Жестокая болезнь

Вольф Триша

— Он убийца. Я была его не первым объектом.

— Понимаю, — она сплетает пальцы на коленях. — Это прискорбно.

— Каким бы безумием это ни выглядело, я бы хотела, чтобы Грейсон появился и свершил самосуд над Алексом.

— Нужно быть осторожнее в своих желаниях, — ее глаза вспыхивают. — Если бы Грейсон был рядом, он, вероятно, одобрил бы твои намерения. Но ему было бы… неприятно вмешиваться. Пока ты сама добиваешься успеха, у него не было бы причин охотиться за доктором Чемберсом.

— Раньше месть была моим идеалом. Я добьюсь успеха.

— Тогда я лишь

надеюсь, что ты найдешь то, что ищешь. Ох, и еще, — она встает и берет свою сумку со стола, затем кладет свою визитку на подлокотник дивана рядом со мной. — Мой личный номер на обороте. Если передумаешь и захочешь еще сеансы. Мне интересно поработать с тобой, Блейкли.

Наступает напряженный момент, когда я смотрю на ее карточку, на ее тонкие пальцы, как будто она ждет, что я приму приглашение. Мой взгляд задерживается на выцветших чернилах вытатуированного ключа на тыльной стороне ее ладони, прежде чем она убирает руку.

— Спасибо за помощь, Лондон, — я еще раз встречаюсь с ней взглядом.

Ее улыбка кажется искренней.

Когда она идет к двери, я иду на террасу и смотрю на город. Достаю из кармана сломанные часы Алекса и протираю гладкую оловянную поверхность, странное ощущение охватывает меня, когда я слышу, как Лондон покидает гостиничный номер. Я не упоминала фамилию Алекса. Тем не менее, ближе к концу нашего разговора она назвала его доктором Чемберсом.

Не знаю, что это значит, но это разматывает нить опасений между нами.

Я закрываю часы.

Несмотря на мою настороженность, Лондон знает своих психопатов. Доверившись ее наблюдениям, я больше не буду тратить время на поиски Алекса.

Он сам придет за мной.

И на этот раз я буду готова.

ГЛАВА 28

СИЛЬНЕЙШЕЕ ЧУВСТВО

АЛЕКС

Пленительный аромат кокоса проникает в мои поры, пробуждая чувства. Я растираю густую жидкость между пальцами, наслаждаясь приятным ощущением, представляя, как Блейкли намыливает свое тело, как втирает пену во влажную шелковистую кожу, как кончики пальцев исследуют между бедер, смывают мыло с груди.

Я стою в застекленной душевой кабине, с твердым членом и испытываю боль, как сумасшедший преследователь. Эти искушения опасны. Из-за жажды я могу позабыть о цели.

Я наношу гель для душа на повязку, прикрывающую мою руку, чтобы унести с собой ее запах, как будто мне мало мучений. Вытираю остатки зеленым полотенцем, висящим на крючке на стене, затем поправляю, чтобы выглядело так, будто его не трогали.

Тонкое искусство взлома с проникновением в Нью-Йорк основано на уверенности. Терпеливо дождитесь, пока нужный человек выйдет из здания. Улыбнитесь милой пожилой леди. Предложите помочь донести продукты до ее квартиры. Не принимайте предложенные деньги. Скромный кардиган и очки помогут. Уходите тем же путем, каким пришли, дождавшись, пока она скроется в своей квартире, чтобы подняться по аварийной лестнице.

Не самый тактичный метод, но он привлекает наименьшее количество внимания, и раньше отлично срабатывало.

Поскольку я уже несколько

раз вскрывал замок на двери ее квартиры, я знал, сколько времени это займет. Я все еще удивлен, что она не вложила деньги в систему сигнализации. Похоже, она пытается сохранить свою прежнюю жизнь, в которой она хищник, а не жертва.

Значит, есть вероятность, что она еще не поняла.

Зверское убийство одной из жертв из списка ее клиентов — это трагедия.

Но двое, о которых сообщалось, были убиты на близком расстоянии и одинаковым образом, — это не совпадение.

Блейкли не сможет долго отрицать свои подозрения. Возможно, она сомневается в собственном рассудке из-за борьбы с эмоциями, но она слишком умна, чтобы не увидеть связи.

А это значит, что у меня остается мало времени для наблюдения. Она всегда была умной и находчивой. Скоро она получит ответы на свои вопросы. От предвкушения у меня дрожат руки.

Мне не хватает острых ощущений, которые будоражат мою кровь, когда я наблюдаю за ней, пусть даже на расстоянии. Потому что это сделка, которую я заключил со своим внутренним дьяволом.

Терпение никогда не было моей сильной стороной.

Когда она не вернулась прошлой ночью, одержимый монстр внутри меня взбесился, загрохотал по клетке, требуя найти ее.

А если что-то случилось? А если ей больно?

А если она сорвалась и сделала что-то похуже?

Чем мрачнее становятся мои страхи, тем больше отчаяния я чувствую. У меня нет выбора; я должен защитить ее.

Мое желание еще раз вдохнуть ее аромат угасло, я выхожу из ванной и поднимаюсь на этаж выше, сажусь за стол и открываю ее ноутбук. Просматриваю ее календарь, где нет ничего важного, затем открываю электронную почту.

Пришло уведомление о подтверждении бронирования рейса в Сан-Франциско.

В моей груди бьется тревога. Я сильно нажимаю на клавиши, чтобы успокоить нервы. Что городской девушке понадобилось в Калифорнии? К кому или для чего она поехала?

Проверяю расписание рейса. Она должна вернуться в аэропорт Ла Гуардиа завтра вечером. Отодвигаюсь и смотрю на экран, мой мозг придумывает теории о том, зачем Блейкли понадобилось совершать такое внезапное и неожиданное путешествие.

Других сообщений или запланированных встреч нет. Только билет в оба конца и ощущение угрозы, витающее в воздухе. Зацикленный дьявол во мне на этом не остановится. Я глубоко копаюсь в ее данных и просматриваю удаленные электронные письма, обнаруживая одно, которое она пыталась скрыть.

Ярость воспламеняет мою кровь, когда я читаю электронное письмо, отправленное доктору Нобл. Она была криминальным психологом, назначенным Грейсону Салливану до суда. Она освобождает убийц из камеры смертников и смягчает приговоры. И Блейкли рассказала ей личные вещи, произошедшие между нами. Я захлопываю ноутбук.

Предательство — это удар хлыста, пронзающий мою душу, если она вообще существует.

Какая возможная причина могла быть у Блейкли, чтобы вовлекать ее? Салливан жестоко убил мою сестру, и доктор Нобл, честно говоря, ни на йоту не лучше. Какого ответа добивается Блейкли?