Женское лицо СМЕРШа

Терещенко Анатолий Степанович

— А куда деваться было? Работали так советские люди не только в Москве, но и на всех просторах Великой Страны. Невольно придерживались двух христианских притч: во-первых, о том, что долготерпеливый лучше храброго и владеющий собою лучше завоевателя города, и, во-вторых, если вначале у тебя было мало, то впоследствии будет весьма много. Так и получилось — в постоянном труде надежда, а сам труд освобождал нас от трех великих зол: скуки, порока и нужды. Конкретный труд каждого человека привел народ и армию к Великой Победе.

* * *

— Вы длительное время проработали в кадровом аппарате, наверное, кому, как не вам, известно, сталинское

выражение, что кадры решают все? Ведь согласно рассуждениям Наполеона Бонапарта искусство управления состоит в том, чтобы не позволять людям состариться в своей должности. В России это было и есть правилом, а не исключением из правил. Гудящая толпа рождает короля. Потом она превращается в безмолвную массу и привыкает «воспитывать» и «выращивать» вождей или лидеров нации, а потом, когда они засидятся на одном высоком месте, то людям трудно спросить с них за их просчеты, ошибки и даже преступления. Они считают себя непогрешимыми. Как вы считаете?

— Кадровые органы и занимались вопросом, где взять нужного человека, чтобы узнать, в самом деле нужный человек находится в нужном месте? Наши руководители и рядовые работники ставили препоны людям, не подходящим работать на должностях в военной контрразведке или засидевшимся на одном месте и обросшими ненужными связями. Профессиональный нюх у таких специалистов пропадает.

В период работы СМЕРШа Абакумов часто занимался «чисткой авгиевых конюшен», особенно в период победного 1945 года, когда наши войска находились за пределами Советского Союза. Я имею в виду трофейный ажиотаж. Людей разных должностей закручивал вихрь стяжательства, а иногда и мародерства, и тогда приходилось делать выводы кадровикам. К таким людям подходили с философской меркой, просто не представляю себе, как мы смогли бы без вас обойтись. Но мы попробуем. И пробовали, так как незаменимых людей нет. Только кладбища полны незаменимыми людьми.

А жизнь — она рисунок одного поколения, написанный на песке временем. Наплывает волна моря Времени и смывает его, чтобы другие люди нарисовали свой какой-то рисунок. И так из года в год, из века в век…

В этих ответах вся Анна Степановна — сотрудница и мадонна СМЕРШа.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

 ПОВЕСТЬ «НЕ СЛАВЫ РАДИ, А ЧЕСТИ ДЛЯ…»

ПОДАРОК

Раннее летнее солнце калилось алым шаром у самого горизонта, как раз над кронами яблоневого сада, спускающегося вниз к оврагу. Радостно щебетали птицы. Лида протерла глаза вся в радости, что утром не надо идти учиться. Вчера она окончила первое в жизни учебное заведение — первый класс начальной четырёхлетней школы. И сегодня можно расслабиться, понежиться немного в постели, а потом принести маме ведерко свежей колодезной воды, позавтракать и убежать к подругам играть в куклы или классики.

По случаю успешного окончания учебы, закончила только с одной четверкой, отец Федор Борисович Ванин приготовил дочери подарок. Он заглянул в комнату Лиды и, виновато прищурившись, весело признался, что вчера не смог порадовать её подарком.

— Каким? — проявила живой интерес к слову «подарок» дочь.

— Сделал твоей куколке Машеньке по росту кровать, столик, две табуретки и шкаф.

— Ой, спасибо, папа, — Лида вскочила с кровати теперь уже с вопросом, — покажи!

— Идём, идём на террасу, там твой гарнитур стоит.

Лида мышкой скользнула в помещение, где стоял подарок.

— Ой, папа, как я хотела такую мебель

для Маши. Она порадуется!

— Угодил?

— Да, да, папа, — и Лидия бросилась на шею отцу.

Федор Борисович работал лесничим в поселке Крюково, в то время густо окруженном могучими лесами и перелесками. Он знал и любил лес. Обожал работать с деревяшками. В небольшой его мастерской, пристроенной к сараю, нашлось место для всякого инструмента: ножовок, стамесок, тисков и прочих вспомогательных орудий для операций с досками. В противоположной от двери стены, у окна стоял столярный верстак собственной конструкции. Дом свой, сараи, забор — всё поставил сам.

Когда его спрашивали, кто ему помогает и когда он успевает в работах во дворе, он обычно отвечал:

— Бог помогает, а что касается человеческого умения, то оно не что иное, как смесь терпения и времени. Трудись — и получишь. Ведь удаётся и червяку на веку.

Он хорошо владел знаниями по истории станции Крюкова и часто делился ими с женой Марией Александровной и своей дочуркой Лидой, которые знали, что их красивый деревянный вокзал появился в 1851 году с прокладкой железной дороги на 641-й версте от Санкт-Петербурга. Только после этого стал расстраиваться поселок. Для снабжения паровозов водой недалеко от станции власти отрыли пруд, поставили водонапорную башню, соорудили две деревянные платформы и перекинули через железнодорожные пути арочный металлический мост.

А ещё была радость для детей — это поворотный круг для локомотивов, водивших пригородные поезда Москва — Крюково и обратно. На этом чудо-круге через рычажные бревна железнодорожники легко вручную разворачивали паровозы. Детвора, особенно мальчишки, как её не отгоняли взрослые, любила кататься на нём.

Лида вскоре, после того как умылась, выбежала во двор с захваченным небольшим ведерком и принесла матери воды. Не прошло и десяти минут, как последовала команда Марии Александровной:

— Прошу к столу. Сегодня густая пшенная каша с молоком и чай на травах. После завтрака мать заплела дочери косички с розовыми лентами, заканчивающимися пышными бантами. Лида сразу же побежала к своей подружке Зине, жившей по соседству через дорогу. Нет, не играть в классики, а пригласить подругу к себе в гости и похвастаться подарком, преподнесенным отцом.

— Зина, пойдем ко мне. Я покажу тебе один подарок, не подарок, а чудо. Папа сделал и подарил, — залепетала Лида.

— Какое еще чудо?

— Секрет.

— Ну, скажи.

— Не скажу, — пойдем и увидишь.

— А в классики, когда поиграем?

— Потом, потом, пойдем скорей…

Вскоре девочки отправились на смотрины подарка-чуда. В тот день о классиках пришлось забыть. Целый день проиграли в куклы…

Лида и её подруги часто летом ходили купаться. Искусственный водоём привлекал детей чистой и теплой водой. С него мощными насосами закачивали воду в огромную ёмкость водонапорной башни, которая самотёком подавалась в распределительные колонки, стоящие рядом со станцией вблизи железнодорожного полотна. Подходил паровоз к колонке, по форме напоминающей огромную букву «Г», кочегар разворачивал мощный, широко-трубный горизонтальный кран к люку тендера паровоза. Помощник открывал вентиль, и вода широким потоком летела в утробу задней части локомотива. С купания Лида часто приносила маме ее и свои любимые цветы — ромашки. Летом их много росло на солнечных взлобках. Принося цветы домой, она эту упоительную прелесть с чарующим совершенством соцветий, ставила в высокую вазочку с водой. Мария Александровна всегда хвалила дочку за эти подарки, подаренные природой.