Жёсткий ночной тариф (Бронированные жилеты)
Шрифт:
— Их двое в машине? — крикнул Бакланов.
— Женщина с ними, — Игумнов был как пьяный, который в одну секунду протрезвел.
— Приезжая?
— Наша. Капитан милиции… Надя…
Бакланов замер, глядя на него.
— Ты ее знаешь?
— Мы вместе работали.
— И как же?
— Хотела помочь мне. — Он был не в состоянии что-либо еще добавить.
Показались убегающие по Варшавке габаритные огни впереди идущих машин.
— Внимание, внимание… — Бакланов схватился
Такси с такими номерами впереди них не было. Ни на Варшавке, ни на Серпуховской. И дальше — до самого Большого Каменного моста.
Быстро уходило время.
"Можно гоняться всю ночь за призраком…"
Игумнов развернулся, погнал назад к Кольцевой.
— Преступники следуют в такси… — твердил Бакланов.
Было ясно, что, если такси не пережидало где-то в укромном месте, они его упустили.
— Внимание!..
"Гонка по Кольцевой имеет только одно преимущество: можно попытаться сесть себе самому на хвост…"
Главным было — не думать, что такси стоит сейчас где-то в лесу…
И вдруг:
— 40–16! Прошла… — раздалось по рации.
— Откуда ты? — проревел Бакланов. — Какой пост?
— Строгино…
— Передай вперед, чтоб останавливали! — заорал Игумнов.
Впереди был Канал имени Москвы. Игумнов взлетел на мост и бросился со спуска. Метров за восемьсот виднелся второй мост и на нем габаритные огни.
— Это они!
Машина шла в отрыв. Расстояние, похоже, увеличивалось. Мелькнул километровый столб. "Семьдесят шестой километр!"
— Что у нас впереди? — прокричал, не отрываясь.
— Съезд на Дмитровское шоссе…
Игумнов давил на акселератор, но машина впереди все удалялась.
— Восьмой, восьмой, — надрывался Бакланов.
Они взлетели на второй мост. Внизу была железная дорога. Встречного движения почти не было. Игумнов взглянул на часы.
"Начало четвертого часа… Там ли она, в машине?" Впереди был участок прямой дороги.
Игумнов знал эти места. Это была территория их обслуживания — 8-го отделения ГАИ.
— Там эстакада… — Он был весь в дороге. — И две развязки. Вверху и внизу. Выезд с улицы Дыбенко на Долгопрудную…
— Восьмое… — гомонил МО-14562. — Преследую такси… 40–16… Идет в сторону Дмитровского шоссе.
— Нагоняем! — крикнул вдруг Игумнов.
Метрах в пятистах показался мост. Обе — правая и левая полосы — были заняты транспортом. Впереди четко вырисовывались огни удалявшейся машины.
— Все! Им некуда деться… — крикнул Бакланов. — Лоб в лоб!
Он ошибся.
— Разделительная полоса…
Перед самым мостом газон между встречными полосами заканчивался.
Огни уходящей машины вильнули. Такси свернуло на встречную полосу в прогон, образовавшийся на месте разделительного пояса. Теперь они сами шли навстречу двигающемуся транспорту.
— Мать твою!..
Игумнов не пошел вдогон. Шоферы встречных машин, застигнутые врасплох нарушителем, неизвестно как могли прореагировать на вторую машину, мчавшуюся им в лоб.
Игумнов затормозил, сбрасывая такую необходимую сейчас скорость, такси снова уходило все дальше. Транспорт впереди неторопливо всасывался под мост. Игумнов пропустил его, вышел на пустую левую полосу.
— Уходят, уходят! Гоним на Дмитровское шоссе… — орал в рацию Бакланов. — Организовывайте задержание! В машине преступники и их жертва…
Игумнов снова уложил стрелку спидометра набок. Двигатель был нагружен до предела.
— Только бы хватило бензина!
— Сто тринадцатый! — надрывался Бакланов. Пост-пикет был расположен на пересечении Дмитровского шоссе с Кольцевой, но сам пост находился на Дмитровском. — Сто тринадцатый!..
Отрыв был уже 500 divide;800 метров.
— Поднимаются на мост! Где же эти?.. — Он послал коллег матом.
Уже пролетая мимо поста, Игумнов заметил, как сотрудник поста ГАИ развел руками: "Не остановился!"
— Задержание надо было готовить, а он с жезлом! Разве остановятся?
— Через семь километров 2-й пикет ГАИ! — отозвался Бакланов.
Игумнов знал это место:
"Перед Осташковским шоссе справа и слева лес. Темнота! Если они захотят Надю сбросить — лучшее место. Лучше не бывает!.."
Второй пикет-пост ГАИ открылся в мгновение.
— Смотри… — закричал чуть не в ухо Бакланов.
Их ждали.
Обе полосы были перекрыты транспортом.
Переведенный на ручное управление светофор показывал красный. На середину разделительной полосы — там была пешеходная дорожка — медленно заползал огромный КамАЗ. — «Ежа» бы сюда! — крикнул Бакланов.
Но Игумнов знал, что заградительной лентой — «ежом», который мгновенно прокалывает покрышки, сотрудники ГАИ никогда не пользуются.
"Боимся! Подложишь не под ту машину, вылетишь из ГАИ да еще всю жизнь будешь ущерб возмещать… Это вон в ФРГ… — Игумнов сам видел на выставке — полиция выстреливает из бампера заградительную ленту метров на сто пятьдесят вперед. Под колеса нарушителя…"
— Смотри! — снова заорал Бакланов.
Справа и слева, по обе стороны шоссе, виднелись автобусные остановки, пустые в предутренние эти часы. К остановкам вели отвороты — «усы» — с тем чтобы автобус заезжал и выезжал, не создавая угрозу движущемуся транспорту.
— Все к черту!
Водитель такси пересек шоссе и вскочил в «ус» для встречного автобуса. Свободный конец «уса» выходил на шоссе далеко позади преграды из остановленного транспорта.
— Внимание, преследую… — голос Бакланова из усилителя разносился на километры. — Пропустите…