Женщины для развлечений
Шрифт:
В аэропорту Кимпо Деккера и Карен встретил полковник Ёнсам. Хотя тема шантажа не прозвучала, Ёнсам сумел выразить свою неприязнь к Деккеру тоном и взглядами. Деккер понял, что из Кореи выберется живым лишь в том случае, если Ёнсам этого хочет. И Сингулер предупреждал, что полковник — человек опасный до крайности.
По приказу полковника Деккера и Карен обыскали. Оружия ни на ком не нашли. Деккер даже пуленепробиваемый жилет не надел, рассудив, что если корейцы захотят его убить, то уж как-нибудь сумеют это сделать. Однако же обыскивали его так тщательно, что Ёнсам, вероятно,
Каковы же в действительности отношения между Ёнсамом и Соном? После стольких лет почему хозяин шпионов и король фальшивых денег вдруг рассорились? А может быть, не рассорились. Может быть, «выдача преступника» вовсе не планируется и Деккера заманили сюда специально для того, чтобы Сон мог без помех его убить.
Как и предупреждал Сингулер, никто из американского посольства не встретил их в аэропорту. Деккер и Карен, чужие в чужой стране, были совершенно одни. Когда вооружённые люди Ёнсама наконец отвели их к машине, Карен поклялась подать жалобу в госдепартамент: во время обыска её раздели догола. Деккер подумал, а не лучше ли сразу повернуться и улететь домой.
Деккер закончил осмотр машины. Ничего не обнаружив, велел Карен, Тоуни и Кану сесть на переднее сиденье. Что же до Сона, то он чувствовал себя прекрасно. Махал на прощание охранникам, а те улыбались и потрясали в воздухе автоматами, кричали ему что-то на корейском.
Деккер приковал себя к Сону — левым запястьем к его правому — и сел на заднее сиденье «Хёндэ». Охранники внимательно смотрели на Деккера. Они перестали улыбаться. Их лица с высокими скулами напоминали сейчас примитивные каменные маски. Деккеру доводилось видеть такое выражение на лицах убийц. Он стиснул зубы, рот и горло вдруг пересохли. И даже в такой холод на коже появились капельки пота.
Кан резко прокричал команду, и двое охранников захлопнули дверцу «Хёндэ» со стороны Сона. Затем Кан включил зажигание и обогрев в машине, заработали дворники. Машина тронулась. Наконец-то они ехали в аэропорт.
Деккер посмотрел на карту, где был размечен его обратный маршрут. Аэропорт Кимпо располагался к юго-западу от Сеула. На дорогу должно уйти от часа до двух, смотря какое будет движение и погода. Значит, в аэропорту они окажутся за полтора часа до вылета, едва успеют выполнить необходимые формальности.
Наклонившись вперёд, он шёпотом спросил у Карен:
— Ну, как она?
Карен погладила Тоуни по волосам.
— Запуганная. И голодная. Она очень мало ела последние дни. Тоуни, ты знала, что Манни — друг твоей матери?
Девочка повернулась к нему.
— Она о вас иногда говорит. Вы служили в морской пехоте.
Деккер кивнул.
— Это верно.
— А почему мама за мной не приехала?
Свободной рукой Сон провёл по подсвеченному стеклу слева от себя.
— Твоя мать мертва.
— Вы лжёте, — заявила Тоуни. — Все вы лжёте. Вы, тот человек в Нью-Йорке, который притворялся полицейским, все.
— Я лгу? Спроси у своих друзей.
В наступившей тишине Тоуни посмотрела на Карен, затем повернула голову к Деккеру. Увидев их лица, она яростно затрясла головой.
— Это неправда. Моя мать не умерла. Она дома, ждёт меня. Она…
Бросившись в объятия Карен, она прижалась к её груди, рыдая. Карен заплакала с нею.
— Папочке тоже не повезло, — заметил Сон.
Деккер сильно дёрнул за наручник.
— Сволочь. Надо бы тебя прямо сейчас сломать. Ещё одно твоё слово Тоуни — привяжу тебя к заднему бамперу и на заднице потащу в аэропорт.
— Манни! — Карен, перегнувшись с переднего сиденья, тянула его за отворот пальто. — Не нужно. Пожалуйста не нужно. Она не должна этого видеть. Пожалуйста.
Донельзя разозлённый Деккер отвернулся от Сона, который сейчас напевал «Женщину в красном», похлопывая себя по бедру свободной рукой. На переднем сиденье Карен прижалась к плачущей Тоуни. Никто ничего не говорил. Кан из вежливости смотрел только вперёд, на дорогу.
А дорога была перегружена. Часто попадались участки ремонтных работ, а наглость водителей, в сочетании с непрерывно падающим снегом, делала путешествие ещё более сложным. Минут десять машина пробиралась через большой открытый рынок, забитый пешими покупателями, велосипедистами и ручными тележками. Крепкий запах рыбы и красного перца пробивался в закрытое окно. С крюков свисали дохлые осьминоги, под ними ползали живые ещё кальмары — Деккеру очень не понравилась эта картина. А когда он увидел кучу собачьих тушек, его чуть не стошнило. Собаки предназначались ресторанам, для острого супа, это деликатес в Азии.
Ненадолго вылезло солнце, блеснуло на полотне реки, опять спряталось. Когда машина пересекла реку, Деккер подумал, что, может быть, они всё-таки доедут в аэропорт без инцидента.
На выезде из города их обогнал маленький голубой автобус, в нём сидело около дюжины поющих мужчин в альпийской одежде — куртки, рюкзаки, шапочки с пером и сапоги. Как утверждает путеводитель, Южная Корея — страна гористая, а это делает скалолазание весьма популярным.
Когда автобус оказался впереди «Хёндэ», его водитель посигналил дважды, потом прибавил скорость и унёсся по новому хайвэю, здесь уже довольно пустому. Кан посигналил в ответ, улыбаясь Деккеру в зеркальце: все мы, мол, братья на просторах этой прекрасной страны. Через несколько секунд автобуса уже не было видно.
Кан, тем временем, поглядывал в левое боковое зеркало. Деккеру тоже захотелось взглянуть на эскортную машину, он обернулся через плечо и похолодел. «Тойота» исчезла. Вместо неё позади ехали два запылённых фургона. Дальше — грузовик с платформой, уставленной маленькими машинами. У Деккера встали торчком волосы на затылке. Сон хихикнул.
Когда Деккер опять повернулся вперёд, Кан как раз резко сворачивал направо с хайвэя. «Хёндэ» быстро поехал по щебёночной дороге, ведущей в пустой заснеженный парк — пологие лесистые холмы, пруды под слоем льда, павильоны и маленькие мостики. Оба фургона последовали за автомобилем в парк. За ними показался и грузовик с платформой.