Жестокий роман

Ангелос Валерия

— Вижу, — только что челюстями не скрежещет.

— Наши чувства как ураган.

Чувствую улыбку. Фальшивую. Лживую насквозь.

— Накрыло — и унесло.

Смеется. Надрывно. Нервно.

Херовая из нее актриса. Или наоборот?

Я беру ее за бедра, подвигаю ближе, усаживаю, чтоб ощущала стояк, аккурат между ягодицами хуй укладываю. Вздрагивает, но вырваться не пытается. Боится, понимает, что могу хуже сделать. Могу прямо тут раком поставить и выдрать. Показательно.

Везучая

девка.

Все ей на помощь бросаются. Даже я.

— Иди наверх, — говорю.

Подрагивает. Мелко-мелко. Поворачивается. Глазами умоляет. Вслух ничего сказать не решается.

— Быстро, — толкаюсь вперед так, что она аж подскакивает.

Зыркает на журналюгу. Медлит, однако подчиняется, плетется в сторону лестницы, то и дело оборачивается. Не верит в мою доброту.

Ну и зря. Стоит ей скрыться, подхожу к ее дружку, разрываю веревки. Хотя следует ему шею свернуть за все проделки.

Но я размяк. А как иначе? Думаю только о тугой заднице, которую буду иметь ночь напролет. Откупорю и вперед. Разработаю на славу.

— Завтра утром придешь в редакцию «Проводника», — сообщаю я.

— Зачем?

— Будешь там статьи набивать.

— Я же не…

— Ты не выбираешь.

Хмурится. Ерзает на стуле. Разминает запястья.

— У меня есть записи…

— Ничего у тебя нет, — обрываю. — Продолжишь лезть в чужие дела, вообще, нигде и никогда не придется работать.

— Я не…

— И нечего пускать слюни на мое.

Он так и замирает — с раскрытым ртом. Смышленый парень. Понимает, когда надо заткнуться.

— Проваливай, — киваю на выход.

Покоряется. Некуда деваться. Поднимается.

— Она, — запинается. — Она хорошая девочка.

Охренеть. Какой защитник.

— Знаешь, — скалится. — Причинишь ей вред — пожалеешь. Я может и мелочь, но если вцеплюсь в глотку, мало не покажется.

— У нас любовь, — ухмыляюсь. — Не слышал?

Молчит. Кулаки стискивает, зубами скрипит. Сглатывает.

Я вытворяю с его хорошей девочкой то, о чем он даже не мечтал.

* * *

— Что с Егором? — выпаливает она и тут же зажимает рот ладонью.

Забавная.

— Пошел на повышение, — хмыкаю.

— В смысле?

Эти глаза. Ха. Даже когда засажу ей в зад, сильнее не округлятся. А губы-то какие. Подойти бы и воткнуть хер между ними.

— Теперь у него должность получше.

— Не понимаю, — едва голос тянет.

— Будет клепать статьи для моей газеты. Еще и денег поднимет. Купит себе костюм от Тома Норда.

— Спасибо, — выдыхает. — Я правда очень благодарна и…

— Раздевайся.

Послушно расстегивает пуговицы, сбрасывает рубашку. Темная ткань скользит вниз по белым ногам. Тело оголяется как провод. А напряжение по мне идет. Гребаный миллиард вольт. Ей лучше без белья. Но так тоже неплохо. Есть что-то в этих красных кружевах. Отвязное. Будоражащее. Член наливается кровью. Рвется в бой.

Я подхожу и накрываю ее грудь ладонями. Сжимаю. До боли. Дрожит, дергается. Глядит на сбитые костяшки, будто впервые видит.

— Результат утренней тренировки, — выдаю и сам не понимаю, почему поясняю. — Твоего журналюгу и пальцем не тронул.

— Спасибо, — повторяет.

— Отблагодаришь иначе.

Она открывает рот, но не успевает задать вопрос. Обхватываю ее за плечи, толкаю на кровать, ставлю в нужную позу. Загибаю раком. Избавляюсь от своего халата. Утыкаю хуй в задницу. Не вхожу. Примеряюсь.

— Что? — вскрикивает. — Что ты собираешься делать?

— Ебать.

— Ту… туда?

Вся сжимается. Ее единственная девственная дырка дразнит головку моего хера. Прямо вибрирует.

А как тесно и туго будет внутри.

Рык вырывается из груди.

— Я… мне… надо ведь подготовиться, — бормочет. — Нельзя просто взять и… я читала, нужно сделать клизму. А еще лучше сперва…

— Ничего, — обрываю болтовню. — Я не брезгливый.

— Но… — всхлипывает, пробует вывернуться, вырваться. — Но как… так быстро?

— А чего ждать?

Тискаю ягодицы. Нежные. Пухлые. Сочные. Прижимаюсь плотнее. Тянусь за смазкой, открываю и выдавливаю в ладонь. Щедро, не жалею.

— Прошу, — продолжает лопотать. — Дай время. Хотя бы немного. Пару дней. Не выйдет сразу. Это невозможно.

— Выйдет, — обещаю сладко, отвешиваю шлепок. — Войдет как по маслу.

— Нет-нет-нет, — щебечет упрямо. — Пожалуйста, не надо.

— Я все равно возьму твой зад, — ухмыляюсь. — Зачем кайф оттягивать?

— Прошу, — шепчет жарко. — Я сделаю все, что угодно. Все, что прикажешь. Только не это. Точнее не сейчас. Давай просто отложим и…

Замолкает. Застывает.

Я заталкиваю палец в тугой проход. Смазываю анус. Разрабатываю. Я же не монстр. Не стану засаживать ей без предварительных ласк.

Кричит. Дико. Как одержимая. От ужаса. Не от боли. Рвется на волю. Но лишь сильнее насаживается. Увязает. Затихает.

Я чувствую ее шок. Чувствую каждую эмоцию. И это чертовски вкусно. Сносит башню. Выносит мозг напрочь.

Мой хуй как железный прут. А в яйцах копится свинец.

Ведьма леденеет. Осознает неизбежность.

Я покажу ей настоящую инквизицию.

— Пожалуйста, — умоляет. — Марат.

— Чего ломаешься? — хмыкаю.

— Я никогда не…

— Будь ты девочкой, я бы тебя там не тронул.