Жестокая ошибка судьбы
Шрифт:
— Зато его карточка с деньгами здесь есть, — самодовольно ответила Кэр.
Девушки еще долго ходили по торговому центру и купили кучу всего.
***
Прибыв домой, Сара, счастливая, распаковывала вещи, поэтому не сразу отметила пропажу. Но, заметив, она начала переживать, перерыла всю сумку: телефона нигде не было, поэтому девушка постаралась вспомнить, где она могла его потерять. Очень скоро переживание сменилось болью от предательства. Девушка только сейчас поняла, почему Кэролайн все время ходила с ее сумкой. И как же она ее не заподозрила? Ответ прост! Девушка ей доверяла и не ожидала ничего подобного. Сара застыла в центре
Джон... Впервые это имя отозвалось болью в груди девушки, хотя всегда вызывало только трепет и нежность. Она вспомнила богатого разбалованного парня с вечно дерзкой улыбкой на его прекрасном лице. Его сияющие при виде Сары зеленые глаза, в которых читалась любовь и нежность вперемешку с адскими огоньками, пожирающими ее всю без остатка. Его русые шелковистые волосы...
Конечно, Кэролайн хотела с ним встретиться и познакомиться, пробить почву, что между ним и Сарой. Девушка никогда не была против перевоплощения Кэролайн в нее, но это был уже перебор! Сара почувствовала, как задыхается от подлости, совершенной самым дорогим для нее человеком. На ее грудную клетку будто навалилась тяжесть, и она не могла вздохнуть, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег; она почувствовала огонь, сжирающий ее легкие изнутри, ноги подкосились; падая, она ударилась головой о пол, резкая боль пронзила ее голову, шум в ушах заглушал все окружающие звуки, руки и ноги стало покалывать, потом девушка провалилась в долгожданную темноту.
Опустошенная Сара очнулась. Она лежала на кровати, ее обеспокоенная мать сидела рядом.
— Сара, — встрепенулась женщина. — Дочка, ты пила сегодня таблетки?
Изабелла дрожащими руками погладила дочь по голове. Не в силах что-то ответить, девушка просто махнула головой, подтверждая, что пила.
— Мам, со мной все в порядке! — успокаивала она слабым голосом. — Просто перенервничала, можешь идти, нечего сидеть возле меня, как прикованная.
— О, дочка, ты же знаешь, что...
— Мам, пожалуйста, уйди, оставь меня одну.
Неожиданно девушка почувствовала слезы, стоящие в глазах. Мама долго смотрела на нее, потом встала и ушла. Сара не знала, сколько так пролежала, укутавшись в одеяло, но ей стала уже намного лучше к тому моменту, когда пришла Кэр. Бывшая блондинка осторожно вошла не в комнату, а в клетку со свирепым зверем.
— Что ты натворила? — спросила мертвым голосом Сара, даже не взглянув на крадущуюся Кэролайн.
— Ничего особенного, — отмахнулась девушка от нее.
— Что ты натворила?! — заорала Сара, взбешенная поведением своей девушки, и резко села на кровать.
На улице было уже темно, очень темно, а значит, много времени, и люди с простого общения во столько не возвращаются. На лице Кэролайн была хладнокровная маска.
— Я думаю, что Джон довольно интересный молодой человек, — проворковала бывшая блондинка. — Но я уверяю тебя, что не о чем беспокоиться, ничего не было!
— Отдай мне телефон! — В голосе Сары слышался металл. — Врунья! Я же знаю, что ты мне врешь сейчас наглым образом в глаза!
— Джон хорошо целуется, но тебе не о чем переживать, Сара! — Кэролайн успокаивающе подняла руки вверх, и Сара поняла, что Кэр была в курсе ее приступа.
— Раньше надо было думать! — горько усмехнулась Сара. — А сейчас проваливай! — Девушка со всей злости швырнула подушку в свою подругу. — Я не желаю тебя видеть!
Бывшая блондинка какое-то время еще стояла и смотрела на Сару, видимо, решая, как лучше поступить; на ее лице отразилась боль; она развернулась и ушла. Обессиленная Сара откинулась на подушку, слезы обиды душили ее, а душевная боль разрывала сердце на куски, оставляя его в таком состоянии кровоточить; девушка была раздавлена.
Ничто уже не будет, как прежде!
***
Кэролайн в понедельник, на следующий день после ссоры, уехала, как и говорила Саре. Наступил четверг, а они до сих пор так и не созванивались, и, уж тем более, не помирились. Все свободное время Сара проводила со Джоном, сегодня родители Сары работали в ночную смену, поэтому девушка согласилась на поездку со Джоном в загородный домик его умершего деда.
Дом был маленьким и, на удивление, простым, без всякой вычурности, мебель оказалась не такой уж и новой, да и не было ничего лишнего в обстановке. Самый обычный загородный дом. При свете лампы Саре домик казался уютным и чуточку романтичным.
После ужина, приготовленного Джоном, они с Сарой кружились в вихре танца под медленную музыку; девушка ощущала у себя на шее его теплое дыхание, от которого по телу бежали мурашки. Они смотрели друг другу в глаза; она не могла оторвать свой взгляд от его зеленых глаз, которые будоражили ее сознание. Он медленно наклонился и поцеловал ее своими чувственными губами, нежно и одновременно, со страстью. Поцелуй был долгим, они сбились с ритма танца, но им было все равно. Девушка чувствовала, что дело не кончится одним только поцелуем; ее решимость идти до конца удивляла даже ее саму. Сару не волновало так же то, что она все еще в отношениях с Кэролайн. Она знала только одно: что хочет быть именно со Джоном, а не с кем-то другим, хочет принадлежать только ему. Ведь с ним все было по-другому! Девушке не с кем было сравнить его, ведь ни с одним парнем она не была на сколько близка. Только, разве что, с Кэролайн, и то она была девушкой, страсть которой невозможно было хоть с чем-то сравнить; победа всё равно была бы в пользу Кэролайн. Ее страсть была всепоглощающей, в которой Сара растворялась всего лишь раз, в самом начале их ночи-любви, а потом они горели, подобно огню. От страсти Джона Сара дрожала, словно осиновый лист под сильным порывом ветра; нет, ей было не холодно, даже, наоборот, слишком горячо, а его нежность заставляла ее таять, словно мороженное в сорокоградусную жару. С ним же она сгорала и возрождалась множество раз за ночь.
***
Утром Сара проснулась от аромата чего-то вкусненького и шума на кухне. Джон готовил обед. Ничего не скажешь, но девушке было очень приятно, и она с улыбкой на губах выскользнула из кровати и пошла умываться. Позже Сара пришла на кухню, не менее счастливая, и одно из первых дел, что она сделала — поцеловала Джона в губы, мешая ему раскладывать еду.
Во время еды они возбужденно разговаривали обо всем и ни о чем сразу. После обеда Джон сообщил, что должен кое-куда съездить, но скоро вернется.