Шрифт:
Игорь Вереснев
Живые пространства
– Эй, парень, ты куда собрался?
Охранник, здоровенный детина с рыжей курчавой бородой, с ног до головы был затянут в чешуйчатые доспехи из кожи грифона. Даже шлем не снимал, только забрало поднял. Лайдр к подобному снаряжению пока не привык – где на Земле найти богатыря, способного устоять под тяжестью грифоновых доспехов? Но здесь не Земля, здесь все иначе. Здесь доспехи весят не больше шелковой пелеринки, а кесный газ и вода ценятся дороже золота. Здесь Гландир – форпост владений людей в Пространствах.
Лайдр заискивающе улыбнулся:
– Да вот, порыбачить хочу. Говорят, у ближних камней сиреневые фазари хорошо клюют?
Рыжебородый недоверчиво выпучил глаза.
– К камням, в одиночку?!
– А я что, с лесками сам не справлюсь? Зато делиться ни с кем не придется. Сколько выужу – все мои.
– Ну, ты отчаянный! Ладно, плыви уж. Только на сигнальный маяк не забывай поглядывать. Если красный огонь увидишь – бросай свои лески и бегом дуй назад в форт!
– Что, – удивился Лайдр, – ворки и сюда заплывают?
Охранник почесал бороду.
– По правде говоря, давно мы их здесь не видели. Но раз уж оборотни ворков на вашу посудину натравили, то и к крепости пригнать могут, верно?
Лайдр хотел было возразить, но только губу прикусил. Вот уже полтора декадриона, с того самого дня, как их барк пришел в Гландир, он пытается спорить. А толку – никакого.
Охранник, не дождавшись ответа, шагнул к запорному колесу, взялся за рукояти, провернул. Створки шлюзовых ворот заскрипели, поползли в стороны, впуская черноту Пространств, проколотую яркими точками звезд. Лайдр поспешно схватил багор, оттолкнул лодку от причала, направляя ее нос в створ ворот.
Минута – и внутренности шлюза остались позади. А впереди – бездонная пропасть с неподвижно зависшими в ней обглоданными серпиками астероидов. И сердце испуганно замирает в ожидании падения. Непривычно к законам Пространств сердце человека, родившегося на Земле. Да разве к такому можно привыкнуть?!
– Глаза! – гаркнул вдогонку охранник.
Лайдр кивнул с благодарностью и опустил на лицо хамелеонью маску. Еще одно, к чему он никак не привыкнет. В Пространствах Солнце – злейший враг. Забудешься, взглянешь на его диск – даже такой маленький, как здесь, на Окраинах, –
Но Солнце – и единственный спаситель, и помощник людей. Вот и сейчас – парус вздрогнул, почувствовав эфирное дуновение, его складки расправились, и огромное полотнище повлекло за собой ставшую сразу крошечной лодку. Страх мгновенно исчез – в Пространствах люди не падают, будто камень. В Пространствах люди летают!
Лайдр немного стравил шкоты, выровнял направление на ближайший астероид. Затем опустился на дно лодки, зажег кесневую лучину. Теперь испорченный дыханием воздух вновь будет становиться свежим, и того малого количества, что удерживается вокруг лодки чудесной силой Ятвера, вполне хватит на шесть-семь часов.
Лайдр вздохнул, прикинув, как много всего приходится делать в Пространствах ради того, чтобы только выжить. Он наврал стражнику. Вовсе не алчность заставила его в одиночку выйти из-под защиты крепостных стен. И плевать ему было на фазарей. Там, среди звездных камней, Лайдр надеялся встретить ее…
Сорок долгих декадрионов барк «Железный иноходец» шел от Земли к Гландиру. Сорок декадрионов команда томилась в его скорлупе, такой тонкой и хрупкой в безбрежных Пространствах, давилась солониной и водой с привкусом мочи, жарилась под обжигающим солнцем и мерзла в ледяной стуже. И только мысль о полновесных слитках чистого астероидного золота, что будут оттягивать карманы на обратном пути, грела души. Неудивительно, что в последний день плавания, когда звездочка Гландира замаячила впереди, и капитан, и шкипер, и первый помощник расслабились, выпили сверх меры крепкого мантильского рома. И даже преподобный Дрдек, служитель Ятвера, позволил себе вкусить мирского напитка. Велик ли в том грех? Это завтра барк войдет в астероидный пояс, и потребуются все знания шкипера, все мастерство капитана, вся сила духа и веры священника, чтоб провести его по каменному лабиринту. А сегодня можно отдыхать.
Последнюю ночную вахту стоял Лайдр Кирт, самый молодой из команды. Но молодой – не значит бестолковый. С парусами Лайдр управлялся отменно, а больше от него ничего и не требовалось в этом походе. Да и чем ночная вахта отличается от дневной? Только тем, что ночью все спят.
Лайдр ночные вахты любил. Нет суеты, тихо, спокойно. Можно без помех любоваться Пространствами, узором знакомых созвездий. И мысли ночью приходят всегда неспешные, размеренные. Например, о том, что за время его плавания племяш, которого сестрица Ларида носила в своем чреве, успеет не только родиться, но и встать на ноги. Лайдр первый раз ушел так далеко от Земли. Три предыдущие ходки – к Луне – не в счет. Луна рядом, декадрион туда, декадрион обратно. Но и платят там соответственно. А на деньги, привезенные с Окраины, можно сразу выкупить пай на каком-нибудь каботажнике. А можно отдать их в рост и снова отправиться в дальнее плавание. Он ведь молодой, у него вся жизнь впереди.
А еще ночью, пока спит преподобный Дрдек, можно думать крамольные мысли. О том, зачем святейший Патриарх гонит свою паству в Пространства, почему людям не сидится на Земле. Ведь не за чистым астероидным металлом и не за шкурами диковинных зверей плывут они туда, рискуя жизнями. Может быть, все дело в силе Ятвера? Почему в Пространствах один-единственный священник своей верой укрывает корабль от смертоносных лучей, удерживает вокруг него живительный воздух, а на Земле целая обитель не способна вымолить дождь во время засухи? Не от того ли, что слишком давно люди живут там, поистрепали веру, поизносили. А многие так и вовсе от нее отступились – мол, «и без чудес ваших прожить сумеем!». Целыми волостями бежит народ из-под длани Патриарха, впадает в ересь богочеловеческую. Да что народ! Правители, и те позволяют себе весьма вольные суждения, Лайдр своими ушами слыхал. А дыма без огня, как известно, не бывает. Нужны, нужны Патриарху Пространства. И пуще того – новые Земли, что сокрыты где-то в черных безднах. Сказано ведь в священных писаниях: «Несть числа мирам живым. И всех их сотворил Ятвер во благо детей своих…» Только чтобы добраться до тех Земель, нужно сперва завоевать Пространства, подчинить их себе, утыкать железными форпостами. Хоть писания об этом и умалчивают…
Спал Дрдек, пока Лайдр думал крамолу. Да не спит великий Ятвер! Все видит, все ведает. Углядел непотребное в голове чада своего. И – наказал!
Лайдр не сразу заметил две дюжины тусклых синих огоньков, что приближались к барку с левого борта. А когда заметил, удивился. Что за корабль диковинный? Раза в три больше «Иноходца», идет удивительно скоро, да вдобавок и против ветра. Неторопливы ночные мысли, не сразу сообразил – как звездный корабль сможет двигаться против ветра?!
Это был не корабль – целая стая ворков, самых страшных, самых злобных хищников в Пространствах. Каждый размером с левиафана, челюсти способны дробить камень, а ядовитая слюна растворяет металл. И мало счастья, что нет у ворков ни лап, ни когтей – меткий удар шипастым хвостом моментально распорет обшивку торгового корабля, напрочь снесет такелаж.
Лайдр обомлел, когда сообразил, что несется наперерез «Иноходцу». Опомнился, ударил в рынду: «Тревога! Тревога!» Да поздно. Первая пара уже была над палубой, заходила в пике. Металлическая ткань парусов, стальные обшивка, мачты и реи ворков не привлекали. Их манил запах дерева – внутренней отделки корабля. А пуще того – сладкая плоть его команды.
Из распахнувшегося жерла орудия вылетела ракета – канониры спешно открыли огонь. Прошипела, оставив дымный след, ударила в грудной панцирь ворка, взорвалась. Зверь отпрянул было, но удар оказался слабоват, бронированную чешую таким не пробить. Ворк вновь ринулся вниз, навалился на борт. Второй поддал с другой стороны. Барк вздрогнул так, что у Лайдра пол ушел из-под ног, застонал. И – завертелось!
Ворки нападали пара за парой – они всегда действуют парами. Обшивка вибрировала, трещала, местами уже и рвалась. Ракеты шипели, отравляя воздух едким дымом, забрасывали палубу горячими осколками. Но попасть в сочленение панциря канонирам удалось только раз. Раненый ворк истошно замахал крыльями, кинулся прочь, но собратья его от этого стали только злее. И ясно было – отогнать стаю одними ракетами не получится.
Лайдр вцепился в штурвал так, что костяшки пальцев побелели. «Спаси нас Ятвер, Великий и Могучий, Единственно Ведающий, Хранящий Истину, Безжалостный и Ревнивый, Повелитель всея, Творец и Разрушитель…» – шептал заученную еще в младенчестве молитву. Да разве снизойдет Ятвер до молитвы какого-то матроса?! А преподобный Дрдек все не показывался…
Мгновение, когда между тусклыми сизыми тушами ворков блеснуло золото, Лайдр пропустил. Откуда он взялся, как успел подплыть незамеченным? Или правду сказывают, что астеры-оборотни способны превращаться в солнечный луч? Он казался маленьким на фоне сизых гигантов. Маленьким, но вовсе не хрупким. Обтекаемое тело, плавники, хвост-весло – как будто существу этому предназначено было бороздить Океан, а не бесконечную пустоту. Крутой лоб, длинный нос и глаза… Нет, глаза его Лайдр увидел позже.
Астер врезался в самую середину стаи. И тут же с кончика его носа сорвалась белая молния. Вторая! Еще! Каждая находила цель, била в сизые туши. Стая дрогнула, начала отступать. Астер, словно погонщик с бичом, отгонял ее в сторону.
– Ты что стоишь, будто столб?! – на мостик вывалился капитан.
Не удержался на ногах, упал на четвереньки, подполз к штурвалу. Ухватился за рукояти, налег, стараясь провернуть.
– Лево руля! Лево руля, я сказал! Поворот фордевинд!
У Лайдра глаза полезли на лоб. Поворот фордевинд, когда барк идет под полными парусами?! Да никакая сталь этого не выдержит, мачты с корнем вырвет.
Капитан тоже понял абсурдность своего приказа, зарычал зло:
– Взять рифы! Быстро!
Вот это было верное решение. Но означало оно, что именно Лайдру доведется выйти на открытую палубу, а затем карабкаться на мачту, туда, где слой воздуха становится совсем тонким и алчно клацают зубами огромные пасти…
– Бегом!
Рык капитана выбил все мысли из головы. Лайдр открыл люк, ведущий с мостика на палубу, стараясь не глядеть на сизые туши, прыгнул, уцепился за ванты. Поднял глаза на огромное, без малого десять сотен локтей шириной, полотнище грота и только тут сообразил, что в одиночку ему не справиться. И что теперь делать? Спускаться? Ждать?
Из-под стального настила палубы докатился зычный ор боцмана:
– Наверх, сукины дети! Наверх, я сказал!
Ведущий в кубрик люк распахнулся, двое матросов метнулись к грот-вантам. Но все же недостаточно быстро – один из снующих вокруг корабля ворков заметил, рванул наперерез, на лету разевая жуткую пасть. Сердце Лайдра ухнуло в пятки, да там и застряло, но ноги и руки знали, что нужно делать. Наверх, к марсу, под защиту стальных лееров. Пусть призрачную защиту, но всяко лучше, чем ничего. Он почти успел…
На палубе дико заверещали, и тут же белая молния хрустнула за спиной Лайдра. Ворк взревел, разом заглушив человеческие крики и вопли, дернулся всей тушей в попытке развернуться. Кожистое крыло с размаху хлопнуло по вантам. Лайдр вдруг ощутил, что его пальцы сжимают только воздух, что он летит прочь от спасительных лееров.
Нет, он не испугался, что упадет с высоты в двадцать человеческих ростов. Он испугался, что НЕ УПАДЕТ. Он слишком далеко от обшивки барка, спасительная сила Ятвера не удержит его. И он будет лететь, лететь, лететь…
Лайдр хотел заорать что было мочи – и потому, что делать это заставлял страх, и потому, что в крике было единственное спасение, – и с ужасом понял, что орать поздно. Он почти пробил воздушный купол, осталось каких-то три локтя, два, один… Он был в Пространствах.
Лайдр всхлипнул, зажмурился. Все, сейчас он задохнется. Или смертоносные лучи испепелят и разорвут его тело. Или он превратится в ледышку. Или ворки заметят дармовой корм и проглотят…
– Эй, ты куда летишь?
Он помотал головой, отгоняя наваждение. Всем ведь известно – в Пространствах нет звуков, там стоит мертвая тишина…
– Ты чего глаза не открываешь?
Он открыл. И тут же опять закрыл – астер завис в двух саженях от него, целился своим страшным носом. Еще одна смерть, о которой он чуть не забыл. Пожалуй, самая быстрая – вспышка молнии, и все закончится. Что ж, пусть будет так…
– Ты что, меня испугался?! Не бойся, мы ведь почти такие, как вы.
Лайдр снова открыл глаза. Как раз вовремя, чтобы заметить быструю дрожь, волной прошедшую по дельфиньему телу астера от кончика носа до хвоста. Нет, не дельфиньему! Нижняя половина осталась прежней, а верхняя… Верхняя была человеческой, девичьей! Плечи, руки, грудки, длинные волнистые волосы. И глаза – огромные, цвета фиалок.
– А так тоже страшно? Почему ты молчишь?
– Я… не знаю…
Он и впрямь не знал, что сказать. И как можно говорить в абсолютной пустоте Пространств? И как можно дышать?!
– Ладно, возвращайся на свою лодку. Мне нужно зверушек увести, пока они еще большей беды не наделали.
– А… как?
Девушка-астер звонко засмеялась.
– Ты забавный. Прощай! Может, когда-нибудь увидимся!
Она легонько толкнула его в плечо, и этого оказалось достаточно. Он перекувыркнулся и полетел назад, к воздушному куполу, к палубе барка. По телу девушки вновь прошла дрожь, возвращая первоначальную форму, – теперь Лайдр понял, отчего астеров называли оборотнями! – и она заспешила к ворчьей стае.
«Пришвартовался» он точнехонько рядом с преподобным Дрдеком. Тот сидел прямо на палубе, белый как мел, тяжело дышал, то и дело сглатывая слюну. Судовой лекарь заботливо отирал испарину с его лба, кок держал наготове кружку с какой-то микстурой.
И капитан был здесь же, мрачный, как грозовая туча.
– Ты откуда свалился? – зыркнул на Лайдра. – На клотике прятался?
Придумать что-то в свое оправдание Лайдр не успел. Да капитан и не ждал ответа – от него.
– Трое погибли, семеро покалеченных. Что мне писать в рапорте, преподобный? Как объяснить? Это ведь не корсары с Дейсмоса – какие-то паршивые ворки!
– А что я мог? – преподобный наконец-то нашел силы заговорить. – Молнии богопротивной твари помешали моим молитвам. Из-за их треска Владыка Ятвер не расслышал меня.
Он засопел, отдуваясь, потом с неожиданным проворством выхватил у кока кружку и осушил ее одним долгим глотком. Лайдр вдруг догадался, что никакая там не микстура, а огуречный рассол. И что вовсе не молнии астера помешали преподобному, а выпитый накануне ром. Подумал и ужаснулся крамоле.
Дрдек отбросил в сторону пустую кружку, смачно икнул. И уже спокойно добавил:
– Не удивлюсь, если эта тварь на нас ворков и натравила. А что? Если б они сами по себе рыскали, неужто мы б их не отогнали? Нет, богомерзкие заклятья на них были наложены, вот что я тебе скажу. Так и напишем в рапорте!Они так и написали. И когда корабль вошел в доки Гландира, по форту покатились зловещие слухи. Мол, оборотни объявили людям войну, и нападение на барк – только первая ласточка. Не сегодня-завтра следует ждать, что пригонят из черных Пространств таких чудищ, каких никто и не видывал. И тогда не только форпостам Окраины туго придется, но и орбитальным крепостям не поздоровится. Да что орбитальным! Они на саму Землю покуситься могут…
В то, что создания Пространств нападут на Землю, мало кто верил. Но Земля далеко, а Каменный Пояс – обиталище оборотней – рядом. Так что несколько дней спустя слухи трансформировались в идею: отправить Патриарху прошение. Пора снаряжать большой военный флот, нанести удар в самое логово оборотней, если уж не изничтожить проклятых тварей, то хотя бы отогнать их подальше.
Лайдру идея не нравилась. Ведь это неправда – девушка-астер не натравливала ворчью стаю на людей, наоборот, пыталась отогнать. Он видел это собственными глазами, и все, кто рискнул выйти на палубу, видели, капитан в том числе. Лайдр спорил, пытался доказывать. Но много ли весили его слова против слов преподобного Дрдека? Здесь, в Пространствах, почти ничего.
И тогда Лайдр понял, что другого ему не остается, как только отыскать свою спасительницу и сообщить ей о замыслах людей. Пусть предупредит сородичей. Если астеры сами уйдут, то удастся избежать кровопролитной бойни. Что им, места мало? Пространства ведь бесконечны!
На вырученные за плавание деньги он взял в аренду рыбачью лодку и отправился к Каменному Поясу. Где же еще можно встретить астера?Пять верст в Пространствах – не расстояние, когда умеешь работать с парусом. Лайдр и оглянуться не успел, а ближайший астероид из обкусанного полумесяца превратился в каменную гору, испещренную гротами, блистающую оспинами металлических вкраплений. Гландир же, наоборот, теперь выглядел старой, изрядно помятой жестянкой. Сигнальные маяки на его башенках-зазубринах мирно светили желтым.
Лайдр подобрал край паруса, опустил мачту, превращая ее в плавучий якорь. Подождал, пока чудесная сила Ятвера притянет лодку поближе к скале и заставит вращаться вокруг нее, выстрелил снасти. Крючки веером сыпанули к ближайшему гроту, потянули за собой увешанные блеснами тросики. Больше от рыбака ничего не требовалось, сиди и жди, пока глупый фазарь клюнет. Или не фазарь… Если в гроте прячется тварь покрупнее, то тут уж либо отстреливаться из гарпуномета, либо ноги уносить. Лайдр надеялся, что ни фазари, ни кто другой его «рыбалке» сегодня не помешают. А завтра он отправится к другой скале, затем – к третьей, четвертой… Почему был уверен, что девушка-астер рано или поздно придет? Но ведь она сама сказала: «Может, когда-нибудь увидимся!» Значит, плавает где-то рядом с фортом – любой сообразит!
– Привет!
Лайдр едва из лодки не вывалился от неожиданности. Быстро обернулся. Она уже была здесь! Уже приняла свое получеловеческое-полудельфинье обличье. Тонкие длинные пальцы держались за борт, распущенные волосы трепетали в струях эфирного ветра. А губы насмешливо улыбались.
– П-привет…
– На фазариков охотишься?
– Да… Нет! Я… Я тебя искал! Мне нужно с тобой поговорить.
– Вот как? – девушка недоверчиво приподняла брови. – Что, и в лодку к себе разрешишь войти?
Лайдр уставился на нее удивленно. Войти?! Спросил с опаской:
– А тебе… это удобно будет?
– Почему же нет?
По телу ее пробежала знакомая дрожь. И в следующее мгновение точеная женская ножка переступила борт лодки.
Девушка уселась на дно напротив Лайдра, поджала под себя ноги. Выглядела она совсем по-человечески, только кожа была золотистой, будто светилась изнутри. Поймав взгляд парня, хихикнула, легонько передернула плечами. Наготу ее тут же прикрыла туника, сотканная из мельчайших искорок.
– Так лучше?
– Да… наверное, – неуверенно кивнул Лайдр.
– Забавный! Как тебя зовут?
– Лайдр Кирт.
– Нет, это слишком твердое имя. Я буду называть тебя Лайд. А меня зовут Саэсиэнаиэ. Сможешь выговорить? Ясно, забудешь! Тогда – Саэ.
– Саэ…
– Ага. Так о чем ты со мной хотел говорить?
Лайдр выпалил:
– Правители Гландира готовят прошение Патриарху! Просят прислать боевой флот. Люди хотят воевать с астерами, хотят перебить вас всех. Они…
Саэ неожиданно захохотала, отмахнулась от раззявившего в изумлении рот Лайдра.
– Ты смешной! Никогда твердые люди не решатся воевать с нами. Никогда им не подчинить Пространства.
– Почему?
– Да потому что вы слишком твердые! Слишком твердолобые. И вещи вы любите твердые, такие как сами: камень, металл. Вы даже дерево убиваете, прежде чем использовать! Вы окружили себя твердыми вещами, вы создаете из них оболочки, все более крепкие, неподатливые. И правилам вы подчиняетесь твердым и неподатливым. С рождения знаете, что можно, а что нельзя, что дозволено, а что – нет. Вы все пытаетесь объяснить. А если не можете – говорите, что этого не бывает. Да только Пространства чересчур велики для ваших крошечных твердых правил! Твердая оболочка стесняет движение, твердые вещи мешают. Вы, твердые люди, слишком слабы против нас, изменчивых и мягких.
В каждом ее слове была ересь. Страшная ересь, за какую сжечь живьем на костре – самое легкое наказание. На заре мира Великий Ятвер создал четыре стихии – Поверхность, Океан, Атмосферу и Пространства – и заселил их живыми существами, чтобы плодились и размножались, чтоб охотились и поедали друг друга, чтоб славили создателя рождениями и смертью. И каждому творению своему дал Ятвер форму, годящуюся для стихии, в какой оно обитало. Неизменную, твердую форму. И для каждой стихии установил он законы, неизменные, твердые. И все были счастливы, и тысячи лет длилась Благословенная Эра.
Но одно существо восстало против воли создателя. Астеры не желали оставаться твердыми и неизменными. Они взяли форму человека, чтобы ходить по Поверхности, форму дельфина, чтоб плавать в Океане, лебедя, чтобы летать в Атмосфере, и солнечного луча, чтоб нестись сквозь Пространства. Они отказались подчиняться законам. Они уверовали, что весь мир принадлежит им.
Разгневался Вседержитель на подобное самовольство, и гнев его был ужасен. Проклял он оборотней, лишил их бессмертной души и возвысил другое свое создание – людей. Дал людям в подчинение твердые вещи и твердые законы, чтобы они, а не астеры, правили миром. Началась новая эра – Эра Пути. Люди подчинили себе сначала Поверхность, затем – Атмосферу, затем – Океан, изгнали астеров из этих стихий. И когда они подчинят Пространства, изничтожат проклятых оборотней, воля Ятвера будет выполнена, история мира закончится, все стихии сольются в одну. И наступит последняя эра – Эра Благоденствия.
Священные писания Лайдр знал наизусть, как положено добропорядочному человеку. Потому от речей Саэ ему сделалось нехорошо. Он оглянулся украдкой – нет ли кого рядом, не подслушивают ли? А не то – жариться им обоим на адском огне. Впрочем, у астера души нет, ее жарить не станут. Зато его – запросто! Схватят, свяжут по рукам и ногам, отвезут на Землю – и на костер. В Гландире жечь нельзя, много драгоценного кесня на это потратится.
– Ты чего головой вертишь? – перебила его мрачные размышления Саэ. – Ждешь кого-то? Ой, смотри, у тебя фазарик клюет! Помочь вытащить или сам справишься?
Вконец растерявшийся, не знающий, что ему делать и что говорить, Лайдр вскочил, схватился за лебедку тросика, который и в самом деле подергивался, точь-в-точь как леска удочки, заброшенной где-нибудь на пруду. Буркнул:
– Справлюсь…
– Хорошо, занимайся своей охотой, а я поболтаю. Скучно все время одной.
– А почему ты одна? Ты разведчица, да? За фортом следишь?
– Больно надо за вашей железкой следить. Здесь неподалеку пастбища барчиков, за ними я и приглядываю. А то твои сородичи привычку взяли – барчей стрелять! Фазарей вам мало. Так что, будешь слушать? О нас, мягких людях?
– Ну, рассказывай. Только никакие вы не люди. Вы оборотни!
– Оборотни, – легко согласилась Саэ. – Но и люди тоже. У нас с вами одни предки, просто пути наши очень давно разошлись. Мы начали изменять себя, чтобы приспособиться к окружающему миру. А вы, наоборот, попробовали изменить весь мир, чтобы прогнуть его под себя. Пока все жили на Земле, ваш путь казался легче и быстрее. Там вы победили, заставили нас уйти. Но теперь сами бежите от того, что наделали, ищете новые планеты, неиспорченные, правильно?Лайдра больше не интересовало, о чем говорят в Гландире. Главное – никакой войны не будет. Патриарх слишком умен и благоразумен, чтобы отправлять своих людей в Каменный Пояс на верную гибель. И значит, нет нужды волноваться о том, что с Саэ случится беда. Можно встречаться с ней, слушать рассказы о мягких людях, любоваться ее лицом, золотыми прядями волос, фиалковыми глазами. Хоть каждый день! И здорово, что рыбаки больше не рискуют забираться до самых пастбищ и вообще редко выходят из форта – Саэ не нужно будет исчезать из его лодки, превращаясь в солнечный луч. А на самого Лайдра в Гландире давно рукой махнули – после рассказов и споров с преподобным его все здесь считали чокнутым. И когда он объявил капитану «Иноходца», что в обратное плавание не пойдет и останется жить на Окраине, тот только вздохнул с облегчением. Декадрион пролетел незаметно, начался следующий.
– Эй, парень, ты куда собрался?
В шлюзе опять дежурил рыжебородый. Лайдр приветственно помахал ему рукой, улыбнулся.
– А, это ты, – охранник хмыкнул. – Хорошие деньги небось берешь за фазарей? Нынче это редкий товар, мало кто рыбачить осмеливается.
– Неплохие, – согласился Лайдр.
– Да уж… Хорошие деньги легкими не бывают, парень. Сегодня лучше не ходи к камням.
– Почему?
– Оборотня там который день видят.
– Ааа… Ну и я видел. Что с того? Я же объяснял – астеры на людей не нападают.
Охранник почесал бороду.
– Дак я ж разве спорю? Мож, и не нападают. Преподобный Дрдек изловить его хочет. Чтоб ты из-за этого в передрягу какую не попал.
Лайдр как стоял, так и сел.
– Зачем ему астер?
– Известно, зачем. Чтоб секреты их выпытать. Ни одного ведь оборотня покамест живьем словить не удавалось. Если преподобный поймает да к Патриарху в адскую юдоль доставить сумеет, то его не то что от епитимьи освободят – сан митрополичий за такое пожаловать могут!
– А там… сильно пытают? В адской юдоли? – пролепетал Лайдр.
– Хм… сильно. Слыхал, еретики на костре смеются от радости, что наконец-то их в огонь бросили. Облегчение это для них после пыток.
Он помолчал, разглядывая сидящего на дне лодки Лайдра.
– Так что, парень, остаешься?
Лайдр встрепенулся.
– Нет! Открывай шлюз!
– Ну, как знаешь. Эх, молодо-зелено! Все одно не заработаешь всех денег, попомни мои слова!