Жизнь для Смерти

Призрачная Адельфина

— Господи, Крис, что-то горит? Я чувствую запах дыма.

— Да. Загорелась заброшенная часть особняка. Тебе нужно на улицу.

Он просит меня уткнуться лицом в одеяло, я слушаюсь. Кристофер с пинка открывает дверь комнаты в коридор. Она с грохотом отлетает с верхней петли. Сейчас не до аккуратности.

Снаружи все в дыму. Клубы ползут темными тучами по потолку и, чем дальше мы пробираемся к залу, тем тяжелее становится дышать.

Всюду снуют вампиры, слышны крики, суета, ругань. Крис перекидывается с кем-то просьбой проверить второй

этаж. Оттуда уже слышны мольбы, но чьи- не разобрать. Настоящий хаос в полутьме.

Вампир выносит меня в главный зал, а оттуда быстро ныряет к выходу. Морозный ветер ударяет в лицо. Снаружи непогода, очень снежно. Середина декабря. Вампир несет меня все дальше, к саду и заборам особняка. Отсюда видно, как высоко забралось пламя в левой части здания. Там, где перерождались все вампиры Веласкес.

— Эй, Эми, — супруг помогает мне присесть на край ограждения заледеневшего фонтана, укутывает одеялом получше и смотрит в глаза, твердо заявив, — Я скоро вернусь. Никуда отсюда не уходи, поняла? Даже если кто-то позовет, пока я не приду не сходи с места! Поняла?

— Да, да, — киваю я, соглашаясь и тут же хватаю супруга за рукав, останавливая, — Ты уходишь?

— Там нужна помощь. Не волнуйся, у меня хорошая скорость и реакция. Ничего не случится.

— Да, я понимаю… Боже, — волнение съедает меня изнутри, но я не требую от Кристофера остаться. Он точно этого не сделает, — Будь осторожен, хорошо?

Вампир сводит брови, посмотрев на меня с нескрываемой тревогой, а затем наклоняется, бегло прильнув сухими губами к моим.

— Я скоро!

Огонь распространяется невероятно быстро. Пламя перекидывается на новые окна, задев жилую часть особняка. А после себя оставляет только черные глазницы мертвого строения. Возможно, там были люди, обращенные, переживающие агонию и ушедшие с огнем.

Я вспоминаю и о тех, кем питаются вампиры. Есть ли сейчас пленные в подвалах?

Но больше всего не дает покоя то, что Кристофер в эпицентре. Никакими силами я не смогла бы заставить его обезопасить себя снаружи. Со мной. Даже если бы он оставался человеком, он в любом случае бы ринулся спасать других… Это его природа, эмпатия, любовь и сострадание к ближним. Кристофер прирожденный лидер, который ведет за собой, а не стоит на костях.

И в качестве контраста, я вижу фигуру мужчины, стоящего напротив здания и задравшего голову вверх. Он наблюдает за пламенем с любопытством, точно ребенок. А когда оборачивается назад, пугается, заметив меня.

— Верховный?

— Эмили, — в голосе седовласого впервые звучит неловкость, — Ты же замерзнешь так?

— Почему вы не с ними? Вашим детям нужна помощь.

— Детям? Как ты их назвала… Интересно.

— Разве не так?

Сволочь. Трусливый, помешанный на власти и, по какой-то причине, поддерживаемый вампирами. Мужчина улыбается, указав на меня пальцем, — А ты? Почему ты здесь?

Верховный переводит взгляд ниже, как будто заглядывая за одеяло.

— Ааа, все дело в ребенке. Его жизнь

так же бесценна, как и моя. Ты ведь знаешь огонь убивает вампиров?

— Почему вы говорите об этом сейчас? — шепчу я в ответ. Его слова звучат, как угроза. А ухмылка только подтверждает страшную догадку. Но больше ни слова, я не стану рисковать. Кайл опасен. Он коварен, беспринципен и готов добиваться своего любым путем.

— Почему? — переспрашивает вампир, — Милая Эмили, там наверняка будет гора трупов. Ты видишь, как высоко пламя?

Верховный смотрит на дом, а затем снова обращается ко мне, — Но ты поступила правильно, я хвалю. Береги дампира, растущего в себе. Его место рядом со мной.

Его место рядом с родителями. Но я молчу. Смотрю на Верховного, перебарывая внутреннее презрение. В глазах вампира нет раскаяния, нет боли за свой особняк и тревоги за окружение. Он будто доволен ситуацией. Словно зверь, стоящий у адского котла, к которому вскоре стекаются ему подобные.

Из суеты, образовавшейся у Серебряного особняка, словно статуи, появляются тени, удаляющиеся прочь. Они идут к своему предводителю, вставая в ровные колонны рядом.

Некоторых на выходе задевает плечом Кристофер, выводящий на мороз пострадавших.

Одни не понимают, что происходит, с ужасом наблюдая пожар и пытаясь предпринять хоть что-нибудь, другие проходят мимо. Перед моими глазами развернулась драма. Роковая ночь все изменит в клане Веласкес.

И когда эта братия встает ровным строем, будто мертвецы, наблюдая за пламенем и криками, я не выдерживаю и нарушаю обещание, данное супругу.

Очень жарко, хоть пламя и не близко. Языки огня целуют небо, порождая черный дым. У выхода целый отряд вампиров помогают вывести пострадавших. Среди них я вижу Викторию. Девушка снимает с себя пальто, как только видит меня в ночной сорочке и одеяле.

— Вот, держи.

— Я хочу помочь, — торможу девушку за руку. Она соглашается, чуть покосившись на едва заметный живот.

— Ох, черт… Только ты осторожно, хорошо? Помоги раненым. Сможешь?

— Да, — киваю я. Совершенно не понимаю, что делать, но точно не стоять в стороне.

Виктория разворачивает меня к месту, где на снегу были раскиданы одеяла. Чуть подальше от здания, на безопасном расстоянии. Пострадавших много, очень много… Некоторые без сознания, но живы. Рядом с ними двое женщин-вампиров, в возрасте.

За спиной послышался шум огнетушителей как снаружи, так и изнутри. Но огонь сильнее и прожорливее, чем средства тушения.

— Эй, Эмили? — меня подзывает одна из женщин. Я видела ее на праздниках, но никогда не говорила лично, — Иди сюда. Последи за Брайаном. Он получил большие ожоги. Может не оправится. Перевяжи ему раны и промажь вот этим.

Зараженная передает мне банку с тягучей мазью, а еще стопку странного вида бинтов.

— Ему будет больно?

— Промажь хорошенько бинты, так чтобы мазь стекала с них. Без этого ему не восстановиться. Придется потерпеть.