Жизнь во имя любви (С)
Шрифт:
Безопасник согласно кивнул и, поняв, что Таир уже всё сказал, решил уточнить некоторые вопросы:
– Имён названо не было? – Мы с мужем синхронно отрицательно качнули головами. А Франк продолжил: – Баронов у нас при дворце не так и много отирается. Думаю, вычислить злоумышленника труда не составит. А второй, вы говорите, грассирует? Тоже толковая примета. Вот только не вдвоём же они заговор готовят. Должны быть исполнители и руководители, направляющие действия в нужное русло. И моя задача вырвать это зло с корнем.
Чем я себя выдала, так и не поняла. То ли хмыкнула нечаянно,
– Роксана Петровна, вы со мной не согласны?
Отчего-то в этот момент я почувствовала себя хорошо пожившей, много испытавшей и опытной пенсионеркой на пионерском собрании. Слишком много знающей о тех, кто ради влияния и власти не считается с жизнями. По истории прежнего мира я помню факты бесчеловечного отношения к целым народам. Полное истребление ради захвата земель. Кому какое дело, кто умрёт ради достижения высших целей: ребёнок, старик, женщина. И сколько жизней будет брошено на алтарь золотого тельца, тоже значения не имеет. В одно мгновение пронеслись в сознании эти мысли и понимание того, что, возжелав полуостров в своё пользование, враг будет искать возможность захватить его. Но некогда было долго размышлять – от меня ждали ответа.
– Чтобы вырвать корень зла, уважаемый Константин Васильевич, наших скромных сил не хватит, – устало озвучила я своё мнение.
– Вы что-то об этом знаете? – безопасник, как хороший охотничий пёс, почуявший добычу, сделал стойку.
– Да все, мало-мальски разбирающиеся в международной политике, об этом знают. Вот только живут по принципу: «Не буди лихо, пока спит тихо». Даже назвать причину многих межгосударственных конфликтов вслух боятся. Ведь не просто так хотят наместнику гиримскому девицу из англицкогокоролевского дома в жёны подсунуть, – выпалила я на эмоциях.
Сказала и увидела вытянувшиеся физиономии присутствующих. «Тьфу ты!» – мысленно ругнулась на свою несдержанность. С каким бы уважением ни относились ко мне муж и Константин Васильевич, но не готовы они были выслушивать от меня подобные заявления.
– Так мне деда Коля рассказывал, – закончила я свой монолог тоном пай-девочки, сославшись на покойного посла.
Мужчины облегчённо выдохнули. Мир вернулся на круги своя: женщина всего лишь повторила слова профессионала.
Следующим пунктом совещания был вопрос об эвакуации меня с детьми и Фарухом в поместье. Тут мы со слугой стали единым фронтом: «Остаемся во дворце!».
– Господа, вы забываете, что я не безобидная дамочка, а магичка с даром ведуньи. Три месяца назад некто не постеснялся в охоте на пиратствующий корабль использовать меня с детьми в качестве наживки. И я справилась. Отчего вы думаете, что сейчас я позволю убить себя?
– Роксана! – Таир едва сдерживался, чтобы не закричать. – Я в который раз повторяю, что никто не хотел, чтобы такое случилось. Но объединённый военный совет решил воспользоваться ситуацией.
– Я поняла и претензий не имею, – ответила я с максимальным спокойствием. – Просто напомнила о том, что вполне могу за себя постоять. А с тем, чтобы отправить детей в поместье, вполне согласна.
Тут перед
– Эфенди, не прогоняйте меня! Разве я вам плохо служил? Чем прогневал вас?
Муж застонал и уткнулся лицом в ладони. Потом сквозь пальцы посмотрел на Франка и спросил:
– Вот скажите, уважаемый Константин Васильевич, как мне, наместнику императора, управлять ханством, когда меня не слушаются даже самые близкие?
Безопасник, старательно сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, развёл руками.
– На родине моей матушки говорят: C'est la vie!
*C'est la vie (се ля ви) – Это жизнь.
Глава 18
Глядя на эту забавную сцену, я мучительно пыталась вспомнить, что же меня зацепило в словах Таира. В это время вконец расстроенный Фарух воскликнул:
– Как мне жить теперь, эфенди? Дайте совет!
– Точно! – ахнула я, невольно привлекая к себе внимание. – Военный совет. Знаю я эти советы. Обычно все отмалчиваются, прикидываясь ветошью. Но кто-то же первым предложил сдать «Чайку». Вспомните, кто это был?
Муж вскинулся было вновь начать оправдываться, но конкретный вопрос заставил его задуматься. Константин Васильевич только руками развёл – не было его тогда на совещании. Зато удивил Фарух.
– Если позволите, госпожа. Я тогда во время перерыва чай и бутерброды для эфенди готовил, вот случайно и услышал, как барон Залеский пошутил в компании знакомых, что хищников хорошо на приманку ловить. А чайка птичка подходящая – приметная и малоценная.
Эти слова безмерно удивили Франка:
– А что Залеский делал на военном совете?
И опять ответ дал Фарух:
– Так не было его там. Он в зал, где закуски для господ военных подавали, с официантами вошёл. Распоряжался там, командовал, а когда перерыв начался, то промеж господами офицерами тёрся.
– Как всё просто, – с горечью выдавил безопасник, потирая лоб. – В одном месте услышал, в другом поддакнул, в третьем пошутил. Какие же мы ротозеи!
Неприятно было видеть, как умный, знающий человек казнит себя за промах, потому я постаралась его успокоить:
– Против нас работает профессиональная разведка с многолетним опытом. Их трудно переиграть начинающим.
– Это тоже вам Николай Иванович говорил? – чуть насмешливо спросил Франк.
На что я только плечами пожала и нечаянно зевнула. Час был поздний, а мы, размышляя о том, как сладить с врагами, засиделись.
– Ты права, песнь моего сердца, пора отдыхать. Утро вечера мудренее, – резюмировал Таир и поднялся из своего кресла. – Константин Васильевич, даже указывать не стану направление вашей работы. Если какая помощь потребуется, обращайтесь напрямую ко мне.
Франк поклонился и вышел, а мы с ханом вдруг растерялись. Куда спать идти? К себе в покои или к мужу? Одно дело после долгой разлуки в тайном проходе целоваться и другое – повести себя так, словно не было этих шести лет отчуждения. Кажется, Таир тоже об этом задумался, бесцельно перекладывая бумаги на своём столе. Вдруг он решительно повернулся ко мне: