Женские истории. Просто о сложном
Шрифт:
— Мне будет приятно, если Ева поможет мне, — прихожу на выручку малышке. — Вы только покажите, где нужный отдел.
— Там, — тычет в один из стеллажей тётя Поля, с подозрением глядя на меня.
Иду к нужным полкам, а Ева вприпрыжку следует за мной.
— А почему вы бороду не отрастите? Сейчас модно.
— Думаешь?
— Вам бы пошла!
Разглядываю коробки с бритвами. Ева берёт на нижней полке коробку с напечатанным на ней фото слащавого бородача.
— О, смотрите, какой красавец!
— А я не красавец?
Ева с интересом рассматривает меня:
—
В магазин влетает худенькая девушка в парике с белыми буклями. Грудь вздымается в вырезе голубого длинного платья с пышной юбкой. Прямо Золушка с бала!
— Где он?
— Там, — тычет в нашу сторону кассирша.
С Золушкой я погорячился. Фурия налетает, хватает Еву за руку и, раскрыв рот, отступает.
— Наташа, — во рту пересыхает. Смотрю на Еву, и меня прошибает холодный пот. Мы с Наташей одноклассники. Я стал её первым мужчиной. Последние годы в школе Наташа училась из рук вон плохо, и причиной этому был я. Об институте Наташа и не думала, а я мечтал выучиться на военного переводчика. Мы плохо расстались. Когда вернулся после института домой, Наташа собиралась замуж за Рината Караева, местного авторитета. Я отговаривал её, жарко целуя на лодочной станции. Мы тогда потерялись для мира на три дня. И снова каждый остался при своём мнении.
— Здравствуй, Матвей.
— Мама, этот дядя хочет брить лицо. Скажи, ему пойдёт борода…
— Сколько тебе лет, Ева? — сажусь на корточки возле малышки.
Она растопыривает пальцы на руке и показывает мне:
— Пять.
Поднимаю на Еву глаза:
— Моя мать знает?
— О чём? — краснеет Наташа.
— От какого космонавта у тебя ребёнок? — бросаю беглый взгляд на её руку: кольца на безымянном пальце нет.
Оставив меня без ответа, Наташа тащит Еву к выходу. Кинув коробку с бритвой на полку, догоняю беглянку.
— Наташа, нам надо поговорить!
— Нам не о чем говорить!
— Мама…
— Да помолчи ты! — срывается Наташа и тут же, подобрав подол пышной юбки, садится и обнимает Еву. — Прости, зайчонок.
От Наташи разве что не искрит. Серые глаза мечут молнии в меня.
— Откуда ты взялся на нашу голову?
— Я вернулся, чтобы увидеть тебя.
— Посмотрел? Теперь вали.
— Мама, ты зачем его ругаешь? Он тебя обидел, да? — Ева гладит маму по щеке. — Не плачь только.
— И не собираюсь! Пойдём, Ева.
— Наташа, пожалуйста.
— Мне работать надо. Извини.
Наташа поднимается и едва не бежит к лестнице на второй этаж. Ева вертится, но мать крепко держит её за руку. Поднимаюсь следом за ними, смешиваюсь с толпой родителей. Наталья усаживает Еву на скамейку и спешит к детям, собравшимся вокруг принца в короне из фольги.
— Золушка вернулась! — возвещает он. — Бал продолжается.
Наташа хлопает в ладоши.
— Берёмся за руки, ребята.
Под песню про жука из старого фильма про Золушку Наталья, задорно подпевая, ведёт хоровод:
— Встаньте, дети, встаньте в круг, встаньте в круг, встаньте в круг. Жил на свете добрый жук…
Спускаюсь в отдел бытовой техники, кассирша краснеет как рак. Беру с полки бритву, выбранную Евой, и подхожу расплатиться.
— Вы, молодой человек, простите…
— Что вы, я, напротив, оценил ваш поступок. В наши дни бдительность — прежде всего, — прикладываю карту к терминалу. — Вы не могли бы дать мне ваш телефон позвонить? Я свой, кажется, забыл дома.
— Конечно, — кассирша разблокирует мобильник и услужливо протягивает мне. — А вы, оказывается, знакомы с Наташей.
— В школе учились вместе, — улыбаюсь я и копирую в память последний набранный номер. Возвращаю кассирше телефон. — Собрался звонить, а номер не помню. Всего доброго!
***
Дома закрываюсь в ванной. Смотрю на себя в зеркало, а перед глазами Ева — моя маленькая копия. У меня есть дочь! С трудом перевариваю этот факт. Что теперь делать? У меня и у Натали — у каждого своя жизнь. Столько лет прошло. Она замужем за Караевым. Бреду на кухню, квартира благоухает мамиными пирожками. Желудок намекает, что неплохо бы подкрепиться. Сажусь за стол и приподнимаю край полотенца над блюдом. Мама ставит заваривает чай в моей любимой кружке.
— Ближе к тебе — с капустой пирожки, овальные. Круглые в центре — с творогом…
— Мам, ты Наталью давно видела?
— Вообще не видела. Она как замуж вышла, так и переехала отсюда. Родители её в деревню перебрались, — мать поджимает губы. — Чего ты опять про неё вспомнил?
— Она растит мою дочь.
Мама опускается на стул.
— Кто тебе рассказал? Людка?
— То есть ты знала и ничего мне не рассказала?
— А чтобы это изменило? Ринат воспитывает девочку как свою дочь, насколько мне известно. Но шила в мешке не утаить. Ева не похожа на родителей ни капли, а про ваш роман многие знали. Я как-то видела их в городе вместе. Сердце защемило, но что я сделаю? Пойду в чужую семью? Дайте видеться с внучкой?
— Я встретил сегодня дочь в магазине, — зарываюсь руками в волосы. — Чуть не прошёл мимо! Но она увязалась за мной, и я… Это какая-то дичь. Не знать, что у тебя есть ребёнок.
— Что значит «увязалась»? А Наталья где была? — Маме явно не до лирики.
— Праздник она проводила. Золушка, твою ж дивизию. За ребёнком чужие люди приглядывают. Но дёрнули её быстро. Примчалась, отлаяла меня и, можно сказать, послала.
— Что делать думаешь?
— Выведал телефон Натальи, но раз она замужем… Не знаю. Может, деньгами помочь? Нет, всё не то, — бью себя по щекам. — Ева такая славная! И она моя плоть и кровь.
— Не разрушай семью, Матвей. Я уже смирилась, что с твоей работой внуков мне не видать.
Глотаю пирожки, не чувствуя их вкуса, обжигаюсь чаем и ухожу в свою комнату. Падаю на кровать и сверлю взглядом нашу с Натальей фотографию на стене. Хотел сорвать и выкинуть в прошлый раз, но рука не поднялась. Выуживаю из кармана мобильник и набираю номер.
— Слушаю, — голос Натальи дрожит.
Я не нахожу, что сказать и сбрасываю звонок. Вечером выхожу на улицу пройтись перед сном. Возле тротуара тормозит внедорожник. Из машины выходит угрожающего вида браток.