Жертва всесожжения
Шрифт:
– Вы здесь не одна, миз Пирс, я с вами. Пожалуйста, расскажите, что с вами случилось.
– Вы адвокат? – спросила она.
Если она попросит адвоката и будет настаивать, беседа окончена. Я встала перед ней на колени, взяла ее за дрожащие руки, посмотрела в глаза. Сочувствие я изобразить не смогла, но интерес у меня был неподдельный. Глядя ей в лицо, будто пытаясь запомнить его на всю жизнь, я произнесла:
– Вики, прошу тебя. Дай мне тебе помочь.
Ее руки вдруг затихли
– У меня сломалась машина, и я вошла в бар какого-то ресторана позвонить. – Она наклонила голову, не глядя мне в глаза. – Я знаю, туда не надо было ходить. Одинокую женщину в баре ждут только неприятности. Но телефонов поблизости больше нигде не было.
– Ты имеешь право ходить куда. хочешь, Вики, и когда хочешь. То, что ты женщина, не лишает тебя этого права.
Мне не пришлось наигрывать возмущение.
Она снова посмотрела на меня, изучая мое лицо. Я просто видела, как крутятся у нее в голове шестеренки. Она думала, что я уже у нее в кармане. Господи, как же она была молода.
Пальцы ее вцепились мне в руки, дрожа мелкой дрожью.
– Я позвонила своему другу, чтобы он приехал посмотреть машину. Я студентка колледжа, и денег у меня немного, так что я не хотела сразу звонить в гараж – пусть сначала мой друг посмотрит. Я думала, может быть, он починит машину.
Она слишком много выдавала информации. Уже оправдывается. Или просто много раз повторяла... Нет.
– Я бы сделала то же самое, – сказала я. И действительно, такое могло бы быть.
Она стиснула мне руки и наклонилась чуть ближе, рассказывая чуть более охотно, сама увлеченная рассказом.
– Там был этот мужчина. Вроде бы симпатичный, мы поговорили, и он пригласил меня посидеть с ним. Я ему сказала, что жду своего друга, а он говорил отлично, просто посидим, поговорим.
Она снова опустила глаза.
– Он сказал, что такой красивой кожи, как у меня, никогда не видел. – Она подняла на меня большие глаза. – Понимаете, это было так романтично!
Это было так отрепетировано...
– Рассказывай дальше.
– Я ему разрешила заказать мне выпить. Знаю, не надо было. – Она промокнула глаза. – Я спросила, не против ли он, если я закурю, и он сказал, что нет.
Возле ее локтя была полная пепельница. Ни Дольф, ни Зебровски не курят, значит. Вики завзятая курильщица.
– Он обнял меня за плечи и наклонился – я думала, поцеловать. – Слезы потекли быстрее, она чуть сгорбилась, плечи у нее дрожали. – Он меня укусил в шею. Клянусь вам, до той секунды я не понимала, что он вампир.
Она глядела на меня с нескольких дюймов, вибрируя от искренности.
Я потрепала ее по руке:
– Многие не умеют отличать вампиров от людей. Особенно если вампир напитался.
– Напитался? – Она моргнула.
– Если вампир насосался крови, он больше похож на человека.
– А! – кивнула она.
– И что ты сделала, когда он тебя укусил?
– Я плеснула на него виски и подожгла зажигалкой.
– Что подожгла? – спросила я. – Виски или вампира?
– Обоих, – ответила она.
Я кивнула:
– Вампиры очень легко воспламеняются. Он отлично горел, не правда ли?
– Я не знала, что он так запылает, – сказала она. – Люди просто так не горят.
– Нет, – подтвердила я. – Не горят.
– Я закричала и бросилась от него прочь. И тут вошел мой друг. А люди кричали... это было ужасно.
– Да уж. – Я встала.
Она глядела на меня искренними синими глазами, но в них не было ужаса перед тем, что она сделала. Не было раскаяния. Она вдруг вцепилась мне в руку, очень крепко, будто хотела заставить меня понять.
– Мне пришлось защищаться.
Я улыбнулась:
– А что навело тебя на мысль зажечь виски?
– Я вспомнила, что вампиры боятся огня.
– Но если плеснуть спиртом в лицо человеку и поджечь, гореть будет лишь пока жидкость не выгорит. Так, полыхнет – и погаснет. Человек после этого от тебя отстанет, хотя ему и будет больно. Ты не боялась разозлить вампира еще сильнее?
– Но вампиры очень легко загораются, вы же сами сказали.
Я улыбнулась еще шире:
– Так ты знала, что он запылает?
– Да! – ответила она, цепляясь за меня, стараясь, чтобы я поняла ее мольбу.
Дольф произнес:
– Я думал, вы не знали, что вампир загорится, миз Пирс.
– Я и не знала, пока он вот так не запылал.
Я погладила ее по руке:
– Вики, ты же только что сказала, что знала.
– Но вы сказали первая!
– Вики, ты только что сказала, что знала, что он загорится, когда ты его поджигала.
– Я не знала. – Она убрала руки, села прямо. – Вы пытаетесь меня запутать.
– Нет, Вики, ты сама себя запутала. – Я отодвинулась, все еще глядя ей в глаза.
– Что вы этим хотите сказать? – Сквозь манеры беспомощной девушки чуть выглянула злость.
– Что это был за ресторан? – спросила я, будто и не была там сама двадцать минут назад. На допросах часто приходится повторяться.
– Что?
– Как назывался бар?
– Не помню.