Жених секонд-хенд
Шрифт:
На эскалаторе, когда Катерина оказалась на две ступеньки выше и повернулась к своему спутнику лицом, он улыбнулся ей своей самой нежной улыбкой – призывной и немного тревожной. Они стояли нос к носу, словно двое влюбленных, и каждый чувствовал дыхание другого на своем лице.
Катерина понимала, что еще немного, и они оба рухнут в пропасть, из которой им уже не будет возврата. Собравшись с силами, она честно попыталась разорвать окутавший их дурман, разрушить очарование момента.
– Ты знаешь… – громким голосом сказала она, но Павлик не дал ей закончить. Он приложил палец к ее губам
– Давай еще немного помолчим, – предложил он, и Катерина покорно кивнула.
С виду Павлик казался вполне спокойным, но на самом деле вибрировал, словно электрический провод, по которому пустили ток высокого напряжения. Сознание его было восхитительно ясным, и он видел все так отчетливо, словно стоял на краю обрыва и собирался броситься в пропасть. Пока эскалатор двигался вверх, вся жизнь промелькнула у него перед глазами, как будто он попал в ужасную катастрофу и вот-вот расстанется с жизнью. Впрочем, он действительно попал в катастрофу. Это была катастрофа чувств, лобовое столкновение его прошлого и будущего. Павлик хорошо понимал, что либо выйдет из нее покалеченным, потерявшим все, либо спасется и обретет свое единственное настоящее счастье.
Когда они наконец-то оказались наверху, сдерживаться больше не было сил, и Павлик, обхватив Катерину за талию, привлек ее к себе. Они стояли близко, ближе некуда, и быстро поцеловались, как будто обжегшись друг о друга. Лица у обоих пылали от осознания того, что должно с ними случиться. Они и жаждали этого и боялись, но чувства, в конце концов, победили, и, взявшись за руки, Павлик с Катериной почти бегом бросились к выходу. По дороге они едва не застряли, потому что ринулись в один и тот же проход между турникетами. Они посмотрели друг на друга и расхохотались каким-то нервическим смехом. Бдительный служащий что-то крикнул им вслед, но они даже не обернулись.
Неподатливые двери выбросили их на улицу, в сверкающую огнями ночь, где их мгновенно окатило прохладой. Мимо прошелестел автобус, благородно собирающий припозднившихся пассажиров. Пассажиры сидели в ярко освещенном салоне, мерно покачиваясь, разобщенные, но уже не чувствующие себя одинокими.
Чтобы пропустить автобус, Катерине и Павлику пришлось остановиться на переходе. И тут они снова начали целоваться – с какой-то юношеской страстью, словно впервые в жизни поняли, что значит потерять голову от любви.
Больше всего на свете им хотелось остаться наедине, поэтому они двигались торопливо, тяжело дыша и не разговаривая друг с другом. Вошли в подъезд и, спотыкаясь, добрели до квартиры Катерины. Как только дверь за ними захлопнулась, их швырнуло друг к другу с такой силой, словно сам мир покачнулся, заставив их стать на время единым целым.
Глава 13
Все бизнесмены рано или поздно начинают отличать хорошие звонки от нехороших. Этот был нехорошим. Лёва отложил бритву в сторону и на цыпочках подошел к входной двери. Почему-то ему на секунду стало страшно, и он даже зажмурился. Потом все же прильнул к глазку и сразу издал тоскливый стон. За дверью стояла Катерина! Мучительница, с которой ему удалось ни разу не встретиться
– Кто там? – спросил он обреченным тоном. Просто так спросил, чтобы потянуть время. Потому что все равно бессмысленно делать вид, будто его нет: Катерина, если ей приспичит, может караулить на скамейке возле подъезда хоть до второго пришествия.
– Лёва, пожалуйста, открой!
У незваной гостьи был такой жалобный голос, что Лёва немедленно покрылся мурашками. Скорее всего, это означало новую фазу Катерининых переживаний. Она решила взять его жалостью и пришла стенать и валяться у него в ногах. Возможно, раньше это могло бы потешить его самолюбие, но с тех пор, как Лёва встретил Викторию, такая перспектива его вовсе не радовала.
– Что тебе нужно? – спросил он через дверь довольно нелюбезно.
– Поговорить! – простонала Катерина.
– Я предпочитаю разговаривать с тобой по телефону, – продолжал упорствовать Лёва, хотя и понимал, что все равно придется капитулировать. Одна его рука уже лежала на дверной ручке.
– Это не телефонный разговор. Пожалуйста! Я умоляю тебя!
Лёва еще раз недоверчиво посмотрел в глазок. У Катерины был странный расхристанный вид, и это тоже не предвещало ничего хорошего. Обреченно вздохнув, он, в конце концов, открыл дверь и тут же в ужасе попятился – в такой шок поверг его вид недавно брошенной супруги. Она стояла на лестничной площадке с глазами, полными инфернального ужаса, – растрепанные волосы, пиджак надет наизнанку, на ногах разные босоножки. Похожие друг на друга, но – разные.
Вот тут Лёва испугался по-настоящему. Ему доводилось видеть Катерину в разных ситуациях, но никогда она не доходила до такой степени отчаяния, чтобы выйти из дому, не поглядевшись предварительно в зеркало. Или, что еще хуже, ничего необычного в зеркале не заметив.
– Ты что, пришла убить меня?! – воскликнул он, прижав руку к груди.
Он не удивился бы, достань Катерина из сумочки пистолет и выстрели ему прямо в сердце. Впрочем, никакой сумочки при ней не было. Руки висели вдоль тела, колени, судя по всему, подгибались.
– Очень ты мне нужен, убивать тебя! – огрызнулась Катерина, даже в тяжелый момент жизни не утратившая своей агрессивности. – Впусти меня сейчас же!
– Ну, заходи, – все еще неуверенно разрешил Лёва, широко поведя рукой, и чуть не свалился, наступив на валявшиеся посреди прихожей кроссовки. – Только времени устраивать разборки у меня нет. Я собираюсь на новоселье, и ты меня ни за что не остановишь.
– Мне нужно, чтобы ты ответил только на один вопрос, – сказала Катерина прежним несчастным голосом и, переступив порог, осталась стоять напротив Лёвы.
Теперь он окончательно поверил, что с ней приключилась настоящая беда. Раньше, в каком бы состоянии ни находилась его жена, она в первую очередь захотела бы посмотреть, один ли он в квартире и как тут устроился. Однако сегодняшняя пришибленная Катерина не делала никаких попыток проникнуть внутрь. Она просто осталась стоять возле вешалки, блуждая взглядом по стенам.
– Какой у тебя вопрос? – спросил Лёва нервно, пытаясь постичь, что же у нее стряслось. – С тобой вообще-то все в порядке?