Жизнь на кончиках пальцев – 2

Харьковская Рита

Мстислава надеялась, что Алексей позвонит уже в этот вечер, но ожидания не оправдались. Телефон молчал. Она совсем уж было решила набрать Милочку, сказать, что уже вернулась из отпуска, но передумала. Лучше заявиться к Людмиле самой! Произвести фурор! Посмотреть на вытаращенные от восторга глаза! Насладиться триумфом.

Посмотрела на часы, показывающие восемь вечера, и решила отложить визит на завтра. Лёшик, если и позвонит, то не раньше шести часов. Весь день он занят на работе, а потому вполне можно проведать «недоподругу» днем.

Ровно

в девять Мстислава уже была в постели. Поворочавшись немного, приказала себе не забивать голову всякими предположениями и крепко уснула.

Часть вторая

Глава первая

Людмиле Марковне все же удалось уговорить директора детского дома отпустить обеих девочек за неделю до начала занятий в училище.

– Халфину можете забирать хоть сейчас, – недовольно морщился директор, – а вот Малышкиной предстоит работать до окончания пребывания детдома на даче.

– Девочкам предстоит нелёгкий год, – увещевала Милочка. – Им совсем не помешает хотя бы неделька ничегонеделанья.

– Вас послушать, так мы на них воду возим, – бурчал себе под нос директор. – Я несу ответственность за Малышкину! Я бумаги подписал! Поди знай, что может произойти за вот эту неделю!

– Послушайте, уважаемый, – вздохнула Людмила, – я веду класс, в котором занимаются девочки, уже семь лет! Неужели вы опасаетесь, что под моей опёкой с ними может случиться что-то плохое?! Поверьте, им предстоит тяжелый и нервный год! Пусть хоть немного расслабятся. Пусть не чувствуют себя ответственными ни за кого, кроме самих себя! – добавила, увидев, что директор колеблется: – А все необходимые бумаги я подпишу.

– Да какие там бумаги? – махнул рукой. – Только не раньше, чем двадцать третьего августа!

– Хорошо, – обрадовалась Милочка. – Я приеду за девочками! – и побежала к спуску на пляж, где, как она знала, в это время находятся её ученицы со своими подопечными.

***

Диана и Леночка уже начали выстраивать малышей в ряд, внимательно наблюдая за тем, чтобы они крепко держались за руки.

Увидев Людмилу Марковну, быстро сбегающую по лестнице, Леночка бросилась ей навстречу, крикнув на бегу воспитателю:

– Я сейчас вернусь!

– Давай быстро! – согласилась воспитательница. – Нечего им, – кивок в сторону детей, – на солнцепеке стоять тебя дожидаючись!

– Ну что? – не утрудилась здравствованием Леночка. – Отпустил директор Диану? – о себе она не спрашивала. А зачем? Она птица вольная! Захотела – пришла. Захочет – уйдет.

– Отпустил! – закивала Милочка. – Двадцать третьего приеду за вами прямо с утра! – замялась: – Или ты хочешь сейчас уйти?

– Не, – замотала головой Леночка. – Мы здесь побудем. Подождем. А потом – вместе.

– Вот и хорошо, – Людмила улыбалась. – Вот и правильно.

***

Девушки жили в крохотной квартирке Людмилы уже три дня.

От предложения сходить на пляж обе отказались.

Они и накупались и назагорались на даче. Тем более что в Южной Пальмире есть сто тысяч мест, где они не были еще ни разу.

Людмила Марковна и её ученицы сидели за выносным столиком кафе-мороженого в Городском Саду. Духовой оркестр, разместившийся в уютной ротонде, играл бравурный марш Прощание Славянки. Словно провожал тех, кто, пробыв в Южной Пальмире какое-то время, завтра собирался покинуть гостеприимный город, вернуться домой. И вспоминать этот прекрасный город, его удивительных людей, восхитительную архитектуру… и этот марш… торжественный и грустный одновременно.

– А ведь мы совсем недалеко от училища, – пробормотала Диана, размазывая по стенкам креманки остатки мороженого. – И так странно, что ни разу здесь не были.

– Интересно, – Леночка удивлено вскинула брови, – когда это у нас было время по всяким Горсадам разгуливать? – поднесла ложечку с мороженым ко рту и уронила каплю на белоснежное платье. Взвизгнула:

– Вот так и знала, что уделаюсь! Ведь не хотела это платье надевать! Это всё вы! – начала размазывать по груди ярко-розовую каплю.

– Лен, ну чего ты? – улыбалась подруге Диана. – Белый цвет так идет к твоему загару! Да и мы уже уходить собрались. А дома я застираю.

– А я что, по-твоему, безрукая? – продолжала бухтеть Леночка. И тут же заулыбалась: – Ну что, пойдем? – обрадовалась: – Хорошо, что автобусная остановка недалеко.

Людмила Марковна, уже разобрав для своих гостий кресло-кровать и глядя, как они укладываются, плотно прижавшись друг к другу, с незнамо какой раз удивлялась разности характеров и темпераментов подруг: спокойная, как полуденное июльское море, Диана. И взрывная, эмоциональная, с настроением, меняющимся едва ли не каждую минуту, напоминающая февральский шторм, Леночка.

– Завтра пойдем в галерею? – переспросила Леночка. – Дианка хочет увидеть вон её, – ткнула пальцем на стену, где висела репродукция, – в оригинале.

– Конечно, – Милочка подошла к выключателю, – я ведь обещала.

Свет в комнате погас.

Оконное стекло царапала ветка старого платана, колеблемая ночным ветерком.

Откуда-то издалека слышался женский смех.

***

Людмила увидела Мстиславу издалека. Увидела и, конечно, узнала. Только не поняла, почему Звездинская приехала к ней домой, даже не предупредив о визите по телефону? Это было странно и непривычно.

– Девочки, у нас гости, – проговорила еле слышно, хотя до подъезда у которого стояла Мстя и неугомонная любопытная соседка Милочки оставалось минимум тридцать метров.

– Да уже увидели, – Леночка и не думала понижать голос. – Узнали. Интересно, с какой стати она припёрла?

– Сейчас узнаем, – Людмила Марковна ускорила шаг.

– Здравствуйте, Мстислава Борисовна! – Диана и Леночка поздоровались практически одновременно. Правда, голос первой был нейтральным, а у второй – сочился ехидством.