Жизнь и приключения хроника Сидора с хроником Димоном на Юге
Шрифт:
— Тьфу ты гадость, — снова закашлялся он. — Так же ж натурально и травануться можно. Нельзя так близко к этой воде подходить. Вдруг там радон. А если не радон, то чем тут воняет. Падалью, что ли?
И как здесь люди раньше работали, не понимаю.
— Вряд ли здесь работали летом, скорее зимой. Сейчас лето, мы тут буквально полдня и нам всем уже плохо.
— Значит, чтобы тут ни делалось, делалось всё зимой, иначе бы там возле плотины не стояли эти многочисленные сооружения, и не было бы вон там, внизу у подножия опоры акведука заброшенной кирпичной будки,
Раз построили, значит здесь в какой-то период года не смертельно. Кроме зимы ничего в голову не приходит.
А что не фиалками пахнет, так что ж. Ну ква, — развёл он руками. — Конечно сероводород, или что там, не ромашка, но пока что никто из наших не умер.
Тьфу-тьфу, — демонстративно сплюнул он в сторону.
Кстати, вон та сторожевая башня впечатляет. Три этажа, дверь на втором уровне, стены метра в полтора кирпичной кладки. Правда, крыши нет, — с сожалением цыкнул он зубом. — Но при необходимости, там и сейчас укрыться можно.
— Развалины смотреть пойдём? — Димон кивнул на руины каких-то многочисленных строений, рядом со сторожевой башней.
— Ты что, ещё не насмотрелся? — раздражённо отмахнулся Сидор. — На фиг такое счастье. Решим восстанавливать, потом всё тут осмотрим. И не летом, а не иначе как в осенне-зимний и ранневесенний период, когда солнце здесь в предгорьях не такое жаркое. Иначе мы тут все просто сдохнем. А оно нам надо? — ухмыльнулся Сидор. — Ответ — нет.
— Что тогда по поводу подведения первичных итогов. Выкладывай, — бросил на него заинтересованный взгляд Димон. — Наверняка у тебя картина вся уже сложилась. Целиком не надо, место здесь рассиживаться не подходящее, но хотелось бы предварительные итоги знать. Так что давай вкратце.
— Не проблема. Уф, заодно и передохнём, — вытерев пот со лба, Сидор с облегчением устроился на ближайшем камне, настраиваясь на разговор.
— Значит так, начнём сначала. Что мы имеем? — начал он. — Имеем мы солёное озеро и две, две с половиной сот вёрст разрушенного акведука, солевода точнее. То бишь есть у нас каменная труба для подачи рапы на берег моря. И есть самосадочные поля кристаллизации, там, у моря. И есть порт вывоза готового продукта.
То есть, мы имеем полный производственный цикл.
— Это я и сам понял, — с непередаваемо довольным видом перебил его Димон. — Мы имеем нехилый шанс сесть на эту золотую трубу. А то, что тут всё разрушено, так это ерунда. Всего делов то, начать и кончить. Поэтому, нечего думать и сомневаться, надо грести всё под себя и завтра же начать завозить сюда стройматериалы. Солепромысел — это же чистое золото.
Да, как во всяком деле тут есть куча проблем. Ну и что? Пусть это не нефть, пусть соль — тоже неплохо. Хочу быть солевым магнатом. Ни хрена не делать, а только бабки стричь.
— Если ты не будешь меня перебивать, я пожалуй, быстрее закончу, и мы все с чувством честно выполненного долга отправимся домой, — покачал головой Сидор. — Но это только в том случае, если ты не будешь меня перебивать.
— А насчёт желания стричь бабки — хоти, — равнодушно пожал
Пока сюда добирались, я вчерне прикинул, сколько одного только кирпича уйдёт на восстановление разрушенных пролётов акведука, и не того дешёвого плохонького кирпича, что мы с тобой видели на восстановленной части питьевого акведука, а нормального, того что идёт у нас самих на замковые стены. И это всё — не считая цемента, песка и воды, которые тоже все надо завозить издалека.
И мне сразу поплохело.
А сейчас вижу, что летом здесь в этой долине жить вообще нельзя. Полчаса на гребне бывшей плотины постояли, к ключам сходили, ещё метров триста туда и обратно, и нам уже плохо, сознание плывёт. Здешняя жара просто убивает.
— Да и вообще, пора отсюда убираться. Глядишь, на полчаса лишних здесь задержимся все тут и останемся.
— Не знаю, может и вправду в этой долине радон выходит на поверхность, а может и ещё какая гадость. По мне одного солнца достаточно, — глухо отозвался Сидор, подняв голову и бросив на палящее солнце косой мутный взгляд. — Дышать невозможно. Котловина замкнутая, ветра нет, печёт как в муфельной печи, дышать нечем. Сюда надо вернуться зимой. Если что и восстанавливать, то исключительно зимой.
По словам местных, тут у моря отрицательные температуры со снегом зимой большая редкость. Так что можно спокойно строить.
Жаль только зимы всего ничего. Январь, февраль — и вся зима. Ну, ещё прихватить конец осени — начало весны. Четыре, пять месяцев, в лучшем случае, а потом бежать отсюда надо, иначе хана в этой душегубке. Думаю, зимой смело можно строиться.
Остаётся лишь доказать свои безусловные права на владение и можно хоть этой осенью приступать, — с кривой ухмылкой констатировал Сидор. — Если, конечно, деньги найдём.
— Чё ты так завёлся? — непонимающе посмотрел на него Димон. — Из тебя так и брызжет словесный понос. Тебе словно в одно место шило воткнули и пару раз там провернули. И ноешь, и ноешь, и ноешь. Что случилось?
— В переданных нам Советником бумагах, на собственность де Вехторов в этом районе, ни о каком солепромысле, не было сказано ни слова, — тихо проговорил Сидор. — А это наводит на самые неприятные розмыслы. Я в своё время тщательно перебрал все бумаги, что у нас есть по этой теме. И вот сижу теперь здесь с тобой на этом солнцепёке и думу думаю. А не играет ли наш Советник в какую-нибудь свою хитрую игру за нашей спиной?
— Конечно, играет, — удивлённо покосился на него Димон. — Играл, играет, и всегда будет играть так, как считает для себя нужным. Тут или валить его надо, со всем и его играми, чтоб под ногами больше не путался, или тупо переть буром вперёд, играя только свою игру, и не обращая внимания ни на твоего Советника, ни на Голову, ни на кого-либо ещё. Что мы всегда делали, делаем, и будем делать, между прочим. Потому как мне больше по душе своя игра, и тебе тож. Так что говорить тут не о чем, смысла не вижу.