Жестокий роман. После
Шрифт:
— Брат издевался над насекомыми. Над животными. Тогда я всего не осознавал. Например, когда пропадал очередной щенок, слуги просто говорили, что он сбежал или заболел. Мне быстро покупали нового. Детское восприятие отличается от взрослого. Одни воспоминания легко заменяют другие. Но потом отец все объяснил. Через несколько лет, когда пришло время сказать, почему Мортона нужно… нейтрализовать.
Я молчал. Но вряд ли Хаген ждал ответа. Скорее уж он хотел моих эмоций. Только мое лицо не выражало ничего. Я научился загонять всех своих демонов в клетку.
— Отец понял,
Хаген извлек еще один конверт, положил на стол и придвинул ближе ко мне.
Внутри оказались выцветшие вырезки из газет. Фото братьев вместе с родителями.
Да, по виду они тут совсем мелкие. Лет пять. Язык, на котором были написаны статьи, я понимал плохо, но общую суть можно было выхватить. Речь шла про несчастный случай. Один из близнецов утонул.
— Жизнь умеет удивлять, — заметил Хаген. — Мой брат хотел убить меня, но умер сам. Хоть и не по-настоящему. Отец объявил его покойником. В реальности же просто отправил в уединенное место. На одну из наших старых военных баз. Надёжное укрытие на острове в Северном море. Выдержит даже ядерный удар. Помимо бункера там есть огромный особняк, несколько зданий для прислуги. Пожалуй, такое описание может звучать мрачно, однако природа там живописная, и все обустроено с комфортом. Сейчас мало что напоминает о прошлых временах. Никакого оружия там не осталось. С учетом пристрастий моего брата, держать там нечто подобное было бы небезопасно. В общем, Мортон получает все, что пожелает. Уровень жизни у него высокий.
Любопытно. Хагена как будто напрягает это положение вещей. Брат в изоляции. На каком-то там острове. Но он совсем не волнуется о том, что предлагает мне этого братца грохнуть.
— Я бьюсь об заклад, многие мечтали бы оказаться в подобных условиях, — заключает он.
Может и так. Но явно не тогда, когда там торчит его долбанутый брат.
— Но Мортон никогда не был доволен таким положением. Он всегда хотел получить больше. И после смерти нашего отца, ситуация усугубилась. Теперь мне придётся решить проблему радикально. Мой отец такое бы не одобрил. Он считал, что Мортона можно контролировать. Но я не готов рисковать. Последние пару лет мой брат практически на свободе. Да, конфиденциальность он соблюдает. Не показывается на публике. Только это совсем не гарантирует, что он оставил свои идеи. Я уверен, Мортон ищет путь избавиться от меня раз и навсегда.
Хаген опять замолчал и нахмурился.
— Вы закончили со снимками? — вдруг спросил он.
Я отодвинул фотографии и статьи от себя. Хаген забрал их и отправил обратно в карман пиджака.
— Думаю, на сегодня вы получили достаточно информации. Это не последняя наша встреча, поэтому мы успеем ещё многое обсудить.
Я не верил ему. Ни
Но это ничего не меняло. Я должен уничтожить их обоих. И плевать, как высоко они забрались.
22
— Собирайся, — говорит Марат, выглядываясь в окно.
В мою сторону он так и не поворачивается, полностью сосредоточен на том, что происходит снаружи перед отелем.
Внутри поднимается дурное предчувствие. Хотя с чего бы взяться хоть чему-то хорошему?
По лицу Марата ничего нельзя понять. Выражение абсолютно непроницаемое.
Он изменился. В этом нет ничего удивительного. После трех лет в тюрьме нельзя не измениться.
А ведь я даже не знаю, что с ним там происходило. Сознательно отказалась от любой информации, не хотела быть в курсе никаких новостей. Хаген не раз предлагал. Конечно, не прямо. Через Бьорна, через своих людей.
Мне хватало того, что я слышала об этой тюрьме прежде. Оттуда никто не убегал.
— Что там? — роняю глухо.
Резко встаю с кресла и подхожу к нему. Хочу увидеть то, что видит он.
Сердце ухает вниз. Во рту резко пересыхает.
Перед отелем несколько внедорожников. Дорога заблокирована. Наверняка, пожарный выход тоже контролируют.
— Ты готова? — без эмоций бросает Марат.
Как будто есть вещи, которые мне нужно собрать.
Молчу.
Тогда он поворачивается и смотрит прямо в мои глаза.
— Пойдем, — бросает коротко.
Тяжелая ладонь опускается на мое плечо, слегка сжимает, увлекая в сторону выхода из номера.
— У тебя есть план? — прочищаю горло.
— Раньше ты во мне никогда не сомневалась.
Раньше в моей жизни не было Хагена. Отличное время. А ещё раньше я могла контролировать свою жизнь сама. И совсем недавно это чувство вернулось обратно. Только встреча с Маратом опять рушит мир, который я так тщательно выстраивала. В реальности. В мыслях.
Я думала, все в прошлом. Позади. Я преодолела эту странную зависимость.
Горечь разливается внутри.
Что дальше?
Марат так и держит руку на моем плече. Направляет. Он выглядит абсолютно спокойным и уверенным, как будто ничего особенного не происходит. Такое чувство, будто и правда контролирует ситуацию. Но это нереально.
Мы спускаемся вниз. Выходим из отеля.
И меня накрывает шок, когда незнакомцы в чёрных костюмах приветствуют Марата. Тот отвечает. Всего несколько фраз.
Стоп. Это же испанский? Знаю только отдельные слова.
Когда Марат успел выучить язык?
Похоже, в тюрьме он время зря не терял.
Общение длится не больше минуты, и даже не зная языка, понимаю, что Марат здесь главный. Он сам управляет этими людьми.
Такой поворот выбивается из общей картины моего восприятия. Марат одиночка. Он приехал ко мне один, и потом тоже никого не подключал для прикрытия. Мы удирали от погони вдвоём. А теперь вдруг оказывается, у него есть целая команда.
Хаген в курсе?
Вдоль позвоночника льётся холод.
Слишком много вопросов. И я не уверена, что хочу получить ответы.