Жизнь как она есть
Шрифт:
Позже в редакции побывал и гаитянец Жан Доминик [14] , будущий герой документального байопика «Агроном» американского режиссера Джонатана Демме. Я уже не помню всех обстоятельств нашей встречи с Домиником – человеком, так сильно повлиявшим на мою жизнь, но у нас случился замечательный интеллектуальный роман. Если помните, меня воспитывали в изоляции, и я почти ничего не знала о Гаити. Жан Доминик не только лишил меня невинности (можно сказать, ввел в мир страсти), но и просветил насчет les Africains chamarres — ряженых африканцев [15] , по презрительному определению Бонапарта. Я узнала о самоотверженности и чистоте помыслов Туссена Лувертюра [16] , успехе Жан-Жака Дессалина [17] и первых трудностях новой Черной Республики. Он дал мне прочесть книги «Хозяева росы» Жака Румена [18] , «Господь смеется» Эдриса Сент-Амана [19] , «Добрый генерал Солнце» Жака-Стефана Алексиса [20] и, говоря коротко, приобщил к невероятным богатствам земли, ранее мне неизвестной. Благодаря этому человеку я всем сердцем привязалась к Гаити, и эта любовь осталась со мной навечно.
14
Жан-Леопольд Доминик (1930–2000) – гаитянский журналист и известный борец
15
Les africains chamarres (ряженыe африканцы) – люди европейского происхождения, родившиеся в Африке или постоянно живущие в Африке, которые идентифицируют себя как «белые».
16
Франсуа-Доминик Туссен-Лувертюр (1743–1803) – бывший раб, бригадный генерал и лидер Гаитянской революции, в результате которой Туссен привел рабов острова к свободе, а Гаити стало первым независимым государством Латинской Америки. Преданный соратниками, он был отправлен во Францию, подвергнут допросам и умер от пневмонии и недоедания.
17
Жан-Жак Дессалин (1758–1806) – основатель независимого гаитянского государства, первый правитель (император Жак I) и национальный герой Гаити. Вначале носил фамилию своего первого хозяина Дюкло, затем был куплен креолом Дессалином, который присвоил ему свою фамилию. Объявил Гаити страной исключительно для черных.
18
Жак Румен (1907–1944) – гаитянский писатель, общественно-политический деятель, основатель и генеральный секретарь Коммунистической партии Гаити (1934), журналист и этнограф.
19
Эдрис Сент-Аман (род. в 1918) – гаитянский писатель. Один из самых известных романов Сент-Амана – «Господь смеется» (1952).
20
Жак-Стефан Алексис (1922-1961) – гаитянский писатель и общественный деятель, врач-психиатр, основатель Объединенной партии гаитянских коммунистов (1959). В 1961 г. был арестован на Гаити и убит правительством Дювалье. Писал на французском языке, в романе «Добрый генерал Солнце» (1955, рус. пер. 1960) Алексис воспевает внутреннюю силу и красоту народа Гаити. Его реализм, жесткий и горький, вместе с тем носит романтически-страстный характер.
Я собрала все имевшееся у меня мужество и объявила, что беременна, Жан был совершенно счастлив и воскликнул: «На этот раз я жду маленького мулата!» – поскольку предыдущая жена подарила ему двух дочерей (одна из них, Ж. Ж. Доминик, родившаяся в 1953 году, стала писательницей, журналисткой и педагогом, живет в Квебеке).
И тем не менее на следующий день, явившись к нему на квартиру, я застала его за сбором чемоданов. Он с абсолютной убежденностью объяснил, что над Гаити нависла чудовищная угроза, и исходит она от врача по имени Франсуа Дювалье [21] , заявившего о намерении участвовать в президентских выборах. Он чернокожий, и масса людей, которым осточертели президенты-мулаты, имеющие опасный тропизм к идеологии нуаризма [22] , аплодируют этому типу. Он не наделен ни одним из качеств, необходимых человеку, замахнувшемуся на высший пост в государстве, поэтому все честные граждане обязаны вернуться в страну и сплотиться в единый оппозиционный фронт.
21
Франсуа Дювалье, известный также как «Папа Док» (1907–1971), – гаитянский государственный и политический деятель; диктатор, бессменный президент Гаити с 1957 г. до своей смерти. Дювалье оставил в стране только одну правящую партию, закрыл все оппозиционные издания, распустил профсоюзы и студенческие организации. Начались гонения на священников, не готовых восхвалять в своих проповедях режим. Дювалье хотел провозгласить себя императором Гаити и установить монархию. Но этим планам помешала смерть диктатора. Для устрашения и приобретения популярности Дювалье умело притворялся колдуном вуду и даже бароном Субботой, вождем мертвых.
22
Доктрина нуаризма – местная разновидность расизма, проповедующая превосходство черных гаитянцев.
Жан Доминик улетел и даже открытку потом не черкнул. Я осталась в Париже в полном одиночестве, не в силах понять, как мужчина мог так поступить с беременной женщиной. Объяснение существовало – цвет моей кожи, – но я не желала его принимать. Мулат Жан Доминик бессознательно относился ко мне свысока, как все, кто имел глупость считать себя привилегированной кастой. Я, со своей стороны, считала лицемерием его «антидювальеристские стансы» и заявления о вере в народ.
Долгие месяцы одинокой беременности давались мне тяжело, я плохо питалась, была близка к депрессии, и доктор из студенческой поликлиники выписал путевку в дом отдыха в Уазе, где меня окружили небывалой заботой и вниманием. Я впервые в жизни узнала, что даже совершенно чужие, незнакомые люди готовы помогать и сочувствовать другим. Тринадцатого марта 1956 года, в тот самый момент, когда я должна была, не зная отдыха и сна, готовиться к поступлению в Эколь Нормаль [23] , у меня в маленькой клинике XV округа родился сын. Я назвала его Дени – сама не знаю почему, а вскоре в Гваделупе скоропостижно скончалась моя обожаемая мать. Все эти испытания превратили меня в Маргариту Готье [24] : тот же милый доктор обнаружил туберкулезный инфильтрат в правом легком и немедленно отправил меня на целый год в санаторий в городе Ванс в Приморских Альпах.
23
Высшая нормальная (педагогическая) школа – государственное учреждение высшего образования Франции. Это одно из самых престижных высших учебных заведений, для поступления в которое необходимо по окончании лицея проучиться несколько лет в специальных подготовительных классах, чтобы затем пройти строгий конкурсный отбор.
24
Маргарита Готье – героиня романа А. Дюма-сына «Дама с камелиями».
– Ну почему, почему судьба так жестока к тебе? – повторяла Ивана Рандаль, одна из немногих подруг того времени, провожая меня на вокзал.
Я почти не слушала, пребывая во власти навалившихся на меня горестей. За неимением средств пришлось передать моего чудесного, крошечного мальчика на попечение органов государственного призрения, располагавшихся на авеню Данфер-Рошро. Именно пришлось, хотя в столице жили две мои старшие сестры. Первая, Эна, еще и моя крестная, была на редкость хороша собой, меланхолична, мечтательна и окутана ореолом таинственности. Она приехала в Париж учиться музыке, а перед самым началом Второй мировой войны вышла замуж за гваделупца Ги Тирольена [25] , студента Национальной школы управления [26] . Впоследствии он стал нашим национальным поэтом и выпустил прославивший его сборник стихов «Золотые пули». Пока муж Эны томился в концлагере рядом с Леопольдом Седаром Сенгором [27] , она изменяла ему с элегантными и весьма ретивыми офицерами, называвшими ее Бижу [28] . В тот момент Эну содержал богатейший промышленник, она разгоняла скуку, играя на пианино Шопена и попивая крепкий алкоголь. Другая моя сестра, Жиллетта, была гораздо зауряднее Эны. Социальный работник в бедном густонаселенном предместье Сен-Дени, она была женой студента-медика гвинейца Жана Дина.
25
Ги Тирольен – автор всемирно известной работы «Молитва маленького негритянского мальчика» (1943), включенной в сборник Balles d’or. В этом стихотворении рассказывается история чернокожего ребенка, который больше не хочет ходить в «белую» школу.
26
Национальная школа управления – французское элитарное государственное учреждение в сфере высшего послевузовского образования и повышения квалификации, созданное в 1945 г. генералом де Голлем, чтобы «демократизировать доступ к высшим должностям государственного аппарата».
27
Леопольд Седар Сенгор (1906–2001) – французский и сенегальский политик, поэт и философ, первый президент Сенегала (1960–1980), президент Федерации Мали (1960), член ряда правительств Четвертой Республики. Один из ведущих африканских интеллектуалов XX в., деятель панафриканизма и правого крыла международной социал-демократии. Является одним из разработчиков теории Негритюда (африканского духа) – направления африканской философии, обосновывающего исключительность исторических судеб африканских наций.
28
Драгоценность (франц.).
– Ты ни в чем не провинилась перед этим миром и не заслуживаешь подобных горестей! – кипятилась Ивана.
Я сама не знала, что думать. Бывало, чувствовала себя жертвой вселенской несправедливости, а иногда внутренний голос нашептывал: «Ты это заслужила, считала, что принадлежишь к высшим существам, вот и разозлила Небеса!» Из этого испытания я вышла, навеки лишившись кожи и доверия к судьбе, поджидавшей любого удобного момента, чтобы нанести новый удар.
Жизнь в Вансе была очень тоскливой. Я, как Мари-Ноэль из романа «Дезирад» [29] , сохранила тягостные воспоминания о бесконечных часах постельного режима, ежедневных капельницах с ПАСК [30] , усталости, дурноте, лихорадке, испарине и бессоннице. Увы, в отличие от литературной героини я не встретила в Вансе свою любовь. Это было бы затруднительно…
29
«Дезирад» – самый известный роман Мариз Конде – о тяжелой жизни женщин в Гваделупе, о поисках себя и извечном конфликте отцов и детей. Ла Дезирад – «желаемое» – остров во Французской Вест-Индии, часть Гваделупы, заморского региона Франции.
30
ПАСК – противотуберкулезный препарат, парамино-салициловая кислота, аминосалициловая кислота и ее производные, натрия аминосалицилат.
Раз в месяц, если мы чувствовали себя неплохо, медсестра в белом халате сопровождала нас на прогулку в Ниццу.
Прохожие сторонились «заразных больных», олицетворявших собой скорбь и беспомощность. Мы шли к морю и с завистью наблюдали за загорелыми купальщиками, плывущими красивым брассом. Я молча оплакивала маму, тревожилась за малыша и тихо ненавидела Жана Доминика, но, как это часто случается в жизни, долгие месяцы в санатории имели счастливый исход. Благодаря серии специальных разрешений я смогла получить диплом по современной литературе на филологическом факультете Университета Экс-Марсель в Экс-ан-Провансе. Я выбрала французский, английский и итальянский вместо французского, латыни и греческого, как на подготовительных курсах.
Я вернулась в Париж, по объявлению нашла работу в департаменте Министерства культуры на улице Буасси д’Англа и решила, что могу забрать сына из казенного учреждения и избавиться наконец от горького чувства вины по отношению к собственному ребенку. Скоро моя жизнь превратилась в ад на земле. После смерти мамы отец, не питавший ко мне особой любви, перестал присылать деньги, изменилось и отношение Эны и Жиллетты. Обе были значительно старше, и особой близости между нами никогда не было, хотя раньше они вели себя мило, и я часто получала приглашения то на обед, то на ужин. Мы перестали видеться после того, как сестры узнали, что я жду ребенка, а Жан Доминик покинул Францию. Сбежал. Я нуждалась в их внимании и заботе, поэтому иногда звонила сама. Обе только что трубку не вешали, услышав мой голос! Неужели я оскорбила их мелкобуржуазные чувства? Или они были разочарованы тем фактом, что младшую сестру, которой прочили блестящее будущее, обрюхатили и бросили, как служанку? Эна и Жиллетта отреагировали, как банальные мещанки.
Мне приходилось существовать на крошечную зарплату, а жила я – еще одна насмешка судьбы! – в XVII округе, напротив посольства Гаити, правда, в комнате для прислуги, с «удобствами» на лестничной клетке. Каждое утро я отправлялась на другой конец Парижа, чтобы сдать Дени в студенческие ясли, находившиеся в V округе, на улице Фоссе-Сен-Жак, после чего бежала на площадь Согласия, в министерство, а в конце дня проделывала тот же путь в обратном направлении. Само собой разумеется, по вечерам я сидела дома, хотя всегда обожала кино, театр, концерты и походы в ресторан! Я купала сына, кормила его, укладывала спать и пела малышу колыбельные. Кто-то не поленился пустить слух о том, что мое внезапное исчезновение напрямую связано с изменением социального статуса, что я стала «девушкой-матерью» (так презрительно называли тогда матерей-одиночек), и антильские студенты избегали меня – все, кроме верных друзей Иваны Рандаль и Эдди Эдинваль. Общалась я только с африканцами – они ничего обо мне не знали, но уважали за умение держаться и хорошо подвешенный язык.
Мне было очень трудно платить за жилье. Хозяин, типичный седовласый буржуа с аристократическим профилем, преодолевал шесть этажей до моей комнаты и выкрикивал сакраментальную фразу: «Я вам не отец, мадемуазель!»
Слава богу, в министерстве ко мне относились с симпатией, даже проявляли заботу. Как в доме отдыха в Уазе. Я, как героиня Теннесси Уильямса [31] , всегда была брошена на произвол судьбы и всегда зависела от доброты случайных людей. Сотрудники жалели молодую женщину, сопротивляющуюся нужде и лишениям, и восхищались ее чувством собственного достоинства и мужеством. Коллеги регулярно приглашали меня на обед в субботу или воскресенье, умилялись красоте Дени, целовали мальчика и обращались, как с маленьким принцем. Провожая нас до дверей, хозяйки совали мне в сумку хорошую, хоть и ношеную одежду (не только детскую!), пряники, коробки и банки с «Овомальтином» [32] или какао фирмы Van Houten, чтобы подкрепить здоровье хилых матери и ребенка. Выйдя на улицу, я плакала от унижения.
31
Мариз имеет в виду Бланш Дюбуа – героиню величайшей пьесы Теннесси Уильямса (1911–1983) «Трамвай “Желание”» (1947): «Не важно, кто вы такой… я всю жизнь зависела от доброты первого встречного».
32
«Овомальтин», также известный под аббревиатурой Ovo, – швейцарский культовый напиток на основе ячменного солода, обезжиренного молока, какао и дрожжей. Оригинальный продукт представляет собой порошок, который смешивают с горячим или холодным молоком, чтобы получить бодрящий шоколадный напиток.
Чем конкретно мы занимались на улице Буасси д’Англа? Насколько я помню, департамент, где я трудилась, составлял сопроводительные письма к культурным проектам, адресованные министру.
Прошло несколько месяцев, и, поняв, что не смогу дальше существовать в подобном режиме, я с тяжелым сердцем вновь рассталась с Дени и доверила сына заботам сертифицированной кормилицы мадам Бонанфан [33] , жившей в окрестностях Шартра. Заплатить сразу полагающиеся ей восемнадцать тысяч старых франков я не могла и попросту дала тягу. Мадам Бонанфан не только не подала иск, но и начала исправно писать мне письма (с массой орфографических ошибок!) и сообщать новости о «нашем» малыше.
33
Мариз не называет подлинную фамилию няни, а придумывает ей «говорящее имя»: Bonenfant = le bon enfant = хороший ребенок (франц.).