Жестокая ложь
Шрифт:
В новом мире старые законы не действовали. Выживали только наиболее приспособленные, и Джонни Паркер знал, что в умении приспосабливаться он лучше большинства. Он собирался навязать остальным свою игру. Когда они осознают, что это не генеральная репетиция, а премьера, будет уже слишком поздно.
Джонни продумал план до мельчайших деталей и все, что ему сейчас остается, — проследить, чтобы план осуществлялся с минимальным шумом и с максимальной степенью ужаса относительно его врагов. Только вселив в окружающих ужас, можно добиться беспрекословного подчинения. Страх щедро вознаграждается. Сестра его жены давно осознала эту истину. Даже не понимая этого, Синтия преподала Джонни хороший урок. Главная опасность исходит от тех, кто находится вблизи тебя. Шок, вызванный тем, что эта
Больше подобного не случится. Джонни дал понять, что всякий, кто станет говорить о деле при посторонних, будет расцениваться как предатель. К женам и подружкам следовало относиться так, словно они работают на легавых и могут легко отправить всю их развеселую компанию на скамью подсудимых. Теперь женщин и на пушечный выстрел не подпускали к делам, которые вели их мужья и любовники. Сработало на все сто. Даже Селесте, любви всей его жизни, Джонни посоветовал отвалить. Она, конечно, замечательный человек, но чем меньше баба знает, тем лучше.
Сегодня ночью он прольет чужую кровь. Джонни Паркер собирался сделать так, чтобы после этого никто не осмеливался переходить ему дорогу. По правде говоря, устраивать кровавое побоище, о котором впоследствии будут слагать легенды, Джонни совсем не хотелось, но он прекрасно понимал, что, когда все закончится, никто больше не станет оспаривать его место на вершине преступного мира Лондона. Сейчас самое время. В жизни каждого делового человека наступает момент, когда он оказывается на перепутье. От того, какой дорогой он направится, будет зависеть вся его дальнейшая жизнь. Легкий путь обычно является менее прибыльным, а ступив на трудный путь, ведущий к тому, чего он действительно хочет, деловой человек вынужден вступить в борьбу с другими. Что ж, он будет сражаться всеми возможными способами. Джонни Паркер постарается, чтобы в живых не осталось никого, кто может погубить его идеальный во всех отношениях план.
Время разбрасывать камни…
Он уничтожит их всех, одного за другим.
Глава 25
Джозеф Макабел был крупным растаманом, [5] который ни разу за всю свою продолжительную и богатую событиями жизнь не побывал на Ямайке. Будучи по происхождению нигерийцем, он прекрасно понимал, что это ни в малейшей степени не будет способствовать преуспеванию в мире торговцев наркотиками. Джозеф знал, что настоящие ямайцы относятся к нему с настороженностью. Еще больше подозрительности выказывали белые. Возможно, потому, что они ходили в школу с ямайцами, выходцами с Тобаго и другими парнями, уроженцами Карибских островов, живущими по соседству. В школе Джозеф не общался с теми, кто пользовался авторитетом. Он казался крутым, говорил как крутой, но никто его крутым не считал.
5
Раста — молодежная субкультура, появившаяся в конце 1960-х годов среди цветного населения Вест-Индии (в первую очередь — о. Ямайка) и Великобритании.
Джозеф знал, что ему никогда не добиться от своих людей преданности. Они на него работали, но никогда ему до конца не доверяли. Он давал хорошо подзаработать, но этим все и ограничивалось. В Лондоне Джозеф Макабел считался новичком, а без трех поколений коренных британцев, родивших и умерших на этой земле, никто тебя всерьез воспринимать в этом городе не будет.
Это он прекрасно понимал. А еще Джозеф Макабел был уверен, что если сегодня вечером он не разберется с Джонни Паркером, местным героем и любимцем, то его жизнь вскоре превратится в полный отстой. Джозеф считал себя красавцем. Он обладал харизмой и мог продавать наркоту за полцены хоть всем желающим
Люди на юге Англии предпочитают помалкивать, когда дело касается своих. Родись Джозеф здесь, его положение было бы куда прочнее, но он был иммигрантом, а выдавать себя за растамана перед людьми, с которыми ему предстояло сегодня встретиться, было глупо. Им это все до фонаря. Джонни Паркер собирается наехать на него, и наезд будет трудно отразить.
Рано или поздно это всегда случается. Джозеф давно сидел как на иголках в ожидании начала конца. Впрочем, он, подобно многим до него, надеялся, что хорошее бабло купит ему преданность тех, кто на него работает. Джозеф играл роль верующего растамана, но в глубине души сомневался в том, что хотя бы кто-нибудь из его людей воспринимает это всерьез.
Сегодня он откровенно трусил. Ему забили стрелку, а на ней… на ней будет жарко. Если он облажается, то вся его жизнь пойдет насмарку. Но без боя Джозеф сдаваться не собирался. Он окружил себя лучшими из лучших, платил им больше, чем они стоят, и теперь надеялся, что этого будет достаточно.
Джозеф передернул плечами. Бабушка часто советовала не позволять демонам овладевать лучшей частью его души. Интересно, жива ли она еще? В Англию его привезла мать, которая вскоре бросила ребенка. В конце концов маленький Джозеф оказался на попечении интерната, финансируемого фондом «Барнардо». Еще одна причина не доверять ему. «Если родная мать отказывается от тебя…» Еще одна поговорка, которую любят повторять рожденные в Ист-Энде.
Он мысленно встряхнулся. До сих пор дела шли совсем неплохо. Всю жизнь Джозеф убеждал себя в том, что у него достаточно мозгов и смелости для того, чтобы добиться всего. И сейчас успокоил себя тем, что рядом с ним сидят очень крутые парни, чью преданность он щедро оплатил. Это чего-нибудь да стоит. Они знали, что предстоящая встреча не имеет ничего общего с организацией поставки крупной партии наркоты. На самом деле Джонни Паркер собирается объявить, что больше не будет с ними работать. Ну ладно, Джонни ожидает большое разочарование. По правде говоря, Джозефу было жалко придурка. В конце концов, он неплохой парень.
Джозеф залез на заднее сиденье большого черного БМВ. На встречу он взял с собой водителя и двух стрелков, один из которых — Линфорд Фаргас — вот уже три года был правой рукой Джозефа Макабела и, пожалуй, единственным его настоящим другом. Парни были вооружены. Каждому отводилась своя роль в предстоящем деле.
— Поедем прямо на склад?
Джозеф слегка наклонил голову.
— Все готово?
Водитель утвердительно кивнул.
Все его люди были «черномазые». На головах — скрученные в жгуты пряди волос в растаманском стиле. У каждого — богатый опыт стычек с белыми парнями. Джозеф расслабился. Нагнувшись, он вытащил из-под водительского сиденья длинный мачете. Им легко можно отсечь руку или ногу. Превосходное оружие, если надо не убить, а только покалечить врага. Если приложить достаточно сил и сноровки, то им можно даже отрубить человеку голову. Мачете пользовались многие черные, но только ямайцы сделали его повседневным орудием труда, как отвертка и плоскогубцы для электрика. Само собой, это оружие находилось под запретом.
— Нервничаешь, Джозеф? — спросил Линфорд.
— Нет. Скорее, наоборот. Жду с нетерпением…
Линфорд с глубокомысленным видом кивнул головой.
— Надо урыть ублюдка раз и навсегда.
Водитель рассмеялся и громко заявил:
— Точно, босс! Уроем ублюдка!
Все рассмеялись, но смех вышел каким-то недружным, и Джозеф понял, что его люди, пожалуй, нервничают даже больше, чем он сам. Значит, сегодня ночью ему придется играть роль крутого сукина сына. Другого выхода все равно не оставалось. Если все пойдет хорошо, то после сегодняшнего они, возможно, — всего лишь возможно! — станут считать его своим. Эта мысль Джозефу понравилась. В конце концов, может, оно и к лучшему. После этой ночи он сможет застолбить себе место в среде крутых чернокожих парней Лондона. Его люди отлично умеют драться как оружием, так и кулаками. Никто из них не боится идти под пули. Все давно его знают и преданы ему.