Женщина без мужчины
Шрифт:
— Наоборот, вытаскиваю из болота! Хорошо, будь по-твоему.
— Спасибо.
Они через стол обменялись рукопожатием.
— Ты знаком с Алексом Мошесом?
— Еще как! Его прозвище — Браковщик! Бандит! Он измывался над моим отцом, а теперь проделывает то же самое со мной. Из пяти купленных шуб четыре возвращаются обратно за мой счет.
— Что ж, теперь сэкономим деньги на расходах по транспортировке туда и обратно… Алекс Мошес работает на меня.
Стив Вайнтрауб в отчаянии схватился за голову.
— Натали! Ты не поступишь со мной так? Правда?
— Сочувствую. — Натали понимающе кивнула головой. — Между прочим, чуть не забыла, один твой дружок просил передать тебе привет.
— Кто?
— Джефферсон Джервис.
Удивленное «о!» Стива выглядело не очень натурально.
— Так что зря ты тут плакался, Стив. Твоя орбита повыше моей.
— Мы просто знакомы.
— Он твой инвестор?
— Нет-нет. Мы встречались как-то на заседании… Вспомнил! По поводу импорта из Израиля…
— Когда увидитесь снова… передай привет от меня. Если, конечно, он меня помнит. — Натали изобразила на лице робкую улыбку.
То, что Стив признал свою связь с этим финансистом, подтвердило подозрения Натали. Джервис маячил за спиной Вайнтрауба, как грозная тень. Вряд ли им руководил денежный интерес. «Котильон» для него слишком мелкая картошка, не стоящая усилий, чтобы выкапывать ее из земли. Джервису нужно было напугать Натали, отвлечь ее от расследования тайн Уоллеса. Она чувствовала, что огромная змея кольцами обвивает ее, но терялась в догадках, какую роль в этой подлой интриге играет Стив Вайнтрауб.
— Мы увидимся в Ленинграде? — поинтересовалась Натали.
— Ты летишь на аукцион?
— Конечно.
— А я нет. У меня как раз в это время встреча с «жирным котом» в Гонконге. Буду наводить мост в красный Китай.
— «Жирные коты» подружились с коммунистами?
— Мой партнер хочет поставлять им технологию и забирать продукцию. Тебе это неинтересно. Вы же против импорта.
— Мне нравится, что бизнес взламывает границы. Хороша сама идея!
— Что если я попрошу тебя о маленьком одолжении?
— Разумеется, Стив… если это в моих силах.
— Захвати с собой весточки для моих друзей… Они евреи-отказники. Уже давно ждут разрешения на выезд. Остались без работы и без гроша. Я посылаю им чуточку деньжат… Тебя не затруднит?
— Не делай из этого проблему… Стив, можно мне дать тебе совет?
— Я слушаю.
— Джефферсон Джервис в любой момент может скупить всю меховую торговлю в Нью-Йорке… если ему в голову стукнет такая идея. Ему только стоит пошевелить пальцем. Он не тот инвестор, с которым я бы лично надеялась долго иметь дело.
— Я же сказал, он не вкладывал в меня деньги!
— Стив, не лги!
— Почему ты затеяла этот разговор?
— Потому что ты хороший меховщик. Уоллес тебя недооценивал.
— А ты?
— Я знаю твое положение. Ты сидишь на этих шубах и не знаешь, что с ними делать. Ты уверен в качестве своего товара, а молва вокруг твердит другое… Я не права?
— Я слушаю… — неохотно выдавил из себя Стив.
— Я банкир в прошлом, имею опыт и могу легко
— Только между нами, Натали… Я уже почти захлебнулся, когда Джефф бросил мне веревку. Мне не на кого жаловаться, кроме как на себя…
Натали была довольна. Она вынудила жертву и сообщника Джервиса исповедаться перед ней. Теперь осталось только довершить разгром противника.
— А что если ты обнаружишь, что не веревка у тебя в руках, а змея?
— У меня не было выбора.
— Ты копаешь под меня, а роешь яму самому себе…
— Что мне делать?
— Я найду тебе другого банкира.
— Не сможешь. На мне клеймо! — Стив огляделся, нет ли кого поблизости, кто мог бы их подслушать. Потом заявил с печальной безнадежностью: — Никто в этом году не даст мне больше в долг.
— Может быть, я смогу уговорить Эдди Майлла встретиться с тобой.
— Кто это?
— Ты должен помнить историю со «Связкой». Он начал действовать в прошлом году.
— Да, конечно! Только не могу понять, как работает его машина. Название «Связка» придумала его восьмилетняя дочь. Она же настояла на том, чтобы в конце был восклицательный знак. Теперь эта «Связка!» с восклицательным знаком мозолит глаза по всей стране. Раньше он был мелким посредником и экономил даже на стоимости авиабилетов.
— Эдди Майлл реорганизовал свою компанию, расплатился с кредиторами, выкупил пай учредителей и начал продавать дешевые акции всем, кто пожелает.
— Он что, воздвиг «пирамиду»?
— Да! Чтобы выжить, ему непрерывно надо расширяться, пускать в продажу все новые акции.
— Во что это обойдется? Он высосет из меня всю кровь!
— Он не возьмет с тебя ни цента. Он кладет себе в карман от выручки за вновь выпущенные акции.
— Может, этот Майлл смог бы и тебе помочь? — По лицу Стива было видно, что он уже клюнул на приманку. Глаза его загорелись.
— Нет, Стив. «Котильон» пока останется акционерным обществом закрытого типа. Я не собираюсь распродавать акции.
— Но я бы встретился с Майллом.
— Я это устрою, Стив.
Они расстались почти друзьями, хотя разве можно быть уверенным в чем-то в этом мире? По дороге в свой офис Натали с горечью раздумывала о том, что ее последнее заявление насчет «Котильона», в сущности, было только бравадой. Рано или поздно ей придется открыть двери «Котильона» для публики. Давление внешних сил и обстоятельств было слишком велико. На это намекал и Билл Малкольм во время их последней не очень-то веселой встречи. В жизни, а тем более в бизнесе не происходят чудеса. Спасти может только свежая идея, которую у тебя купят такие «добрые волшебники», как Билл Малкольм или Эдди Майлл. К ним надо идти с товаром. У Стива есть такая «тепленькая» идея — связи Гонконга с красным Китаем. Натали же вместе со своим «Котильоном» после утраты Уоллеса бессмысленно барахтается в бурном море, и силы ее иссякают.