. Осталось узнать, насколько плохо.

Я осторожно села на диван, надеясь, чтобы мой пыльный наряд не оставил следов на дорогой обивке.

Ждать пришлось долго.

В этом был весь дядя. Он умел заставлять людей нервничать и дрожать от страха и неопределенности. Только со мной просчитался. Да, я устала, вымотана и растеряна, но сдаваться все равно не собиралась.

Прошло еще минут десять. Я уже успела встать и пройтись по кабинету дяди в поисках воды. Пить с каждой секундой хотелось все больше. Но графина, который раньше всегда стоял

на столике у окна, не было. Видимо, еще один способ помучить меня.

Все эти дни я мысленно раз за разом прокручивала этот разговор. Старалась предусмотреть все возможные варианты, даже самые нелогичные и смешные или, наоборот, самые опасные для меня.

Но одно дело — представлять, а совсем другое — знать, что разговор вот-вот состоится.

Прав был Питер: дядю было сложно понять и практически невозможно предугадать его действия.

Пройдя туда-сюда, я замерла у портрета предка. Интересно, что бы он сказал сейчас, увидев, что происходит? На чью сторону бы встал? Мне хотелось верить, что он был мудрым и честным.

— Значит, ты спасла Коннора Хоторна?

Приход дяди я все-таки прозевала. Хорошо хоть, стояла к нему спиной. Поэтому и смогла ухватить пару секунд, чтобы прийти в себя и постараться сохранить лицо, прежде чем обернуться.

Врать смысла не было. Глава рода чуял ложь, как ищейка, идущая по следу своей жертвы. Лучше правда. Тем более что он уже сам обо всем догадался.

— Спасла, — ответила я, спокойно встретив его взгляд.

Оставалась еще крохотная надежда, что, заглянув в его глаза, я смогу предугадать поведение, построить план дальнейших действий. Но ничего не вышло. Ни по лицу, ни по взгляду понять что-либо было невозможно.

Лучшая защита — это нападение. Я это давно усвоила, поэтому повыше задрала подбородок и произнесла:

— Что станете делать с непослушной девицей, глава? Запрете в комнате? Посадите на хлеб и воду? А может, ошейник на горло нацепите? Чтобы силы лишить?

— Хорошая идея.

Финне Монрей подошел ближе и медленно обошел меня по кругу, изучая, анализируя. Я тут же застыла, ощущая себя загнанной в угол жертвой, которая знала только одно: нельзя делать резких движений, чтобы не спровоцировать хищника. От напряжения у меня все волоски на теле встали дыбом.

— По-моему, ты слишком много о себе возомнила, девка. Забыла, кто ты и где твое место?

Дядя резко повернулся и схватил меня за шею. Не больно, даже синяка не останется. Зато неприятно и очень эффективно. В одно мгновение из головы вылетели все мысли и приготовленные слова.

Я снова была маленькой, глупой девчонкой, жалкой букашкой в руках сильного и опытного охотника.

— Влюбилась? Да, по глазам вижу, что влюбилась. И в кого? Во врага! — процедил он, глядя мне в глаза.

О, теперь я смогла оценить всю глубину его ненависти и презрения. Дядя больше не скрывал и не прятал свои эмоции, давая мне возможность все оценить и увидеть... испугаться.

— Он не враг, — упрямо прохрипела я. — Враг у нас только один — твари Бездны. Мы же вместе против них сражаемся.

— Надо же, как заговорила, — усмехнулся глава.

Но руки убрал. А потом демонстративно вытер их о штаны.

Задело. Не думала, что один жест может так больно ударить по нервам.

Я для него теперь хуже, чем грязь под ногами.