Женщина с дурной репутацией

Маккейб Аманда

Джульетта видела, что Марк и Эрмано, стоя у двери, сцепились в смертельной схватке. Марк был ранен, на его ноге появилась глубокая рана, черные панталоны пропитались кровью, однако он продолжал яростно отбиваться. Эрмано сделал неуклюжий выпад, Марк отразил его, клинки громко зазвенели. Движения Марка стали еще медленнее. Времени почти не оставалось.

Джульетта выскочила из угла, держась ближе к стене, подальше от сцепившихся в схватке мужчин, взяла одну из мерцавших свечей и взглянула на крохотный манящий огонек. Это могло привести к гибели всех, но у нее не оставалось выбора, а мужчины преградили выход. Если

действовать осторожно и не перестараться, можно отвлечь Эрмано, тогда они с Марком смогут убежать.

— Шлюха! — вдруг заорал Эрмано. Пока Джульетта приближалась к столу, он искал ее глазами и заметил как раз в тот миг, когда та подносила свечу к котелку.

Он забыл про Марка и устремился к ней, его движения казались замедленными в комнате, наполненной парами. Марк бросился на Эрмано, пытаясь остановить, но поздно. Эрмано опрокинул стол, содержимое котелка разлилось, и Джульетта уронила свечу.

Вязкая жидкость подхватила пламя — вспыхнул адский огонь. Джульетту тошнило от зловонного густого дыма, она бросилась прочь. Она добилась того, что задумала — отвлекла Эрмано. Как загипнотизированный, тот с ужасом смотрел на поднимавшуюся вверх стену огня. Джульетта схватила Марка за руку и потянула к двери.

— Скорей! Это не обычный огонь.

Марк не задавал вопросов, не возражал. Они бросились к выходу. Казалось, огонь не отстает, лижет им пятки и почти настигает. Одной рукой Марк держал шпагу, другой обнял Джульетту за талию и почти вынес из дома как раз в то мгновение, когда огненный смерч выбил окна.

— Что тут происходит? — Джульетта услышала чей-то прерывистый голос, говоривший с акцентом… Николай. — Эрмано…

Джульетта и Марк свались у его ног рядом с разбитым садовым фонтаном, под защитой открытого люка, и дышали свежим ночным воздухом. Даже здесь жара обжигала, однако почти не касалась их, они оказались на безопасном расстоянии. Дом позади них горел, еще ряд окон с треском провалились внутрь.

— Во имя всех святых, — сказал Марк, тяжело дыша. — Джульетта, что это было?

Джульетта легла на тропинку и уставилась в черное небо. Было приятно дышать, они живы. Живы! Восторг брал верх над безумной паникой и наконец вытеснил страх. Она рассмеялась:

— Греческий огонь. Древний и очень опасный рецепт. Он достался моей бабушке. Главный компонент этого огня — лигроин, который очень трудно достать, затем ртуть, сера, скипидар, селитра, немного воска для более густой консистенции. Этот огонь изобрел Калиникос примерно в 673 году.

Марк поцеловал Джульетту, не дав ей договорить, привлек к себе и держал в крепких объятиях, не собираясь больше выпускать. Он пропах дымом, кровью, однако был ей приятен. Дорог. Джульетта вцепилась в плечи Марка нежно поцеловала его. Позади них дом трещал и горел огнем, который она сама сотворила, но ее это уже не волновало. Тот, кто ей нужен, находился в ее руках.

— Какая же ты женщина, — сказал Марк, прижавшись лбом к ее лбу. — Кто еще в Италии мог бы найти греческий огонь именно в тот момент, когда он больше всего нужен!

— Я готовила его для тебя, — ответила Джульетта, закрыв глаза. Вдруг она почувствовала себя очень усталой, силы быстро убывали.

— Для меня?

— Я хотела защитить тебя от пиратов. На море ведь так опасно.

— Дорогая, море явно не столь опасно, как суша, — ответил Марк, указывая на разбушевавшийся

пожар. Волнение после побега улеглось, и он медленно опустился на землю.

— Возможно, это не совсем так. — Джульетта наблюдала, как проваливается крыша, и вспомнила море, прохладное, голубое, бесконечное, таинственное пространство. — Марк, давай отправимся в море прямо сейчас на «Елене Марии». Мне так хочется…

Однако слова ее заглушил крик, рев, перекрывший шум огня. Джульетта обернулась и увидела картину точно из ада, ада, который сотворила она сама. На тропинке стоял Эрмано, охваченный красно-оранжевым светом пламени. Его волосы обгорели, лицо и одежда покрылись сажей, но он был жив. Видимо, выбрался из дома с помощью какого-то злого беса.

Эрмано поднял почерневший клинок.

— Марко, я бы с удовольствием принял тебя в своем дворце! — крикнул он прерывающимся голосом. — Отдал бы тебе все, что мне принадлежит. Но ты пошел против меня так же, как твоя мать. Теперь ты умрешь вместе со своей девкой!

Марк вскочил на ноги, поднял шпагу, но Джульетта так перепугалась, что не отпускала его руку. Они оба ослабели, остались беззащитны. Она отпустила руку Марка, стала искать при свете пожара острый камень или еще что-то, чтобы швырнуть в Эрмано.

Ее рука нащупала кусок мрамора, отбитого от старого фонтана, но тут среди кромешного ада раздался странный жуткий звук — пронзительный свист пронесся над потрескивавшим пламенем, и что-то с глухим стуком врезалось в грудь Эрмано.

Джульетта видела, что Эрмано отступил назад. В области сердца торчала стрела, ее оперение радужно светилось. Стрела была тонкой и изящной, как шпага Марка. Эрмано рухнул на тропинку и остался неподвижным. Наконец смерть настигла его.

Держа кусок мрамора, Джульетта поднялась и заметила Бальтазара Грацциано. Тот был далеко от нее, однако она узнала его. Он столь же высок, строен, силен, как его брат. Шелковые волосы ниспадали до плеч. Бальтазар напоминал карающего ангела, человека чести и неопределенного возраста. Он перестал быть испорченным молодым аристократом.

Бальтазар медленно опустил лук.

— Этот лук мне подарил один ирландский купец, когда я был ребенком, — задумчиво сказал он, будто видя сон. — Я тайком тренировался стрелять из него, у меня кровоточили пальцы, пока я не освоил искусство убивать с расстояния двухсот ярдов. Это еще одно доказательство того, что я не достоин быть Грацциано: оружие настоящего аристократа — шпага, а не лук и стрелы простолюдина.

Сказав это, Бальтазар исчез, скрылся среди ночи. Джульетта и Марк остались у охваченного огнем дома, рядом с мертвым Эрмано.

Джульетта сжала руку Марка и крепко держалась за нее — у нее закружилась голова.

— Неужели это произошло? — Она услышала тихий голос Николая. — Неужели все закончилось?

Глава 25

Уже почти стемнело, когда Марк вышел из трюма, оставив Джульетту мирно спящей в каюте. По небу расползлись фиолетово-голубые полосы с мерцающими золотистыми краями, отражавшиеся в спокойной воде. Мелкие волны, увенчанные чистой белой пеной, набегали на «Елену Марию» и мерцали бледно-голубым светом. Кругом стояла тишина, которую нарушали лишь тихие голоса ужинавших членов команды, плеск волн, крик морской птицы, парившей высоко в небе.