Женщина без мужчины
Шрифт:
— Сколько времени можно потянуть с этим решением? — Натали лихорадочно соображала, как найти выход.
— Боюсь, что времени почти нет.
Деньги, которые Натали надеялась выручить от интенсивной продажи товара, уйдут на уплату срочных долгов и покупку новых партий мехов. Порвать уже заключенные контракты с поставщиками? Это все равно, что одним махом разрушить «Котильон». После его уже не склеить. «Стюарт, Малкольм и Харди» не дадут ей ни цента, если она не представит им какой-либо новый, сулящий прибыль, проект. Даже если она согласится на открытую продажу акций, забыв
Длительное молчание Натали насторожило тетю Маргарет. В душе старуха надеялась, что ее вдохновенная речь вызовет восторг у внучатой племянницы. Натали нелегко было изобразить на лице энтузиазм.
— Конечно, ты права, тетя Маргарет. Это надежнейшее вложение капитала.
— Это не просто вложение капитала. Это, как говорится, подведение итогов.
— Не хочешь ли ты обсудить со мной некоторые детали? — Натали бросила пробный камень. Она не имела средств выкупить долю тети Маргарет, но решила попытаться держать ситуацию под контролем и максимально оттянуть время. Но тетя Маргарет была хоть и стара, но умна и опытна в делах. Она не желала затягивать неприятный разговор с внучатой племянницей, портить себе и ей настроение.
— Предоставим все тем, кто съел на этом собаку. Мои юристы готовы побеседовать с тобой в любое время.
Когда Натали навестила Лео Моргулиса с целью убедить его сопровождать ее в Ленинград, он встретил ее широчайшей улыбкой и подарком.
Он собственноручно сшил для нее роскошную меховую шапку. На его взгляд, она являлась необходимым дополнением к шубке, подаренной Уоллесом. Натали надела шапку перед зеркалом, наслаждаясь ее невесомостью и изяществом. Лео легким движением поправил шапку у нее на голове, лихо сдвинув ее чуть набекрень.
— Это шапка выглядит на мне слишком вызывающе, — вздохнула Натали.
— Золотая моя! Все аукционы, а русский особенно, это театр. Если ты пускаешься в плавание под флагом «Котильона», надо по крайней мере, чтобы этот флаг все увидели. Напяль на себя и шубу, и шапку и стой на свету, а не в темном уголке.
— Лео, ты поедешь со мной?
— Да, милая. И возьму с собой сыночков. И мою благоверную. Жена не отпустит меня одного с тобой.
— О чем ты говоришь, Лео? — поразилась Натали.
— О том, о чем сама знаешь. Сильвия — моя вторая жена. Где мы с ней познакомились и завели шашни? Именно на аукционе. Она не хочет, чтобы история повторилась. Кстати, прими мои поздравления. Ты лихо выкупила пай своей тетушки. Теперь ты сама себе хозяйка.
— Я выложила все до последнего цента. Я в долгу как в шелку! Если я выпишу чек за чашечку кофе в забегаловке, банк откажется его оплатить.
— Плохо.
— Хуже, чем ты можешь вообразить. Я отказалась от выгодных закупок. Я взяла кредит под кредит и еще раз под этот второй кредит. Весной, когда деньги перестанут порхать в воздухе и наступит время платежей, я с треском вылечу из бизнеса.
— Итак, ты без гроша, вся в долгах и ничего не светит впереди?
— Именно так.
— Поздравляю, теперь ты настоящий меховщик!
— Хорошая шутка, Лео, но мне не до смеха. Главное, что я ничего не добилась,
— Глотай таблетки.
— Не помогают.
— Забудь о деньгах, забудь, что ты была банкиром. Деньги — тлен! Мех — золото! Закрой глаза и представь себе ворс — пушистый, ласковый. Мех питает человека энергией. Я не сказки сочиняю. Я говорю правду, Натали.
Надеясь, что Любе попалось на глаза хоть одно из многочисленных газетных посланий, Натали решила взять с собой в Россию «Перлы» Уоллеса. Несмотря на широковещательные заявления о гласности и об отмене цензуры, коммунистические церберы по-прежнему изымали на границе Библию и порнографическую, на их взгляд, литературу, причем и то, и другое с одинаковым рвением. Единственным способом провезти «Перлы» через таможню оставалось только прибегнуть к уловкам контрабандистов. Натали приводила в ужас мысль о том, что в аэропорту у нее обнаружат порнографическую книжонку, которую безутешная вдова известного бизнесмена прихватила с собой в Россию для чтения перед сном.
16
Утром в день вылета Натали в Россию Джоан Фрей прошествовала к ней в кабинет и водрузила на письменный стол пластиковый магазинный пакет, набитый доверху презервативами.
— На что ты намекаешь? — ошарашенно спросила Натали.
— Уоллес всегда брал их с собой. Там, в России, он получал с помощью этого всякие блага, например, билеты в популярные театры. Или раздавал коридорным и официантам.
— А что в другой сумке?
— Дискеты. Они увлекаются компьютерами, но у них нет в продаже дискет. Так же, как и тампонов. Про женские дела им подумать недосуг. У них другие заботы. Между прочим, в приемной вас дожидается манекенщик. Уоллес его знал…
— Я не занимаюсь манекенщиками. Дай ему записку к Лауре Дрейк.
— Он торчит здесь уже давно. Вы прошли мимо, не заметив его.
— Ошибаешься, я его заметила. Маленький блондинчик.
— Стефан. Он на хорошем счету в рекламных агентствах. Он говорит, что у него к вам личная просьба. Я могу его выпроводить…
— Не надо. Позови его.
У юноши была почти детская, но весьма привлекательная физиономия. На вид ему было не более двадцати двух лет. Его прическа была само совершенство, и Натали прикинула, что его облачение — свитер с высоким горлом, кашемировые брюки и итальянские ботинки — обошлось ему не менее чем в тысячу долларов. А золотые серьги отличной ювелирной работы в ушах парнишки и выразительные лучистые глаза делали его просто неотразимым.
— Что я могу для тебя сделать, Стефан?
— Я очень ценю то, что вы уделили мне время, миссис Невски.
— Спасибо. Но будь краток. Я действительно очень занята сегодня.
— Не знаю, как лучше это выразить, но я нуждаюсь в вашей помощи.
— В чем она будет заключаться?
— Это длинная история. Я прошу только, чтобы все осталось между нами. Вы обещаете?
— Стефан, у меня масса проблем. Не вешай на меня еще одну. Может, Джоан в состоянии помочь тебе?