Жуков
Шрифт:
§ 2. Несмотря на ряд предупреждений о бережном израсходовании огнеприпасов, по-прежнему продолжается преступное расстреливание огнеприпасов, особенно в этом отличается артиллерия, которая бесцельно и по маловажным целям расстреливает тысячи снарядов, забыв свою обязанность экономно вести войну и накапливать снаряды для решительного удара.
Под личную ответственность командиров, комиссаров, политработников — прекратить вести бесцельный и неорганизованный огонь, расстреливая маловажные и мелкие цели ружейно-пулеметным огнем и малокалиберной артиллерией, подпуская противника на ближние дистанции, на верный выстрел. В случае появления перед фронтом крупных частей противника организовать сосредоточенный огонь всех видов
Некоторые бойцы были преданы суду военного трибунала. Среди них красноармейцы Никитин и Мальцев, которые 9 июля «в силу трусости, умышленно, с целью уклониться от военных обязанностей военной службы в боевой обстановке, выстрелом из винтовки легко ранили себя в левую руку. Причем Никитин, направившись после саморанения в тыл, перед переправой через реку бросил винтовку, 120 штук боевых патронов и все свое обмундирование». 13 июля оба красноармейца были приговорены военным трибуналом к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией всего принадлежащего им личного имущества.
«Тов. красноармейцы, командиры и политработники соединений и частей корпуса! — отмечалось в приказе Жукова по корпусу от 13 июля. — На нас, сынов славного 170-миллионного народа, выпала высокая честь защиты трудовых масс МНР от презренных захватчиков, на нас возложена почетная задача разгрома самураев, попирающих мирный труд свободного народа МНР. Призываю вас к отваге, мужеству, смелости, храбрости и геройству.
Смерть презренным трусам и изменникам!
Суровая рука революционного закона и впредь будет беспощадно сметать с лица земли трусов и изменников. Честь и слава храбрым и смелым воинам нашей славной РККА!
Приказ довести до каждого бойца».[121]
О том, что в частях 57-го особого стрелкового корпуса не все обстоит благополучно, неоднократно сообщал наркому обороны командарм первого ранга Кулик. Особо тяжелая обстановка сложилась 12 июля, когда при организации разгрома прорвавшейся группы противника погиб командир 11-й танковой бригады комбриг М.П.Яковлев. «…36-я стрелковая дивизия понесла значительные потери, — писал Кулик, — 11-я танковая бригада осталась только в составе одного батальона, бронебригады имеют по одной стрелковой роте, 30–40 бронемашин, 3-й (правильно 603-й. — В.Д.) стрелковый полк и 5-я бригада малоустойчивы и абсолютно не сколочены и не обучены. Кроме того, от ведения 12-дневных боев кадровые части были сильно потрепаны и требовали пополнения». В донесении также подчеркивалось: «Управление в бою штабами батальонов и полков слабое, в ротах еще хуже. Организовать взаимодействие в масштабе батальона и полка комсостав и штабы не умеют. Части совершенно не подготовлены к ночным действиям». Кулик считал, что «12 июля являлось критическим днем и могло кончиться для нас потерей техники, артиллерии, а также значительной части людского состава, если бы противник повторил контратаку, потому что мы занимали кольцеобразный фронт, уцепившись за западные скаты бугров, и наступление противника на переправу грозило полным пленением и разгромом наших сил, так как никаких резервов Для парирования удара не было».[122]
Недовольны действиями корпуса были и в Москве. Ворошилов 12 июля телеграфировал Жукову:
«Ваше мнение о положении противника на фронте считаю правильным. Из этого нужно сделать правильный вывод для себя. Вывод заключается в следующем:
Первое. Японцы в бою действуют организованнее и тактически грамотнее, чем вы. Будучи потрепанными, понеся значительные потери, они, прикрывшись сильными заслонами, окопавшимися на удобных позициях, главные силы оттянули к границе для отдыха и приведения в порядок.
Второе. Противник выставляет вперед стрелков-снайперов и снайперские орудия, которые наносят нам большой вред.
Третье. Японцы своими непрерывными мелкими наскоками днем и ночью изматывают наши войска.
Четвертое. Японцы держат инициативу в своих руках, пользуются ею умело.
Действия корпуса за последние дни были неправильными…
Об отдыхе людей вы не заботитесь, а это один из главнейших факторов успешных действий на фронте. Отдохнувший противник в ночь с 7 на 8 июля вновь атаковал, и вам нужно было отбить противника на основном рубеже обороны. Вместо этого 9 июля вы перешли в общее наступление, невзирая на мое предупреждение этого не делать. Я предупреждал вас также не вводить в бой головной полк 82-й стрелковой дивизии прямо с марша; вы и этого не выполнили, хотя и согласились с моими указаниями. Я понимаю ваше желание вырвать инициативу у противника, но одним стремлением „перейти в атаку и уничтожить противника“, как об этом часто пишете, дело не решается.
Считаю недопустимо легкомысленным использование наших танков. Танки — могучее средство при правильном их использовании и легкая добыча, если их бросать ротами и батальонами на закрепившегося противника, что вы делали неоднократно.
Сочетать оборону и короткие удары по слабым местам противника мы не умеем. Совершенно неизвестно, что делает наша противотанковая артиллерия, которая способна не только губительно поражать танки, бронемашины, но и снайперские гнезда противника.
Вы жалуетесь на неподготовленность 5-й мотомехбригады и головного полка 82-й стрелковой дивизии, но ведь вы ничего не сделали, чтобы исподволь ввести их в бой, „обстрелять“, дать комначсоставу и бойцам „принюхаться“ к бою, обстановке. Вы эти части бросили наряду с другими в атаку, на них сделали ставку и хотели с их помощью „уничтожить“ противника.
Вы жалуетесь, что не спите седьмые сутки. Это тоже один из элементов дезорганизации и непонимания обстановки. Вы обязаны спать столько и тогда, сколько и когда это нужно и возможно, иначе вы оставите войска без командования.
Мы несем огромные потери в людях и матчасти не столько от превосходства сил противника и его „доблестей“, сколько оттого, что вы все, командиры и комиссары, полагаете достаточным только желание и порыв, чтобы противник был разбит. Этого далеко не достаточно, хотя и важно. Необходима выдержка, организованность, продуманность действий.
Мы слабо используем нашу артиллерию. Снарядов расходуем много, а боевого эффекта от этого мало.
Взаимодействие родов войск почти отсутствует, особенно слабо увязана работа авиации с наземными войсками. О мероприятиях и ближайших тактических задачах договоритесь с т. Куликом… Предупреждаю еще раз, что всякая часть, и кадровая тоже, требует некоторого времени, чтобы освоиться с боевой обстановкой. Командование должно уметь ввести новую часть в бой, дать ей почувствовать, что она может бить противника.
…Японцы из кожи лезут, чтобы показать свою силу. Мы должны быть умнее их и спокойнее. Поменьше нервничайте, не торопитесь „одним ударом“ уничтожить врага, и мы разобьем противника с меньшей затратой своей крови».[123]
О том, что взаимодействие родов войск было организовано плохо, наркому обороны было известно и от тех, кто своей кровью расплачивался за ошибки командиров. В подтверждение приведем выдержку из письма К.Е.Ворошилову красноармейцев 175-го артиллерийского полка Костерина, Первухина, Глекина: «Фронт нашей авиацией не прикрыт, благодаря чему авиация противника самым настоящим образом задерживает всю деятельность наших войск, тем самым вызываются большие потери нашей стороны. Из-за недостатка авиации очень много погибло танков, еще не успевших вступить в бой… С первых дней открывшихся боев и до настоящего времени очень большие потери несет наша пехота и за последние дни ухудшается положение с доставкой боеприпасов и горючего».[124]