Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

Раззаков Федор Ибатович

— Выходите, я вас довезу до берега! — предложение было заманчивое, но невыполнимое. Ведь люк, через который мы могли бы выбраться, был под водой. Да и лодка у «спасателя» была одноместной. Очень быстро Чернявский понял, что и сам оказался в западне: уйти не сможет, так как до берега далеко, и сил грести против ветра у него не хватит. Он привязал лодку к капсуле и тоже стал ждать. Нас, замерзших, стало трое.

Тем временем на металлических частях внутри корабля появилась изморозь, мы ею растирали виски, чтобы не потерять сознания…»

Только ближе к утру к месту приземления привезли аквалангистов. Но приступить к спасению космонавтов «с пылу, с жару» не получилось — мешала плохая

погода. Опять пришлось ждать. Когда наконец на небе появилось просветление, космонавты находились в ледяной воде уже десятый час. Но вот опытные пилоты Николай Кондратьев и Олег Нефедов зависли на вертолете над капсулой и спустили вниз лестницу — для Чернявского. Тот уже настолько замерз на ветру, что еле передвигал конечностями. (Чуть позже его захотят выгнать из авиаотряда за самоуправство, но благодаря заступничеству космонавтов дело обойдется лишь порицанием.) После этого аквалангисты закрепили трос к стренге капсулы, и ее подняли над водой. Затем почти час летели до берега. Когда космонавты наконец появились наружу, их встретило громогласное «ура», вырвавшееся из сотни глоток. Кстати, пресса об этом спасении ничего не написала, сообщив советским гражданам, что «произошло благополучное приводнение космического корабля в расчетную точку».

17 октября из жизни ушел актер Александр Хвыля. Начав свой путь в кино в начале 30-х с малозначительных ролей, этот актер затем вытянул счастливый билет — сыграл двух национальных героев и сразу стал знаменит. Речь идет о герое Украины Кармелюке и герое Гражданской войны Александре Пархоменко (одноименные фильмы 1939 и 1942 годов). Чуть позже с ролей героических персонажей Хвыля перешел на роли характерные, комедийные. Большой успех сопутствовал его ролям в фильмах-сказках: «Марья-искусница» (1960), «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1961), «Морозко» (1965), «Огонь, вода и… медные трубы» (1968). На момент смерти актеру шел 72-й год.

В среду, 20 октября, глава Спорткомитета СССР Павлов направил в ЦК КПСС очередное письмо, касающееся предполагаемого матча за шахматную корону между Карповым и Фишером. И он в своем письме в ЦК написал следующее:

«Спорткомитет СССР продолжает считать в принципе нецелесообразным проведение подобного матча… В случае получения конкретных условий от Фишера и его компаньонов полагаем целесообразным вести дело на затяжку переговоров, а также совместно с А. Е. Карповым разработать такие контрпредложения, которые создавали бы предпочтительные условия для чемпиона мира и были неприемлемы для Р. Фишера».

В тот же день, 20 октября, в Перми был оглашен приговор банде отморозков (главарь — 29-летний Александр Жидков по прозвищу Спартак), которые в декабре прошлого года за несколько часов убили пять человек (среди них был и ребенок в утробе матери) и около десяти ранили. Это преступление имело столь большой резонанс, что эхо его докатилось до Москвы. Оттуда пришел приказ рубить головы всем провинившимся. Были сняты со своих должностей начальники Пермского и Орджоникидзевского ОВД, линейного отдела милиции Пермь-II. Начальника управления угро предупредили о неполном служебном соответствии. Начальнику штаба ОблУВД объявили выговор. Вообще наказанных было много — список их фамилий растянулся на полторы страницы. Но особый счет был предъявлен к убийцам.

В своем последнем слове на суде главарь банды Жидков сказал: «Заслуживаю только смертную казнь. Лично для меня 15 лет заключения — это равносильно механической смерти в рассрочку. Предпочитаю пулю, а не самоедство». Ему пошли навстречу — Жидков был приговорен к «вышке». Эта же участь постигла и двух его подельников — Веретельникова и Левченко (последний, не смирившись с приговором, после окончания

суда попытался напасть на караульного, но был сбит с ног и утихомирен). Четвертый бандит — Баландин — был осужден на 15 лет заключения с отбыванием первых пяти лет в тюрьме, с последующей ссылкой. Еще пятеро преступников получили более мелкие сроки — от 3 до 6 лет тюрьмы.

И еще одно событие, датированное 20 октября, хотелось бы отметить: в перерыве футбольного матча на Кубок европейских чемпионов между киевским «Динамо» и греческой командой «ПАОК» (Солоники) (матч начался в 19.00 и завершился победой киевлян со счетом 4:0) было показано покаянное заявление французского гражданина Жана-Кристиана Тира, арестованного в Москве 1 сентября. Как мы помним, в тот день он распространял антисоветские листовки у метро «Пушкинская», но был схвачен и препровожден в СИЗО КГБ в Лефортово. Там с Тиром была проведена определенная работа, которая дала прекрасные результаты — он согласился выступить с покаянным заявлением, которое было озвучено не только по ТВ, но и публиковалось в центральных газетах. Приведу лишь несколько отрывков из него:

«Перечислить все, что мне понравилось, просто невозможно (речь идет о СИЗО в Лефортово. — Ф.Р.)… В камерах отопление было включено намного раньше, чем в кабинетах следователей! Питание — хорошее, дежурные — вежливы и не грубы, гигиенические условия — нормальные и т. д…

Советские граждане, которых я встречал на улицах, совершенно не имели того облика, который представляют угнетенные народы. Они хорошо одеты, вежливы, а при общении с ними я ощущал гражданское чувство, человеческую теплоту, которые давно уже исчезли у нас. Особенно это чувство я испытал в метро, которое при первом взгляде уже представляет собой грандиозное достижение, а его чистота в сравнении с парижским или нью-йоркским метро оставляет великолепное впечатление. Никакой толкотни, шума, нет ни нищих, ни банд оголтелых хулиганов, представляющих настоящее бедствие для нашего транспорта!..»

Кто помнит Москву того времени, наверняка согласится с французом: СИЗО в Лефортово действительно было лучшим в стране, а метро и сейчас, спустя четверть века после описываемых событий, поражает своей чистотой. Банд оголтелых хулиганов в нем не появилось, но вот с нищими беда — они теперь курсируют в подземке регулярно, донимая пассажиров одной и той же песней: «Сами мы не местные…» Но вернемся в год 76-й.

В те октябрьские дни в Ленинграде едва не погиб академик Дмитрий Лихачев. Неприятности для него начались еще в мае, когда он позволил себе публично защищать Александра Солженицына и Андрея Сахарова: за это неизвестные облили бензином дверь его квартиры и подожгли. По счастью, огонь удалось быстро потушить. Но даже после этого Лихачев не отступил от своих убеждений и продолжал защищать диссидентов. И тогда его приговорили к смерти.

В один из тех октябрьских дней Лихачев должен был выступать на филфаке Ленинградского университета с докладом о «Слове о полку Игореве». Доклад лежал в широком боковом кармане пальто, а книжка с самим «Словом…» — во внутреннем, у сердца. Именно она и спасла жизнь академика. Когда за час до выступления он вышел из дверей своей квартиры, на лестничной площадке на него набросился неизвестный мужчина среднего роста. Он ударил Лихачева кулаком в солнечное сплетение, а когда тот согнулся, выхватил нож и нанес удар точно в сердце. Но лезвие не смогло пробить обложку. Отбросив академика к стене, нападавший убежал. Стоит отметить, что спустя месяц Лихачеву исполнится 70 лет и только два печатных издания — «Комсомольская правда» и «Литературная газета» — возьмут на себя смелость поздравить юбиляра с этой датой. Но вернемся в октябрь 76-го.