Живи как хочешь
Шрифт:
БАРОН (терпеливо): Если я не был в Венецуэле, то, очевидно, не был и в Каракасе.
МАКС: Совершенно верно, я просто об этом не подумал. Жители Венецуэлы занимаются земледелием, скотоводством и государственными переворотами.
БАРОН (зевая): Вы глупеете не по дням, а по часам.
МАКС: Кроме того, как я где-то слышал, у Венецуэлы есть еще хорошая особенность. (Значительным тоном). – Она никогда не выдает людей… Как бы сказать? Людей слишком верящих в предопределение… Людей, которых в других странах несправедливо
Пауза.
БАРОН (очень спокойно): Судя по вашей сегодняшней болтовне, по всем вашим глупым намекам, я предполагаю, что вы подозреваете меня в убийстве моей жены, которая, кстати сказать, жива и здорова?
МАКС (все же несколько ошарашенный): Еще не здорова, но выздоравливает. Сегодня оба доктора мне сказали, что через несколько дней она совершенно оправится от амнезии.
БАРОН: Как я им благодарен. Я переходил от отчаянья к надежде.
МАКС (смеется): Вы сами видите. У вас, значит, иногда бывала мысль, что было бы недурно, если бы она скончалась? Так, просто в порядке wishful thinking?
БАРОН: У меня иногда бывали мысли, что было бы недурно, если б я был Карлом Великим.
МАКС (вкрадчиво): Собственно ведь ваш предок был убийцей колдуньи: именно он отправил ее на эшафот… Вы, быть может, подумали, что вашей бедной жене будет много лучше, если она лишится памяти. А заодно лишится гражданской правоспособности, а?.. Я в мыслях не имею допрашивать вас, и вам от меня ни малейшая опасность не грозит. Но все-таки давайте уточним дело. Я на днях принес вам бутылочку Квиеталя. Где она? (Все настойчивее). Что вы с ней сделали барон? Покажите ее мне. Это тотчас же рассеет чьи бы то ни было подозрения… Покажите ее, наконец, просто для того, чтобы меня успокоить!
БАРОН: На зло вам, не покажу. Мне очень приятно, что вы беспокоитесь. Понимаю и то, что вам, как психологу, было бы приятно, если б я убил свою жену, а вы меня в этом уличили, но я не могу доставить вам это удовольствие.
МАКС: А если я все-таки, вопреки всем своим принципам, объявлю о своих подозрениях властям?
БАРОН: Это чрезвычайно меня устроит. Во-первых, вас посадят в дом умалишенных, и я навсегда от вас избавлюсь. А во-вторых, я до того предъявлю вам иск. С вас за libel присудят мне сто тысяч долларов. У вас их нет, но обожающая вас баронесса, которая к тому времени, Бог даст, совершенно поправится, заплатит за вас. Они очень мне пригодятся.
МАКС: У вас, кроме комплекса предопределения, есть еще комплекс ста тысяч долларов.
БАРОН: Это комплекс довольно распространенный.
МАКС: Фрейд о нем ничего не сообщает. (Очень просто). Так вы не пытались убить свою жену?
БАРОН (стучит себя пальцем по лбу): Лечитесь, дорогой друг.
МАКС (с угрозой): Вы не ответите мне так, когда я пущу в ход мой Detector?
БАРОН (с внезапным бешенством): Если вы посмеете только вытащить из ящика эту вашу дрянь, я ею проломлю вам череп!
МАКС (вздыхает): Типичный delirium tremens. А как ваши денежные дела?
БАРОН: Катастрофические.
МАКС (опять вздыхает): Как вы догадываетесь, пока баронесса совершенно не выздоровеет, с нее нельзя получить ни гроша.
БАРОН: Отчего бы вам к ней сейчас не пойти? Вы очень мне надоели.
МАКС: Я ушел бы, но боюсь, что после сегодняшнего разговора между нами может остаться легкий холодок.
Дверь отворяется без стука. Входит Марта.
МАРТА (очень взволнованно): Простите, что я так врываюсь! (Максу) Мне спешно надо поговорить с бароном!
МАКС (смотрит на нее не без тревоги): Я все равно собирался уйти. Только не засиживайтесь здесь, Марточка. Вы рискуете потерять репутацию и, главное, место. А вы не стреляйте из револьвера, вам еще гостиница поставит в счет убыток. Прощайте, дети мои… Ах, какая прекрасная страна Венецуэла! (Отворяет выходную дверь. Барон вдруг его окликает и подходит к нему у двери).
БАРОН: Дорогой друг, я забыл вам что-то передать. Это лекарство баронессы. Пожалуйста, отдайте ей. Квиеталь… Вот она, эта бутылочка… Нераспечатанная и полная. (Макс растерянно на него смотрит, берет бутылочку, проверяет надпись и номер, затем кладет ее в карман).
МАКС (с восторгом): Дорогой друг, разрешите вас обнять!
БАРОН: Благодарю вас. Вы идиот.
МАКС (так же): Это преувеличение, но я не смею с вами спорить! (Уходит).
БАРОН (не без скуки в голосе): Что случилось, моя милая?
МАРТА: Швейцар вечером передал мне для тебя какое-то расписание. Я просунула тебе под дверь: я тогда пришла для диктовки как было условлено, а тебя не было.
БАРОН: Да, мне необходимо было отлучиться. Но в чем дело?
МАРТА: Как в чем дело? Это было расписание аэропланов! Ты хочешь уехать? Куда? Зачем? Без меня? Ты уезжаешь в Париж с ней? Скажи правду!
БАРОН (с досадой): Какой вздор ты несешь! Какой Париж? Как я с ней поеду, когда она больна и когда тотчас по ее выздоровлении будет развод!
МАРТА (смотрит на него с недоверием): Ты говоришь правду? Но зачем же ты потребовал расписание аэропланов?
БАРОН: Я неопределенно думал, что если ее болезнь затянется, то нам надо было бы с тобой уехать куда-нибудь отдохнуть. В Майами, например, или куда-нибудь дальше. Я совершенно измучен.
МАРТА (смотрит на него с нежностью. У него действительно измученное лицо): Я понимаю! Так ты хотел улететь со мной! Какое это было бы счастье!
БАРОН (импровизирует): К сожалению, это не так просто. Если мы оба покинем гостиницу в один день и улетим на одном аэроплане, то мы оба будем скомпрометированы. Ты потеряешь место, а меня все ее друзья очень осудят. Мы должны будем поехать отдельно и не в один и тот же день.