Живая Академия
Шрифт:
Эти мысли пробудили в моей душе дремучие звериные рефлексы, даже волоски на руках, и те встали дыбом. Меня загнали в угол.
– Кр-р-рыса! – прорычала волчица. – Хочешь шмыгнуть от нас в норку? Надеешься спрятаться?
– Я не крыса, я человек! – выкрикнула я, а про себя добавила: «Самое опасное и смертоносное животное, способное на подлость, гадость, предательство и… Холоднокровное убийство».
Что-то внутри жаждало этого, просило, надеялось и ожидало, предвкушало мое падение.
В моих зрачках отразились тысячи раскрывающихся бутонов, призрачные лепестки пропускали сквозь себя невидимый отблеск черной луны. Поляну залил яркий свет, и это стало сигналом.
Зарычав, волчица прыгнула, я сжала ее душу в своей призрачной руке, готовясь рвануть на себя, впитать до капли, напиться вволю жизненной энергией ее непрожитых лет.
«Нет! Стой! – приказала я себе. – Нельзя, остановись, прекрати! Ты погубишь и себя и Тана».
«Жизнь – это драгоценный дар. Не ты дала, не тебе отнимать. Адепты пресветлой Богини могут только созидать», – звучали в ушах набатом мудрые слова шамана, возвращая сознание.
Ты не должна, а то станешь, как тот черный маг, отступник от всего человеческого, от всего истинного. Тело твое трансформируется, душа скукожится, ссохнется, как паук, попавший в пламя свечи. Так и будешь ходить с горелым нутром, пачкая гарью все, чего коснешься, сжигая и опаляя души людей своей злобой и ненавистью, мучимая вечным голодом и страхом быть пойманной и наказанной за свои деяния.
Зубы Айи нашли мою шею. Тело с гладкой, лоснящейся, как смоль, шерстью повалило и прижало к земле, не давая дышать.
Капля крови скатилась по ключице и впиталась в каменистую почву.
Внезапно поляна преобразилась: тысячи тысяч Лунных Роз вспыхнули кровавым заревом и закурились призрачными струями. Это было похоже на каплю крови, попавшую в воду и медленно спиралями расползающуюся в ней. Розы плакали кровавыми слезами.
Оборотни заскулили, почуяв неладное. Черная волчица, не отпуская шеи, стиснутой зубами, зарычала. Она чувствовала приближение чего-то опасного. У самок шерсть на загривках разом встала дыбом, теперь и я ощутила это. Холод, просачивающийся в душу, миазмы тоски и безысходности.
Нечто быстро, неукоснительно надвигалось.
Оно здесь.
Все замерло.
Метнулась тень, и с визгом волчица отлетела в сторону. Кубарем прокатилась по земле, послышался хруст ребер, удар был нечеловеческой силы, способный нанести урон оборотню.