Жестокие Игры
Шрифт:
– А мог бы! – Тирри опять ткнула меня в бок, за меня решив, что Юг и корабли лучше, чем Север и овцы.
– Отец дает большой прием через две недели. Я буду рад, если ты пойдешь на него как моя…
– Кто-то слишком уж забегает вперед, Шоун Орувелл!
– С тобой по-другому нельзя. Не успеешь моргнуть, как уведут сокровище из-под моего носа! – засмеялся он.
Наконец, отвез в Академию – с парадными прическами и с коробками сладостей, потому что пришло время переодеваться на бал.
– Скоро, скоро будет свадьба! – торжественно возвестила Тирри,
Мне было среди чего перебирать, подруга же доставала из комода одно единственное бальное платье.
– Не придумывай! – сказала ей, размышляя, как бы всучить Тирри несколько своих. Пусть я немного выше ростом, но… Можно отпустить подол и… – Какая еще свадьба?
– С Орувеллом. Хорошо, не бей меня! – засмеялась она. – Пусть будет с Рэнделлом!
– Тирри! – возмутилась я.
– У тебя еще есть время, почти целый год впереди. Выбирай! – разрешила мне милостиво. – Но учти, если я не буду подружкой невесты, ты станешь следующим трупом в этой Академии!
Настроение у Тирри было отличным. Я же долго крутилась возле зеркала, посматривая на квадратный вырез нового зеленого платья, привезенного из Хольберга. В столице Южной Провинции оно казалось верхом изящества, сейчас же я занервничала. Золотая тесьма, искусная вышивка по подолу, парчовые вставки, широкие рукава, слишком зауженная талия. Кларисса утверждала, что я – захолустная крыса, значит, и вещи у меня такие же, захолустные!
– Отлично, – сказала Тирри, что-то разыскивавшая в небольшой шкатулке. – Увидишь, они все так и попадают к твоим ногам. Но где же?.. Ага, вот они!
Разогнулась, и я посмотрела на нее, одетую в дымчато-серое платье, держащую в руках невероятной красоты жемчужные серьги и ожерелье.
– Конрад подарил, – пояснила мне, – по случаю начала учебного года. Подозреваю, стоили целое состояние. Мы с ним дом присмотрели, а он мне всё безделушки покупает!
– Ты у него настоящая красавица, – сказала ей. – И дарит, потому что любит. И дом вы купите…
Платье, довольно скромное даже по меркам Хольберга, подчеркивало тонкую, изящную фигурку девушки. Волосы, собранные кверху, с выпущенными и завитыми локонами по бокам – прическа, которой мы обзавелись в маленьком домике, где жила мама Тирри, – обрамляли симпатичное, улыбчивое личико.
– Красавица? – фыркнула Тирри. – Кто бы говорил! Жаль, что тебя только главное яблоко на дереве интересует. Я говорю о господине ректоре, – пояснила мне. – Но пора бы и присмотреться к тому, что зреет на соседних ветвях. Поверь мне, урожай будет ничуть не хуже!
В гостиной женского общежития «зрел» Кристоф Рэнделл в парадном черном с золотом камзоле, узких штанах, обтягивающих его крепкие ноги, и высоких, начищенных до блеска сапогах. Я улыбнулась, заметив его восхищенный взгляд, смущенно опустила взор из-за комплиментов, затем уставилась на протянутую правую руку. Знала же, что именно эта сторона у него больная! Ранение в грудь едва ли могло полностью зажить. Кристофа выписали сегодня, да и то, подозреваю, он пошел на подкуп и грубую лесть, чтобы уговорить молоденькую, но строгую магиню Тиннис, курирующую медкорпус, отпустить его на бал.
– Готовы? – спросил, не спуская с меня глаз, когда я взяла его за руку. – Сайари, ты сегодня…
Комплименты… Комплименты! Но больше, чем слова, льстил красноречивый мужской взгляд.
– А то как же! – сказала за меня улыбающаяся подруга, подхватив под руку Турса Зиггиса – смуглолицего парня, видимо, с примесью южных кровей.
И мы пошли. Тирри весело щебетала с Турсом, расспрашивая его о здоровье сынишки, которому недавно исполнился год. Оказалось, жена Зиггиса – бывшая соседка Тирри, спала на той же кровати, что и я.
Чур меня!..
Бал. Развлекаться. Танцевать, чтобы зевать на Некромагии. И ничего больше!
Академия встретила нас музыкой, светом, гомоном голосов и буйством красок бальных платьев. На долю секунды я замерла на пороге огромного Танцевального Зала, освещенного тысячами горящих свечей и сотнями магических светлячков, колышущихся под прозрачным куполом потолка. В обычное время двери с изображениями Старых Богов – Великой Матери Бригитты и Крида, Бога Веселья – были закрыты, сейчас же, распахнутые, они приглашали в мир музыки и веселья.
На душе почему-то было неспокойно.
– Пойдем! – Кристоф повел обнял меня за плечи. – Мы припозднились, уже начинается.
Усиленный магией голос Главного Распорядителя, перекрикивая оркестр, объявил первый танец, затем принялся зазывать пары на вальс. Адепты пришли в движение. Кто-то искал свою пару, кто-то спешил на балкон, кто-то расступался, пропуская лорда Шарреза и магиню Виннис, открывавших бал. Я закрутила головой, пытаясь понять, куда пропали Тирри с Зиггисом. Тут Кристоф подхватил меня за локоть, увлекая в центр зала. Закружил, повел уверенно, словно только и делал, что разучивал танцевальные фигуры в своем замке на Севере, как раз в перерывах между войнами с соседями и стрижкой овец.
Несмотря на рану, танцевал он отменно, но думать я могла исключительно о лорде Шаррезе. Он был рядом, через три пары от нас. Весь в черном, с Орденом Чести на груди – высочайшей наградой, полученной из рук королевы за заслуги перед Кемиром. Выглядел господин ректор слишком уж сокрушительно для моих усталых нервов. Зря я пыталась отвернуться, уйти от реальности, раствориться в звуках музыки, потеряться в танце, чувствуя на талии уверенные руки Кристофа Ренделла. Мой взгляд постоянно натыкался на Ильсара Шарреза и его партнершу.
У магини Абигель Виннис орденов и наград не было. Зачем?! Вместо них – красное платье с очень уж глубоким вырезом. Шнуровка лифа затянута слишком сильно, и она поднимала грудь так высоко, что белоснежные полушария грозили выпрыгнуть из откровенного выреза. Я видела уверенную улыбку на ее подведенных красным, в цвет платья, губах. Видела, что лорд Шаррез не отказывал себе в удовольствии поглядывать на то, что выставлено напоказ.
Превосходство Абигель Виннис над Сайари Рисааль оказалось сокрушительным, не оставляя последней ни единого шанса.