Жизнь Маркоса де Обрегон
Шрифт:
– Как же ваша милость сказала, что у вас число лет Магомета, – а это сорок восемь лет, – тогда как у вас было пятьдесят пять?
Португалец ответил:
– А я думал, что Магомет был старше.
Я мог бы привести еще другие превосходнейшие рассказы и остроты, но оставляю их, чтобы избежать многословия.
В это время в Севилье появилась сильнейшая чума, и правительством было поэтому предписано убивать всех собак и кошек, чтобы они не переносили заразы из одного дома в другой. Я, заботясь о спасении своей жизни, отправился в Сан-Лукар, [295] в дом герцога Мединасидонья, и когда я плыл по реке, то на протяжении всех этих пятнадцати лиг было такое множество утопленных кошек и собак, что иногда приходилось останавливать лодку или направлять ее по другой стороне.
295
Сан-Лукар-де-Барромеда – порт на берегу Атлантического океана, в устье Гвадалквивира.
Глава VII
Мы сели в Сан-Лукаре на корабль не при очень благоприятной погоде. Прошли в виду Гибралтара по проливу, который был местами настолько узок, что казалось, будто можно достать рукой
296
Кальпе – древнее название Гибралтарской скалы.
297
Тетуан – река в Северной Африке, в нынешнем Марокко.
298
Пеньоном, или Скалой, сокращенно называется Гибралтарская скала, точнее – ее вершина.
– Завтра к вечеру будет нападение, потому что вооружаются галеоты на реке Тетуан, – а это было больше чем в двадцати лигах оттуда, и я думаю, что как бы ни превозносили то, что делал со своим зрением Линсе, [299] который был человеком, а не животным, как некоторые думают, – это не превосходит подвигов Мартина Лопеса; действительно, корсары боялись его больше, чем тех судов, какие по его сигналам выходили против них.
Попутно я хочу разъяснить одно недоразумение, очень распространенное между людьми, мало привязанными к чтению и заблуждающимися, думая, что то, что называют Геркулесовыми столпами, есть действительно несколько столбов, которые Геркулес сам поставил в Гибралтарском проливе, – и другое, еще большее заблуждение, именно – когда говорят, что это те колонны, которые велел поставить на севильской Аламеде дон Франсиско Салата, первый граф де Барахас. На самом же деле эти два столпа такие: один – это Пеньон Гибралтара, столь высокий, что проходящие проливом высокобортные корабли оттуда кажутся совсем маленькими. Другим столпом является другая очень высокая гора в Африке, причем обе горы соответствуют одна другой. Так говорит об этом Помпонио Мела [300] («De situ orbis»).
299
Речь идет о Линсе (по-испански Линсео) – герое греческих мифов, одном из аргонавтов, отличавшемся такой силой зрения, что он мог различать предметы за 130 тыс. шагов. Указание Эспинеля, что это был человек, а не животное, объясняется тем, что «линсе» называется по-испански рысь, обладающая таким острым зрением, что древние верили, будто взгляд ее проникает через стены.
300
Помпонио Мела… – римский географ 1 в., пользовавшийся большой известностью в средние века и эпоху Возрождения.
Возвращаясь к своему рассказу, я скажу, что мы прошли вдоль берега у Марбельи, Малаги, Картахены и Аликанте [301] и наконец, выйдя в открытое море, достигли Балеарских островов, куда нас не допустили из-за дурных слухов о чуме на западе; так что с Майорки в нас даже сделали три или четыре выстрела. У нас не было ветра, и мы лавировали около этого берега, пока не увидели, что зажглись пятнадцать огней, повергнувших нас в большую тревогу; потому что, когда распространилась в Алжире молва о богатстве, какое вез галион такого знатного вельможи, на каперство вышли, разыскивая нас, пятнадцать галеот, [302] которые наносили большой ущерб всему побережью и могли бы причинить вред и нам, если ветер будет для них благоприятен и если допустит это Бог. Получив это предупреждение, сделанное нам с дозорных башен, мы вышли в открытое море, укрепляя корпус корабля и другие нуждавшиеся в этом части мешками с шерстью и другими вещами, которые находились на судне для этой цели. Были распределены места и посты, как это считали нужным капитаны и старые солдаты, бывшие на галионе. Приготовившись таким образом, мы стали дожидаться галеот, которые уже подходили, построившись полумесяцем, [303] и так как галиону не хватало ветра, а они плыли, сильно ударяя веслами, то они подошли настолько близко, что мы могли стрелять по ним из пушек.
301
…у Марбельи, Малаги, Картахены и Аликанте… – испанские города на побережье Средиземного моря.
302
Галеота – небольшое двухмачтовое судно, пользовавшееся парусами только при попутном ветре, обычно же приводимое в движение веслами, которых было по 16 или 20 с каждого борта.
303
Арабские и испано-арабские военачальники обычно пользовались неглубоким построением, в виде полумесяца, удобным для охвата противника. Только особые условия местности заставляли их наносить удар в ином построении.
Уже решившись умереть или потопить их, наш галион выстрелил из двух пушек так счастливо, что эти выстрелы заставили исчезнуть одну из пятнадцати галеот, и в тот же самый момент мы получили такой яростный ветер с кормы, что мы в один миг потеряли галеоты из вида. Ветер до такой степени усилился, что сломал нам бизань-мачту, разорвав паруса и такелаж на остальных, и захватил нас с такой яростью, что меньше чем в двенадцать
304
В издании 1618 г. и всех последующих стоит Фригус. По-видимому, Эспинель имеет в виду старинный французский порт Фрежю, между Марселем и Ниццей.
Видя опасность, все мы решили исповедаться и поручить себя Богу. Но когда мы собрались, чтобы выполнить это при помощи двух находившихся на галионе монахов, то они до того страдали от морской болезни, что их рвало прямо нам в бороду и грудь, и так как волны наклоняли судно то на одну сторону, то на другую, – то стоявшие у одного борта падали на стоявших у другого, и сейчас же эти падали на тех. Одна обезьяна прыгала со снасти на снасть и с мачты на мачту, болтая на своем языке, пока прокатившаяся по судну огромнейшая волна не унесла ее и не оставила нас всех хорошо освеженными. Бедная обезьяна очень долго держалась на поверхности воды, прося помощи, но в конце концов море ее поглотило. Моряки везли с собой попугая, который был посажен в прочную клетку, укрепленную на дозорной корзине, [305] и который все время говорил: «Как поживаешь, попка? Как пленник, собака, собака, собака»; никогда в жизни он не говорил этого более верно, чем тогда. На этом обратном пути Бог направил нас вторично мимо Майорки к гавани на одном маленьком островке, называемом Кабрера, [306] и когда мы заворачивали за мыс, чувствуя себя уже немного ободренными, горы воды нас опять отбросили в открытое море, где мы снова должны были страдать от той же самой бури.
305
В подлиннике «gavia» – «плетеная корзина, укрепленная на верхушке мачты для часового».
306
Кабрера – маленький остров, принадлежащий к группе собственно Балеарских островов и лежащий к югу от Майорки.
Несколько моряков чрезмерно нагрузились вином и растянулись около корабельного очага, чтобы немного поспать; налетел такой сильный порыв ветра, что выбросил на них пламя, которое держали с большими предосторожностями, так что некоторым оно обожгло тело, а другим опалило бороды и лица, лишив их сна и сразу отрезвив их. Я оказался в смертельной опасности, потому что в то время сломалось дерево бизань-мачты, к которой из боязни ветра мои товарищи и я привязали койки; [307] когда же она сломалась, она подбросила койки вверх и всех разбросала по сторонам. Я ухватился за борт галиона, повиснув на руках с наружной стороны борта, и если бы мне быстро не пришли на помощь, то я оказался бы в глубине моря; а если бы мачта переломилась на четыре пальца ниже, то сломанным концом она подбросила бы нас до облаков.
307
В подлиннике «transportin» – «небольшой матрас из тонкой шерсти, который кладется поверх другого».
Страдали от морской болезни все моряки, или большинство из них. Мы были без управления, хотя среди моряков был старший боцман, очень отважный, с бородищей, доходившей ему до пояса, которой он очень кичился. Когда он поднимался по снастям к дозорной корзине, чтобы спасти своего попугая, у него из-за сильного ветра распустилась его подвязанная бородища и зацепилась за одну из веревок снастей, так что он повис на бороде, как Авессалом на своих волосах. [308] Но, ухватившись, как опытный моряк, за рею, он благодаря качке три раза погружался в воду с одной стороны посередине судна и погиб бы, если бы другой моряк не поднялся по тем же снастям и не обрезал ему бородищу, так что он спустился живым, хотя и очень сконфуженным, оказавшись без своей бороды, оставив ее висеть там, где он ухватился и где ее отрезали.
308
По библейской легенде (Вторая книга Царств, 18), Авессалом восстал против своего отца, царя Давида. Потерпев поражение и спасаясь бегством, он зацепился волосами за сук дуба; мул, на котором он ехал, ускакал, и Авессалом остался висеть; в таком положении он был убит.
Мы опять начали двигаться, насколько это было возможно, против ветра, причем корма все время стонала, и наконец вошли в гавань Кабреры, пустынного островка, лишенного обитателей и не сообщавшегося с остальным миром, кроме Майорки, когда привозили оттуда продовольствие для четырех или пяти человек, охранявших этот сильный и высокий укрепленный замок больше из-за того, чтобы турки не заняли этого острова, чем потому, что этот замок был на что-нибудь нужен.
Все это время страдал морской болезнью управляющий, или казначей, который заведовал слугами герцога, и когда он пришел в себя, он сейчас же пошел осматривать все, что находилось на его ответственности, и, недосчитавшись нескольких голов сахара, он сказал, не найдя их:
– Я быстро узнаю, кто их съел, если они съедены.
Так оно и было, потому что на следующий день начали подходить к борту все, которым не удалось опорожниться от того, чем они обильно начинили себя, потому что, наевшись сахара, они расстроили себе желудки до такой крайности, что за пятнадцать дней не могли прийти в свое нормальное состояние.
Мы долго не видели лица старшего боцмана из-за того, что он лишился своей бородищи, потому что в Греции, вероятно, считается очень почетным хвост фризона [309] в качестве человеческой бороды.
309
Фризон – лошадь фрисландской породы (Фрисландия, или Фризия, – провинция в Северной Голландии).