Жрецы и жертвы Холокоста
Шрифт:
Так кто же, в конце концов, затравил истинного поэта? Кто ввергал его в нищету, в отчаяние, в мысли о самоубийстве? Гонителями Осипа Мандельштама были, и от этого никуда не деться, в основном критики и функционеры еврейского происхождения. 10 августа 1933 года критик С. Розенталь на страницах газеты «Правда» заявил, что «от образов Мандельштама пахнет великодержавным шовинизмом»; за 9 лет до этого уже в 1924 году литературный деятель Г. Лелевич (Калмансон), обличая поэта, писал: «насквозь пропитана кровь Мандельштама известью старого мира» (из воспоминаний вдовы поэта Н. Я. Мандельштам) [18] .
18
Сам Осип Эмильевич,
«На каком-то году моей жизни взрослые мужчины из того племени, которое я ненавижу всеми своими душевными силами и к которому не хочу и никогда не буду принадлежать, возымели намерение совершить надо мной безобразный и гнусный ритуал. Имя этому ритуалу — литературное обрезание или обесчещение…»
Как пишет В. Кожинов в книге «Правда сталинских репрессий», глава «Драма самоуничтожения»: «Вероятным доносчиком, передавшим в ОГПУ текст мандельштамовской эпиграммы на Сталина, был еврей Л. Длигач, а «подсадной уткой», помогавшей аресту поэта, Надежда Яковлевна называла Давида Бродского… Приказ об аресте отдал в мае 1934 г. зампред ОГПУ Я. Агранов (Сорензон)…» А сюжетов, когда одни одни еврейские функционеры советской эпохи уничтожали других — не счесть.
Сын восточного еврея Якова Свердлова Андрей, в должности следователя НКВД, грубо допрашивает в 1938 году жену Н. Бухарина Анну Ларину (Лурье):
«Я была возмущена до крайности, был даже порыв дать ему пощечину, но я подавила в себе это искушение. (Хотела — потому что он был свой, и не смогла по той же причине).
Та же коллизия возникла при допросе Ханны Ганецкой — дочери известного европейского революционера Я. С. Ганецкого-Фюрстенберга, бывшего «посредником» между Лениным и Гельфандом-Парвусом: «Когда Ханна Га~ нецкая увидела, что в комнату для допроса вошел Андрей Свердлов, она бросилась к нему с возгласом: «Адик! — «Какой я тебе Адик, сволочь!» — закричал на нее Свердлов»…
В последний раз бацилла чекистского мышления неожиданно воскресла в творчестве поэта следующего за военным поколения — шестидесятника Давида Маркиша, сына Переца Маркиша, прославившего в свое время террор 1937 года и сложившего свою курчавую местечковую голову в эпоху борьбы с «космополитизмом». Его сын, переселившийся в 80-е годы прошлого века в Израиль, сочинил на «исторической Родине» своеобразный манифест:
Я говорю о нас, сынах Синая, О нас, чей взгляд иным теплом согрет. Пусть русский люд ведет тропа иная, До их славянских дел нам дела нет. Мы ели хлеб их, но платили кровью, Счета сохранны, но не сведены. Мы отомстим цветами в изголовье Их северной страны. Мы дали Маркса вам себе в ущерб, Мы дали Вам Христа себе на горе. Когда сотрется лыковая проба, Когда заглохнет красных криков гул, Мы станем у березового гроба В почетный Караул.Когда я прочитал это стихотворенье, то не понял: они за наш хлеб «платили» чьей «кровью»?.. Может быть, Маркиш имел в виду «красный террор» 1918 года, когда за наш хлеб было заплачено «нашей кровью»? Или он вспоминает нашу кровь, пролитую на жертвенник продразверстки и коллективизации? Но это ведь та же «славянская» кровь, до которой ему «нет дела». «Мы дали вам Христа»… Ну, это уже наглость. Вы отправили его на Голгофу, чтобы он никому не достался.
Ну что остается сказать в заключение «Сыну
От страха за судьбу проекта государства Израиль у еврейских историков сегодня просто «крыша поехала».
Недавно я прочитал в газете «Форум» (№ 282, 2010 год) исторические изыскания некоего Семена Файна из Нью-Йорка, в которых историк предъявляет миру счет за геноцид во время иудейской войны I века нашей эры, «истребивший два миллиона евреев», во время которого еще «один миллион» был изгнан, еврейское государство «уничтожено». А все это является доказательством того, «что Иудея и Самария (нынешний Западный берег реки Иордан. — Ст. К.) являются законной родиной евреев и сегодня».
Пафос этой статьи бесподобен с клинической точки зрения: «За Холокост 20 века нацисты понесли наказание. Почему же Холокост 1 века остается не наказанным?» Поскольку как считает Семен Файн, Холокост I века н. э. организовали антисемиты-греки при помощи антисемитов-римлян, то, видимо, греки и должны расплачиваться за это преступление, подобно гитлеровским нацистам. Одна беда: с Греции сегодня с ее долгами объединенной Европе взять нечего, и наш историк согласен на территориальные компенсации: «Два миллиона убитых древних евреев не вернешь, а вот кровные еврейские территории человечество может и должно возвратить, наконец, евреям — истинным их владельцам».
Если бы грозная фантазия Файна закончилась на этом! Нет, он обвиняет подлых греков в том, что они во времена Александра Македонского, понимая, что их «древнегреческая мифологическая религия» устарела, решили избавиться от нее, а взамен «по достоинству оценили иудейскую религию, ее высокие моральные и нравственные качества <…> Греки поняли, что лишь она своей гениальностью в состоянии спасти греческую нацию. И они решили любыми средствами приобрести Еврейское Священное Писание».
Короче говоря, для этого и уничтожили два миллиона евреев (и один миллион изгнали), захватили в свои грязные антисемитские руки священные еврейские книги и состряпали из них свою Библию, «состоящую из Ветхого и Нового заветов». Поскольку они стали хозяевами положения, то насочиняли все, что их душе было угодно. И Христа «сочинили».
«Новый завет — это мифологическое сочинение греческого производства о мнимых преступлениях евреев с вымышленными еврейскими персонажами — Иисусом Христом, Иоанном Крестителем, апостолами, подвергающимися казням руками самих же евреев» <…> Грекам «удалось интерполировать в события I века вымышленный суд и казнь Иисуса Христа в 29 г. н. э. и внедрить по всей Римской империи молву об Иисусе Христе» А как же быть с проклятиями Талмуда по поводу Христа? А как же быть со стихами Давида Маркиша, обращенными к нам, русским: «Мы (то есть евреи, а не греки. — Ст. К,) дали вам Христа себе на горе?» А главное — кого лечить? — Давида Маркиша или Семена Файна? И еще вопрос: каким образом в деревнях Самарии и Иудеи жило столько же евреев, сколько их живет в современной Америке?
Последнюю точку в противостоянии, начавшемся между Урицким и Канегиссером, поставил Валентин Петрович Катаев, всю жизнь вынашивавший мечту рассказать правду о «красном терроре» и о романтиках у развязавших его. Он осуществил свою мечту на закате жизни, когда решился напечатать повесть «Уже написан Вертер» в июньском номере «Нового мира» за 1980 год. Именно в этой повести осторожный, запуганный жизнью старый конформист пошел в отличие от Самойлова ва-банк, создав бессмертные образы чекистов из одесской «чрезвычайки». Скандал вокруг имени Катаева, нарушившего табу на «русско-еврейский вопрос», разгорелся нешуточный, свидетельствует письмо, пришедшее от читательницы на адрес Московской писательской организации летом 1980 года. Оно было обращено к Катаеву, но я не рискнул передать столь оскорбительное послание восьмидесятидвухлетнему старику. Письмо анонимное. Стиль и орфография — как в подлиннике.