Жилище Шума
Шрифт:
– Чего ж ты сразу не сказала, что голодная, – упрекнул ее Данила, – вот ведь!
– Меня вчера накормил один паренек, поделившись черствым куском хлеба, – сказала ему Улля, – оказалось, это был последний кусок в его доме. Как же выходит,
– Урожай погиб в этом году, – сказал человек, сидевший к ним спиной. Улля прикусила язык, не следует слишком громко говорить в людных местах, – вот крестьяне и бедствуют. Зато корчмарей и торгашей беда не коснулась, даже наоборот, кто-то заранее скупил остатки ячменя и варит пиво впрок.
– Кузнецов-то беда тоже не задела. А, дядька Горазд? – сказал ему Данила, – как нынче булат, имеет спрос?
– Спрос-то есть, как не быть. Да только вот, – кузнец мотнул черной бородищей, махнул в себя остатки пива и замолчал.
– А что такое, – спохватился парень, – случилось чего?
– Сынишка мой пропал, – сказал кузнец, пересаживаясь за их стол, с видом человека, наконец нашедшего, кому можно излить накипевшее. Улле с Данилой пришлось ужаться. Новоградские было запротестовали, но здоровенный, как медведь, Горазд на них цыкнул и ропот стих. Никому не хотелось испробовать на себе его кулачища.
– Тарас что ль? – удивился Данил, – как же так? Куда пропал?
– А пес его знает. Сказал, что в скорняцкий конец пойдет к товарищу, вышел вечером и не вернулся. Второй день вот нету.
– Да вернется, куда он денется, – успокаивал его Данила, – я ж Тараса знаю, он парень неспокойный, небось опять котов гоняли по закоулкам, как той весной.
– Так-то оно так, но в тот раз Тараска вернулся на следующий день, а таперича два дня где-то пропадает. К тому же я сам лично ходил в тот конец, и товарищ егойный говорит, что не заходил он к нему.
– Может еще куда пошел? Мало ли.
– Да тут такое дело. Убили скорняка Величко, слыхал, может? И как раз около Южных ворот, а рядом, значится, наш кузнечный. Знаешь ведь, Искона город славный, да только концы меж собою не шибко ладят. Не как в Новограде, конечно, когда дело доходит до ножей, но морды бьем друг другу исправно. А теперь вот скорняка нашли мертвого, и как раз Тараска пропал в тот день. Поможешь мне, а? Сходим в скорняцкий, там у них яма есть, куда шкуры порченные сваливают, вонища стоит на весь конец. Раз в седьмицу это безобразие сжигают, я думаю, если они отомстили за Величко и мово Тараску того… – кузнец сжал свой пудовый кулак, так что побелели костяшки пальцев, – то куда ж тело девать, если не в яму. – Взял Горазд парня за плечо, Данила подумал, что сейчас тот ему руку оторвет, не рассчитав силу.
Конец ознакомительного фрагмента.