Жребий Салема
Шрифт:
Марка потрясло исчезновение Ральфи Глика, а потом смерть Дэнни, но он не испугался. Он слышал в магазине, как взрослые обсуждали, что Ральфи, наверное, похитил какой-то извращенец. Марк знал, кто такие извращенцы. Они делали с тобой нечто, от чего испытывали оргазм, а потом душили (в комиксах жертвы обычно хрипели: «Хрррр») и закапывали труп в гравийном карьере или под досками пола в старом заброшенном сарае. Если какой-нибудь извращенец предложит ему конфету, Марк ударит его ногой в пах, а потом рванет со всех ног наутек.
– Марк? – окликнула снизу
– Я здесь, – отозвался он, улыбнувшись.
– Не забудь про уши, когда будешь умываться.
– Не забуду.
Он отправился вниз поцеловать родителей на ночь и в дверях обернулся на стол, где красовалась его коллекция. Дракула, разинув рот с торчащими клыками, угрожающе навис над лежащей девочкой; Безумный Доктор истязал женщину на дыбе, а мистер Хайд выслеживал старика, бредущего домой.
Понимать, что значит смерть? Проще простого! Это когда человек попадает в лапы к монстрам.
В половине девятого Рой Макдугалл подъехал к своему трейлеру на стареньком «форде» и, пару раз газанув, выключил двигатель. Глушитель давно пора менять, поворотники не работали, и в следующем месяце надо платить транспортный налог. Что за машина! Что за жизнь! В доме надрывался ребенок, а Сэнди на него орала. Что за брак!
Он выбрался из машины и упал, налетев на упаковку плиток, которыми уже давно собирался вымостить дорожку к ступенькам трейлера.
– Проклятие! – пробормотал он, злобно глядя на плитку и потирая ушибленную голень.
Он был совершенно пьян. Закончив работу в три, он с тех самых пор пил в заведении Делла в компании Хэнка Питерса и Бадди Мэйберри. Хэнк недавно разжился деньгами и угощал, решив, похоже, спустить на выпивку все до последнего цента. Он знал, какого мнения Сэнди о его друзьях. Ну и черт с ней! Разве мужчина не имеет права выпить пива в выходные после того, как целую неделю вкалывал на фабрике, да еще сверхурочно?! Да и кто она такая, чтобы попрекать?! Сама сидит дома и ни черта не делает, разве что точит лясы с почтальоном да присматривает за ребенком. Да и с этим не справляется! На днях проклятый младенец свалился со стола, когда она его пеленала.
А ты где была?
Я держала его, Рой. Но он такой шустрый и выскользнул.
Выскользнул! Как бы не так!
Он подошел к двери, продолжая кипеть от возмущения. Ушибленная нога болела. Сочувствия от Сэнди, конечно, ждать не приходится. И чем она занимается, пока он выбивается из сил на фабрике? Жует вишни в шоколаде и почитывает журнальчики? Или смотрит «мыльные оперы» под те же конфеты? Или ест вишни в шоколаде и болтает с подружками по телефону? На лице и на заднице у нее появились прыщи – скоро уже будет не отличить одно от другого.
Он толкнул дверь и вошел.
Картина, представшая перед глазами, моментально его отрезвила, как удар мокрым полотенцем. Голый младенец орал, и из носа у него шла кровь. Сэнди в блузке, перепачканной кровью, держала его на руках, она испуганно обернулась на звук открывшейся двери. На полу валялся подгузник.
Рэнди с заплывшими глазами протянул к нему ручки, будто прося защиты.
– Что здесь происходит? – медленно поинтересовался Рой.
– Ничего, Рой. Он просто…
– Ты ударила его, – произнес он без всякого выражения. – Он вертелся, пока ты меняла подгузник, и ты ударила его.
– Нет, – быстро возразила Сэнди. – Он перевернулся и ударился носом. Вот и все.
– Тебя саму надо выпороть так, что мало не покажется.
– Рой, он просто разбил себе нос…
Рой обреченно вздохнул.
– Что на ужин?
– Гамбургеры. Правда, они подгорели, – заискивающе произнесла она и, вытащив из джинсов полу блузки, вытерла Рэнди нос. Рою бросилась в глаза складка жира на ее животе. После родов Сэнди располнела и даже не пыталась привести себя в форму. Ей было наплевать.
– Пусть он заткнется!
– Он не…
– Пусть он заткнется! – рявкнул Рой, и Рэнди, который уже начал было успокаиваться, заорал с новой силой.
– Я дам ему бутылочку, – пообещала Сэнди, вставая.
– И принеси мне поесть! – Рой принялся стаскивать с себя куртку. – Господи, что за бардак! Чем ты весь день занимаешься?!
– Рой! – возмутилась она и тут же хихикнула. Вспышка необузданного гнева, порожденного нежеланием ребенка лежать тихо, пока она меняла пеленки, вдруг показалась ей сценой из сериала «Медицинский центр» или сюжетом какой-нибудь статейки из журнала.
– Принеси мне поесть и прибери тут!
– Хорошо, хорошо, как скажешь.
Она достала из холодильника бутылочку, дала Рэнди и сунула ребенка в манеж. Малыш безучастно зачмокал, переводя взгляд с отца на мать.
– Рой?
– Ну что еще?
– У меня закончилось.
– Что закончилось?
– Ты сам знаешь – что! Хочешь? Сегодня вечером?
– Само собой, – ответил он и снова подумал: «Что за жизнь!»
Когда раздался телефонный звонок, Нолли Гарденер слушал по радио рок-н-ролл и подстригал ногти. Паркинс, отложив кроссворд, повернулся к нему:
– Сделай потише.
– Само собой, Парк! – Нолли убрал звук и вернулся к ногтям.
– Алло, – взял трубку Паркинс.
– Констебль Гиллеспи?
– Он самый.
– Агент Том Ханрагэн, сэр. У меня информация по вашему запросу.
– Спасибо за оперативность.
– Правда, зацепиться особо не за что.
– Ничего страшного, – заверил Паркинс. – Выкладывайте, что там?
– В мае 1973 года Бен Миерс находился под следствием по случаю ДТП с летальным исходом на севере штата Нью-Йорк. Разбился на мотоцикле со своей женой Мирандой. Жена погибла. Обвинений выдвинуто не было. Свидетели показали, что он ехал медленно, а тест на алкоголь отрицательный. Судя по всему, мотоцикл занесло на мокром участке асфальта.